Люси молча приподняла брови.
– Ладно-ладно, – сдалась Алексия. – Это старое дело. Помнишь, я рассказывала про Билли Хэмлина, того парня, который…
– Помню, – оборвала Люси.
– И знаешь, что он убит?
Люси кивнула.
– Его дочь тоже убита в прошлом году при кошмарных обстоятельствах, и никто не знает, почему и кто это сделал.
– Да, это грустно. Но какое отношение имеет к тебе?
– Когда Билли приезжал в Англию и пытался увидеть меня, а я его прогнала, он хотел сказать что-то насчет дочери. По-моему, он страшно боялся, что с ней что-то случится.
– И действительно случилось.
– Да.
– А ты чувствуешь себя виноватой.
– Не то чтобы виноватой, но обязана помочь Билли хотя бы после его смерти.
– Почему?
– Потому что не помогла тогда, – просто ответила Алексия. – Хотя должна была и могла. Но повернулась к нему спиной. Возможно, выслушай я его, и Дженни все еще была бы жива.
– Что за бред! – воскликнула Люси. – Это не имеет с тобой ничего общего.
– Я попыталась разобраться в убийстве Дженни, еще когда была министром. Но с тех пор столько всего произошло в доме и Вестминстере, что не было времени хорошенько поразмыслить. Зато теперь у меня нет ничего, кроме времени.
Люси отодвинула недоеденное пирожное.
– Я думала, ты явилась сюда, чтобы удрать подальше от прошлого. От всех стрессов.
– Так и есть. И я удрала. В основном.
– Но в таком случае зачем снова открывать эту мерзкую банку с червями?
– Потому что, кроме меня, никто этого не сделает. Всем плевать, кто убил Дженни Хэмлин. Через пару недель пресса о ней забыла. Да и полиция сдалась. Может быть, если я узнаю правду, сумею найти правосудие для дочери Билли. Хоть что-то исправлю… заглажу вину.
– Вину? Перед кем?
– Перед Билли, своими детьми… Не знаю, не могу объяснить. Просто чувствую, что должна сделать что-то. Хотя бы разобраться во всем.
Люси покачала головой. Она слишком хорошо знала Алексию, чтобы уговаривать оставить эту затею. Она не передумает.
– Что значит «разобраться»? – все-таки спросила она. – Если полиция ничего не сумела найти, что заставляет тебя думать, что именно ты сможешь это сделать, сидя за компьютером на Мартас-Вайнъярд?
– Не смогу, – улыбнулась Алексия. – Поэтому лечу в Нью-Йорк.
– Когда?
– Скоро. Завтра, если достану билет.
Люси убрала чашку с кофе.
– Слушай официальное заявление: ты спятила, тебе нужно расслабиться, переключиться, восстановить силы, понимаешь? А не бегать по городу, и все ради девушки, которую в жизни не видела. Девушки, отец которой, кстати, пытался уничтожить твою карьеру.
– Не верю, что Билли замышлял против меня зло, – уперлась Алексия. – И я восстановила силы. Нужно что-то делать. Нужна цель в жизни. Ты ведь меня понимаешь, правда?
– Пожалуй, да. Только будь осторожной, Алексия. Есть двери, открыв которые, нельзя снова легко закрыть. Начни копаться в жизни девушки, и Бог знает, что сумеешь обнаружить.
Томми Лайон сидел в американском баре в лондонском отеле «Савой», пожирая глазами бизнесвумен и стройных кошечек. Большинство были окольцованы, хотя вон та фигуристая брюнетка за угловым столиком не носила кольца на безымянном пальце, в то время как на других сверкали бриллианты.
«Под сорок? Нет, за сорок, и почти незаметный ботокс. Разведена. Богата. Возможно, тигрица в постели».
Томми гордился умением разбираться в женщинах, точно так же как игрок на скачках – в лошадях. Вот Майкл, конечно, был мастером. Он с тысячи шагов распознавал женские пристрастия и антипатии, желания и слабости. В этом отношении Томми было до него далековато. Высокий, сильный, атлетически сложенный блондин с квадратным подбородком и бездонными карими глазами, такой же красавец, как Майкл, он все же играл вторую скрипку. Потому что был лишен обаяния де Виров, той присущей им харизмы, которая притягивала к Майклу женщин, как пыль – к щетке пылесоса.
Томми Лайон страшно скучал по Майклу Но все же иногда приятно оказаться парнем, который получает лучшую девушку.
Брюнетка поймала взгляд Томми и улыбнулась. Тот улыбнулся в ответ и уже собирался послать на ее столик бокал шампанского, когда в баре появилась ослепительная особа в джинсах, кроссовках и светло-зеленой футболке из «Гэп». Лицо в редких веснушках не носило следов макияжа. В баре, полном раскрашенных хищниц на высоких каблуках, она казалась свежей орхидеей среди моря дешевых пластиковых цветов. И тут произошло чудо. Богиня шла к нему!
– Томми?
– Саммер?
Томми впервые видел девушку Майкла. Она почти все время жила в Америке. А когда приехала, Майкл не позаботился ее показать. Томми понимал, почему Майкл всегда получал самых роскошных девчонок. Но эта была чрезвычайно привлекательна. Каждый мужчина в зале беззастенчиво на нее глазел, окидывая Томми враждебными взглядами. И неожиданно он ощутил прилив гордости тем, что она пришла именно к нему.
– Спасибо за то, что согласился повидаться. – Саммер расцеловала его в обе щеки. Так по-европейски… – Ты, конечно, безумно занят?
– Вовсе нет. Я очень рад.
Томми похлопал по высокому табурету.
– Садись. Что будешь пить? Вино? Шампанское?
– Спасибо, но для меня немного рано.
– Вздор! Будь Майкл здесь, ты бы пила. Как насчет стаканчика «Кристалла»?
Саммер сморщила нос.
«“Кристалл”? Ну и ну! Майкл никогда бы такого не предложил!»
Не желая быть грубой, она сказала:
– Я лучше пива. «Будвайзер». В бутылке. Если тут есть.
Томми купил ей пива, и они ретировались за более уединенный столик, пройдя мимо разочарованной брюнетки. Наблюдая, как Саммер подносит бутылку к губам, Томми ощутил знакомый призыв желания. Он пытался напомнить себе, что она девушка Майкла. С другой стороны, Майкл все равно никогда не очнется. Факт, с которым Томми, в противоположность Саммер, давно примирился.
– Так теперь ты в «Вэнити фэр»? – вежливо осведомился он.
– Не совсем. Я свободный художник. Но они взяли у меня цикл статей.
– О чем?
– Богатые молодые русские в Лондоне, чрезмерная роскошь их жизни. Все в этом роде.
– Поосторожнее, это весьма зыбкая почва, – остерег Томми. – Русские олигархи не любят разоблачений любого сорта. Ты наверняка читала истории о том, как западных журналистов, командированных в Москву, находили с пулями в затылках.
– Ну, я пишу немного не о том. Никаких сенсаций, скорее рассказываю, какие туфли надевала Даша Жукова на этой неделе. Тоскливо и уныло. Но я не жалуюсь. Это работа, и, значит, я могу остаться в Лондоне, рядом с Майклом.
