Пора! Вы готовы?
Часть вторая
Излечи свой разум
Глава 4
Новое определение здоровья
Нельзя без последствий для здоровья изо дня в день проявлять себя противно тому, что чувствуешь; распинаться перед тем, чего не любишь, радоваться тому, что приносит несчастье. Наша нервная система не пустой звук, не выдумка. Она – состоящее из волокон физическое тело. Наша душа занимает место в пространстве и помещается в нас как зубы во рту. Ее нельзя без конца насиловать безнаказанно.
Борис Пастернак «Доктор Живаго»
После проведенных исследований по изучению эффектов плацебо и ноцебо я могла авторитетно заявить, что тело предназначено для самоизлечения и что положительный настрой, внимательное отношение и вызываемая ими релаксация действительно способны исцелять организм. Но достаточно ли их для выздоровления? Меня терзали сомнения, что все обстоит не так уж просто.
Как, например, быть женщине, верящей в собственное выздоровление и нашедшей хорошего врача, но вынужденной жить вместе с мужчиной, который ее обманывает и бьет? Как быть больному, который 12 часов в сутки вынужден заниматься унизительной работой, когда приходится жертвовать собственным душевным спокойствием и достоинством, чтобы только принести домой деньги? А что можно сказать о человеке, который курит, пьет, объедается спагетти и пиццей «Пепперони» и при этом доживает до 100 лет только потому, что его жизнь полна любви, энергии, у него есть цель, и поэтому ему не хочется умирать? У меня появилось подозрение, что оптимальное состояние здоровья зависит от гораздо большего количества факторов, чем мы полагали.
Взять, к примеру, фанатов здорового образа жизни. Когда люди делают все исключительно правильно, ведут здоровый образ жизни, едят органическую вегетарианскую пищу, отказываются от мяса, у них нет вредных привычек, они много спят, постоянно ходят по врачам, чтобы приводить здоровье в порядок, и все такое прочее… Казалось бы, они должны жить долго, процветать и умирать очень старыми во сне! Так почему же фанаты здорового образа жизни подчас гораздо хуже себя чувствуют, чем те, кто объедается на барбекю, потягивает пиво, спит по 5 часов в сутки и валяется на диване перед телеком?
Если фанаты здорового образа жизни склонны болеть так же часто, как и любители поваляться на диване, приходится признать, что наше определение здорового образа жизни не совсем верно. Разумеется, здоровое поведение составляет значительную часть здоровой жизни. Себя я тоже отношу к сторонникам здорового образа жизни. Я пью овощной сок, принимаю витамины, много хожу пешком и ежедневно занимаюсь йогой, стараюсь высыпаться, регулярно хожу к терапевту и принимаю меры, чтобы избежать воздействия вредных токсических веществ.
И все же я пришла к заключению, что химическая, биохимическая составляющая болезни, та, которую можно диагностировать в лаборатории, увидеть посредством рентгена, исследовать в чашках Петри под микроскопом, та часть, для которой так полезны диета, упражнения, защита от токсинов и положительное функциональное воздействие медицины на тело, – это всего лишь один из элементов уравнения. Это значительная часть, но далеко не вся. Мой опыт лечения больных и собственный жизненный опыт (о котором я расскажу в девятой главе) убедили меня, что болезнь или здоровье пациентов, их способность или неспособность к самоисцелению в большей мере имеют отношение не столько к здоровым привычкам, сколько к чему-то другому.
Обучение без отрыва от работы
То интуитивное ощущение, которое я испытывала относительно факторов, предрасполагающих к заболеванию, стало более явным, когда я занималась интегративной медицинской практикой в округе Марин. Оставив традиционную медицинскую практику, я присоединилась к очаровательной компании врачей и других практикующих работников здравоохранения, намеренных помогать пациентам находить оптимальный путь к выздоровлению. Я была благодарна за то, что у меня появилась возможность проводить с больными по целому часу. В отличие от прошлой моей практики, я теперь могла глубже изучить факторы, предрасполагающие к развитию болезни и действительно способствующие выздоровлению пациентов.
Занявшись новой практикой, я была в восхищении от моих новых пациентов. Они были самыми благоразумными людьми с точки зрения бережного отношения к здоровью, которых мне когда-либо приходилось встречать. Многие из пришедших в центр регулярно пили сок из зелени, ели вегетарианскую пищу, работали с личными тренерами, спали по 8 часов в сутки, каждое утро принимали целую пригоршню витаминов и полезных пищевых добавок, тратили целое состояние на посещение НАМ-врачевателей и с почти религиозным рвением следовали советам врачей. Некоторые из них добивались просто чудодейственных результатов. Они были словно воплощением здоровья – с гладкой, атласной кожей, красивыми телами и жизненной силой, которая сочилась из каждой поры.
Однако некоторые становились еще болезненнее. Я была ошеломлена. Судя по тому, чему меня учили в медицинской школе, эти люди должны были быть совершенно здоровы! Так почему же так много «здоровых» пациентов в действительности страдали?
Пытаясь помочь этим несчастным, я поставила множество лабораторных тестов, включая и специализированные, которыми обычно не пользуются в традиционной медицине. Иногда я натыкалась на некоторые любопытные симптомы, которые при должном лечении проходили. Такие пациенты считали меня супергероиней. Например, их жизнь можно было целиком изменить простым методом заместительной гормональной терапии.
Но вот относительно больных, которые вели совершенно здоровый образ жизни, но при этом ужасно себя чувствовали, я чаще всего не могла ничего сказать и просто разводила руками от бессилия и недоумения. Мне не удавалось найти никакого биохимического объяснения отсутствию жизненной силы и живости у таких пациентов. Я ощущала свое бессилие как целитель, но в душе была убеждена, что ни в чем не виновата. Я никогда не забывала провести имеющий решающее значение анализ или направить к нужному специалисту. Судя по всему, ответ крылся в чем-то другом. В этой целительской головоломке все еще отсутствовал изрядно большой элемент. И мне никак не удавалось определить, что же это такое.
К этому времени я действительно была заинтересована в том, чтобы найти ответ на вопрос, почему эти «здоровые» пациенты были так сильно больны. Я сосредоточилась не на их поведении в отношении здоровья, не на их историях болезни и не на других традиционно задаваемых вопросах, а вместо этого просила рассказать мне о своей жизни. В нашем распоряжении была настоящая роскошь – целый час общения. Поэтому я могла спокойно сидеть и слушать. И то, что они мне рассказывали, постепенно меняло мои представления о здоровье.
Именно тогда я и начала менять форму опроса пациентов. Я не ограничивалась выяснением прошлой истории болезни, перенесенными операциями, семейной наследственностью, лекарственной терапией, а также вредными пристрастиями к каким-либо веществам. То есть не поступала так, как меня учили в медицинском институте. Я добавила целый перечень специальных вопросов о жизни пациентов. И то, что мне удавалось узнать, действительно изумляло.
