Похоже, он обдумывает свои слова, прежде чем произнести их вслух, – еще одна перемена к лучшему.
– Ты права. Знаешь, ты права.
– Я рада, что никому не рассказывала, особенно пока еще не была уверена.
– Хорошо, что ты рассказала мне самому первому. – Он испытующе смотрит на меня.
– Ким в курсе. – Мне слегка неловко от того, что он подумал, будто услышал обо всем первым, но тогда его не было рядом.
Хардин хмурит брови:
– Что значит, Ким в курсе? Давно?
– Некоторое время назад я рассказала ей, что это один из возможных вариантов.
– То есть Ким знала, а я нет?
– Да, – киваю я.
– А Лэндон? Лэндон тоже знает? А Карен? Вэнс?
– А Вэнсу-то зачем знать? – не выдерживаю я. Он снова ведет себя просто нелепо.
– С ним могла поделиться Кимберли. Лэндону ты тоже рассказала?
– Нет, Хардин. Только Кимберли. Мне нужно было выговориться, а тебе я не могла вполне доверять.
– Вот как, – резко говорит он, нахмурившись мрачнее тучи.
– Это правда, – тихо говорю я. – Конечно, тебе не нравится это слышать, но от правды никуда не денешься. Ты, похоже, забыл, что не собирался иметь со мной никаких дел, пока не умер мой отец.
Глава 58
Хардин
Не собирался иметь с ней никаких дел? Я давно люблю эту девушку каждой клеточкой своего тела. Как обидно, что она так думает, что она забыла, как я ее обожаю, и свела все лишь к одной моей выходке. Не то чтобы я ее в чем-то упрекаю. Она думает так по моей вине.
– Ты всегда была нужна мне, ты же знаешь. Я просто никак не мог остановиться и продолжал разрушать единственное хорошее, что было в моей жизни, и я прошу за это прощения. Конечно, чертовски неправильно, что на это ушло столько времени, и жаль, что понадобилась смерть твоего отца, чтобы привести меня в чувство, но теперь я здесь. Я люблю тебя больше, чем когда бы то ни было, и мне все равно, если мы не сможем иметь детей.
Мне не слишком нравится ее взгляд, и я в отчаянии выпаливаю:
– Выходи за меня замуж!
Она сердито смотрит на меня.
– Хардин, нельзя так просто кидаться такими словами, перестань это говорить! – Она скрещивает руки на груди, словно защищаясь.
– Ладно. Тогда сперва куплю тебе коль…
– Хардин, – предостерегающе говорит она, плотно сжав губы.
– Ладно, – закатываю я глаза. Мне кажется, она готова отвесить мне пощечину. – Я так тебя люблю, – уверяю я и тянусь к ней.
– Кто бы сомневался, – бормочет Тесса. Как она может быть такой очаровательной и невыносимой одновременно?
– Я любил тебя, даже когда вел себя как придурок в Лондоне.
– Ты этого не показывал. И совершенно не важно, что ты говоришь, если ты не показываешь, как любишь меня, и не даешь мне почувствовать, что твои слова – это правда.
– Да, я тогда слетел с катушек. – Я принимаюсь ковырять растрепавшийся край гипсовой повязки.
«Сколько еще недель ее носить?»
– Ты разрешил носить ей свою футболку после того, как вы переспали. – Тесса отводит глаза и смотрит куда-то в стену за моей спиной.
«Что?»
– О чем ты? – Я мягко беру ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня.
– Та девушка, сестра Марка. Вроде бы ее звали Джанин?
У меня отвисает челюсть.
– Ты думаешь, я ее трахал? Я же сказал, что ничего не было. В Лондоне я не притронулся ни к одной девушке.
– Да, говорил. Только почему-то чуть ли не размахивал презервативом у меня перед лицом.
– Я не трахал ее, Тесса. Посмотри на меня. – Я стараюсь ее убедить, но она снова отворачивается. – Понимаю, как это выглядело…
– Это выглядело так, будто на ней твоя футболка.
Мне ужасно не нравилось, как Джанин смотрелась в моей футболке, но пришлось ее отдать, иначе эта девица никогда бы не заткнулась.
– Я знаю, как это выглядело, но я ее не трахал. Ты что, действительно думаешь, что я на такое способен?
У меня сердце заходится от мысли, что на протяжении последних недель она прокручивала в голове эту чушь. Нужно было сразу понять, что наш предыдущий разговор ее не убедил.
– Она вешалась тебе на шею, Хардин. Прямо на моих глазах!
– Она поцеловала меня и хотела отсосать, но это все.
Тесса издает писк и прикрывает глаза.
– У меня даже не встал на нее, только на тебя, – пытаюсь объяснить я, но она лишь качает головой и вскидывает руку, останавливая меня.
– Не будем о ней, меня уже тошнит. – Она явно говорит серьезно.
– Меня тоже тошнило. После того как она меня приласкала, я заблевал всю квартиру.
– Ты что? – изумленно смотрит на меня Тесса.
– Меня на самом деле стошнило, я даже в ванную побежал, так мне стало плохо от ее прикосновений. Не мог их вынести.
– Правда? – Даже не знаю, стоит ли обращать внимание на то, что в уголках ее губ появляется улыбка, когда я рассказываю о том, как мне стало дурно.
– Да, – улыбаюсь я, стараясь разрядить обстановку. – И не надо так радоваться, – добавляю я, но если ее настроение улучшится, пусть делает что хочет.
– Отлично. Надеюсь, тебе было очень плохо. – Теперь она улыбается во весь рот.
Мы самая безумная пара на свете.
Безумная, но идеальная.
– Так и было! – восклицаю я, пользуясь моментом. – Это был сплошной кошмар. Прости, что тебе пришлось все это время о ней думать. Понятно, почему ты так на меня злилась.
Все немного прояснилось, хотя в последнее время она постоянно на меня злится.
– Теперь, когда ты знаешь, что я не изменял тебе направо и налево, – я саркастично поднимаю бровь, – примешь ли ты меня обратно и разрешишь ли сделать из тебя честную женщину?
Она вскидывает голову:
– Ты обещал, что перестанешь бросаться такими словами.
– Ничего я не обещал. Я никогда не говорил, что «обещаю» это.
Сейчас она меня точно ударит.
– Ты собираешься кому-нибудь рассказывать про эти дела с бесплодием? – пытаюсь я сменить тему.
– Нет. – Она закусывает губу. – Вряд ли. Во всяком случае, в ближайшее время не собираюсь.
– Не стоит никому об этом знать, пока через несколько лет мы не усыновим ребенка. Наверняка целая куча чертовых детишек только и ждет, пока их купят приемные родители. Все будет в порядке.
Конечно, она пока не согласилась выйти за меня замуж или хотя бы возобновить наши отношения, но надеюсь, сейчас она не станет об этом упоминать.
