– Попытаться стоило…
Илан снял с шеи цепочку с ключом.
– Вдруг сработает…
– Откуда он у тебя? – поинтересовался Филоза.
– «Подарочек» Гадеса.
Номер с ключом не прошел. Горящий кусочек ткани оторвался и упал на пол. Ябловски поспешно затоптал его и повернулся к Хлоэ, зябко потиравшей ладонями плечи.
– Что там, за этой дверью?
Она ответила после паузы, нехотя:
– Все, что необходимо для проведения лоботомии. Столы, смирительные рубашки, инструменты в рабочем состоянии. Комната без окон, другого выхода тоже нет.
– Даже если Лепренсу сделали лоботомию, ему это вряд ли повредит.
Ябловски попытался разрядить атмосферу, но только еще больше напугал остальных. Филоза присел на корточки, обмакнул указательный палец в красную каплю и понюхал.
– Я вот о чем подумал… Какая должна быть рана, чтоб вытекло столько крови? Ночью никто ничего не слышал, значит борьбы не было. Лепренса, скорее всего, оглушили, перетащили сюда, и он не выбрался, иначе была бы вторая дорожка следов.
– Лепренс, как и все мы, запер дверь своей комнаты, – вступила в разговор Фе. – Замок не тронули, как же вошел тот, кто на него напал?
Ябловски ходил по коридору, пытаясь успокоиться, потом вдруг посмотрел прямо в камеру и заговорил – зло, на повышенных тонах:
– Гадес, я не желаю участвовать в ремейке «Десяти негритят». Не знаю, кто вы и чего добиваетесь, но, если немедленно не покажетесь и не объяснитесь, мы свалим и предупредим полицию! И непогода нам не помешает…
Пока Ябловски орал, Илан думал о Моки: почему тот не подает признаков жизни?
– Согласна, – сказала Наоми Фе. – На сей раз это не игра.
Они сделали попытку уйти, но Хлоэ не позволила.
– Вот тут вы ошибаетесь. Все дело именно в игре.
– Шутишь, да?
– Что мы в действительности имеем? Кровавое пятно на матрасе, идеально круглые капли крови на полу, которые, как камешки Мальчика-с-пальчика, довели нас до этой жуткой комнаты, куда нельзя попасть. Ни шума, ни тела. Одни предположения.
– Ты называешь «предположениями» раненого человека, из которого вытекла половина крови? – ядовитым тоном поинтересовалась Фе.
– Я считала тебя более сообразительной! – парировала Хлоэ. – Наливаешь в пакет кровь какой-нибудь зверушки – и дело в шляпе. Спрашиваю еще раз: что мы имеем в реальности? Правило номер один гласит: «Не верь глазам своим…» Правило № 2 обещает: «Один из вас умрет». Вот кто-то и изображает покойника.
Возившийся с новым факелом Илан решил вклиниться в спор:
– Дело не только в Лепренсе. У Моки, судя по всему, тоже проблемы.
– Предположим. Но почему вы отвергаете версию инсценировки? Может, это тоже часть игры? Не забывайте, главная цель «Паранойи» – заставить нас испытать самый большой страх в жизни. До сегодняшнего дня испытания были скорее легкими, разве не так?
– Да уж, удар током в двести двадцать вольт – очень легкое испытание, – съязвил Илан.
Хлоэ бросила на него холодный взгляд и продолжила:
– Что, если мы сейчас переживаем последствия заданий Лепренса или Моки? Может, они и есть те самые «чужаки»? Лично я уверена, что игра идет не с 9:00 до 19:00, а круглосуточно, она вездесуща. Игра проникла в наше естество, пропитала нашу плоть и кровь. Мы находимся внутри «Паранойи». Так было с момента ее создания, не вижу причин, почему бы это вдруг изменилось сейчас.
Филоза потер подбородок:
– Возможно, ты права. А может, и нет. Дедиссет утверждает, что его пытали током, он…
– Меня пытали. И это было все что угодно, только не игра.
Илан переложил факел в другую руку.
– Есть еще одна вводная, – сказал он. – Мы с Хлоэ приехали сюда на «универсале». По дороге подобрали двух легавых и буйнопомешанного арестанта – его везли в Отделение для тяжелых больных, которое находится в тридцати километрах от клиники. Полицейская тачка попала в аварию.
– ОТБ? – повторил Филоза. – Там держат жестоких убийц?
– Именно так. В прошлом году Люка Шардон убил восемь человек – заколол отверткой в горном шале. Судя по всему, он когда-то был пациентом «Сван-сонг».
Илана слушали не перебивая.
– Откуда ты знаешь? – спросила Фе.
– Не имеет значения. Нас доставили позавчера вечером, и водитель повез полицейских и заключенного дальше. Вчера, незадолго до семи вечера, мы с Моки отправились на обход, он хотел мне кое-что показать.
– Значит, ты был последним, кто его видел… – На лице Фе отразилось недоверие. – И что же он хотел тебе показать?
– Не твое дело. Когда мы шли назад, остановились перевести дух у окна на лестничной площадке и заметили наш «универсал» с горящими фарами. Машину поставили на задах клиники. Можно предположить, что…
– …в этих стенах прячется буйный псих и он будет убивать всех подряд? – с кривой ухмылкой перебила Илана Хлоэ. – Как в ужастике?
– После того что случилось утром, жанры кинокартин мало меня волнуют. Ты же не станешь отрицать, что подобное кровотечение вполне могло стать следствием удара отверткой в грудь или спину?
Хлоэ подошла совсем близко к Илану, и в свете танцующего огня ее глаза за линзами поменяли цвет, став темно-синими, как воды океанских глубин.
– Ты видел фары своими глазами или тебе показал их Моки? – спросила она.
Илану не понравился ее тон.
– Моки, – односложно ответил он.
На лице Хлоэ появилась злая ухмылка – так улыбаются адвокаты во время перекрестного допроса. Илану показалось, что она намеренно выставляет его перед всеми дураком.
– Спасибо, что не соврал, – кивнула Хлоэ и повернулась к остальным.
– С первой секунды, как мы решили ввязаться в игру, все было подстроено. Авария и ОТД. Машина с зажженными фарами. Черные лебеди на стенах хирургического кабинета выглядят так, как будто их нарисовали давным-давно, но это искусная имитация. Моки и Лепренс играют с нами и в этот самый момент, пока мы тратим время на разговоры, зарабатывают очки. Оба – пациенты, команда, вам ясно? Разве не они отметились первыми, нашли комнату с заданиями и кладовку с едой? Помните вопрос-обещание «Паранойи»? «Вы осмелитесь бросить вызов вашим самым потаенным страхам за 300 000 евро?» Мы по уши в дерьме.
Факел в руке Илана потрескивал, освещая напряженные лица. Каждый взвешивал «за» и «против», пытался оценить ситуацию. Фе и Ябловски обменялись вопросительным взглядом.
– Кто хочет уйти, милости просим, – добавила Хлоэ. – Я остаюсь. – Она отвернулась от Илана и посмотрела в глаза Ябловски. – Что будешь делать?
– Не знаю… Моки исчез, это факт. Но если бы на него напали, захотели похитить, он бы такую бучу устроил, что мертвые встали бы из могил. Игра? Реальность? – Он кивнул Фе. – А ты что думаешь?
