– А вы еще раз отошлите ей от какого-нибудь потерпевшего. Вдруг она снова захочет проверить, нет ли нового поступления? Вот тут-то столичные сыщики ее и прихлопнут. Жадность, знаете ли, многих сгубила, – многозначительно заметил адвокат.
– А что? Отличная идея! Как это я сам не догадался, – почесывая нос, пробурчал Ефим Андреевич. – Позволите от вас позвонить в телефон Каширину?
– Конечно.
Дождавшись, пока гость даст указания и закончит разговор, Ардашев спросил:
– А что, прозектор совсем исчез?
– Не поверите: прямо испарился! Жена плачет, причитает; все боится, что он ушел от нее. В больнице его тоже не было. Правда, отыскали мы его любовницу – актриска местного театра, – но и она в неведении.
Адвокат бросил взгляд на напольные часы, поставил рюмку на стол и сказал:
– Сдается мне, я знаю, где Батюшков. Пойдемте, пока не стемнело.
– Куда? – привстав от удивления, вымолвил Поляничко.
– Есть у меня одна гипотеза, и я бы очень хотел ее проверить. Не будем терять время. Скоро вы сами все поймете.
Экипаж стоял неподалеку. Не прошло и десяти минут, как извозчик натянул вожжи у городской больницы. Расплатившись, присяжный поверенный и начальник сыскного отделения направились прямо во двор.
Погода стояла слякотная, такая в этих краях бывает обычно в середине марта, но никак не в декабре.
Пройдя пруд, Ардашев зашагал к покойницкой. Но прямо перед ней разлилась большая лужа. Ее удалось обойти с трудом.
Замок на двери так и не был закрыт. Внутри, у маленького окошка, нашлась фотогеновая лампа. Клим Пантелеевич зажег ее и пошел вниз по ступенькам. Поляничко последовал за ним.
Помещение покойницкой представляло собой одну большую комнату с деревянными столами. На них и лежали усопшие.
Адвокат поморщился и заметил:
– Пахнет, прямо скажем, дурственно.
– Да-с, ничего не поделаешь. Таков запах смерти, – вымолвил Ефим Андреевич, достал табакерку с душистым зельем и приставил к носу.
Клим Пантелеевич поднял несколько простыней и остановился около одного стола.
– Вот и господин прозектор, – вымолвил он и перевернул труп на бок. – Его зарезали. Нож вогнали прямо в спину. Судя по всему, достал до сердца.
– Пресвятая богородица! – перекрестился полицейский. – Он самый и есть.
– Это и неудивительно. Недаром на Востоке говорят: если тебе нужно надежно спрятать камень, то положи его на берегу моря, а горсть песку – посреди бархана. Вот и труп лучше всего скрыть среди трупов.
– Смотрите! Рядом с ним – карты! – воскликнул Ардашев.
– Опять глазетные? – изумился Поляничко.
– Они самые.
– Отпечатков пальцев на них все равно не будет, так что можно полюбопытствовать.
Клим Пантелеевич взял колоду и, пересмотрев, изрек:
– Первый, само собой, бубновый король, последняя – дама пик. Теперь уже не хватает трех карт: на этот раз кроме трефовой дамы и трефового валета отсутствует еще и пиковый.
– Но что это значит?
– Пока никакой аналогии с карточными играми я провести не могу. Скорее всего, злоумышленник через фигуры обозначает людей.
– А как вы полагаете, за что его зарезали?
– Батюшков не только ненужный свидетель, но и – в этом я абсолютно уверен – исполнитель убийства госпожи Ионовой.
– Вы думаете, это он вогнал ей в сердце шило?
– Вне всякого сомнения. Чтобы совершить такое смертоубийство, надобно быть либо хирургом, либо прозектором. Это, я бы сказал, ювелирное мастерство. Ведь под грудью не выступила ни одна капля крови.
– И что теперь?
– Будем ловить Бубнового короля.
– Как? – изумился Поляничко.
– Для начала добудем неопровержимое доказательство присутствия здесь злоумышленника.
– Где?
– Я уверен, оно находится в той самой луже, в которую мы с вами едва не угодили. Но мне понадобится ваша помощь. Не могли бы вы раздобыть некоторое количество сухого гипса в больнице? А я тем временем попробую купить мучное сито. Тут на углу есть «Хлебный лабаз».
– С гипсом проблем не будет. Но зачем вам это?
– Сейчас увидите.
Выйдя из покойницкой, Ардашев устремился к мучной лавке, а полицейский скрылся за дверью приемного покоя. Но не прошло и нескольких минут, как из больницы, в сопровождении младшего ординатора, вышел Поляничко. Врач, видимо, уже извещенный полицейским о трупе прозектора, выглядел взволнованным. В руках он держал небольшое ведерко, доверху наполненное гипсом. Вскоре с мучным ситом появился и присяжный поверенный.
– Что ж, господа, приступим? – спросил Клим Пантелеевич. – Готовы, Ефим Андреевич?
– А что надобно делать?
– Я буду держать над водой сито, а вы сыпьте в него гипс, только понемногу и равномерно, договорились?
– Хорошо.
– Тут, главное, самим в грязь не угодить, ведь там, на дне, – следы. И мы ни в коем случае не должны их повредить.
Двигаясь вдоль кромки лужи и дойдя по краю до самой двери покойницкой, адвокат и сыщик постепенно просеяли весь гипс через сито. Доктор с изумлением следил за этой процедурой.
– И что теперь? – поинтересовался начальник сыскного отделения.
– Подождем немного, гипс под водой должен схватиться, и мы получим слепки следов. По ним, надеюсь, мы отыщем Бубнового короля. Ведь когда он тащил на себе труп Батюшкова, то не мог не угодить в лужу. Вот здесь, – Ардашев указал рукой, – я полагаю, будет след его правой ноги, а там дальше – левой. Еще несколько минут, и можно будет вытаскивать слепки.
Поляничко неторопливо извлек табакерку, размял табак и стал забивать нос. Когда процедура уже близилась к концу, он, отвернувшись в противоположную от присяжного поверенного сторону, разразился целой канонадой чихов, от которых едва не вылетели стекла приемного покоя. Вытерев слезы ситцевым платком, Ефим Андреевич затолкал его в карман пальто и осведомился:
– Послушайте, а как вы собираетесь лезть в лужу без калош?
– Собственно, я об этом и не подумал, – признал адвокат.
– Давайте лучше уж я, мои калоши высокие, как-никак товарищества «Треугольник».
– Согласен.
– Начнем?
– Пожалуй.
Поляничко закатал рукава и стал шарить руками в воде. Со стороны могло показаться, что он ловит раков. Однако вскоре он выудил совершенно четкий гипсовый след и передал его Климу Пантелеевичу, который аккуратно положил его на землю. Засим он вынул еще один. Тот был довольно странного круглого вида, похожий на цилиндр, постепенно увеличивавшийся кверху.
