КОННЕР: Где ты взял это оружие? Оно твое?
О'ГРЕЙДИ: Нет. (Пауза.) Папино.
КОННЕР: Ты взял его из ящика?
О'ГЕЙДИ: Из оружейного сейфа.
КОННЕР: Из сейфа? Он был не заперт?
О'ГРЕЙДИ: Заперт. На замок. Папа всегда запирает сейф на замок.
КОННЕР: Тогда как же ты взял оружие?
О'ГРЕЙДИ: Я же умный. Очень умный.
Пауза.
КОННЕР: Хорошо, Дэнни. Ты умный. Ты смог открыть отцовский сейф, взять два пистолета и принести их в школу. И что сделал потом умница Дэнни?
Молчание.
КОННЕР: Ты стрелял в школе? Ты открыл стрельбу в коридоре?
Молчание.
КОННЕР: Дэнни, я пытаюсь помочь тебе. Но чтобы это сделать, мне нужно знать, что случилось сегодня в школе. Две маленькие девочки и учительница, они мертвы, Дэнни. Понимаешь? Мертвы.
Пауза.
О'ГРЕЙДИ: У меня бабушка умерла. Мы ходили на похороны.
КОННЕР: Твои родители плакали? Смерть их опечалила? Ты видел, как плакал твой отец. Понимаешь, почему он плакал?
О'ГРЕЙДИ: Да. (Едва слышно.) Да.
КОННЕР: Что случилось днем в школе, Дэнни? Что ты сделал? Ты просто так разозлился, да?
Молчание.
О'ГРЕЙДИ: Я умный.
КОННЕР: Дэнни, ты убил тех двух девочек? Ты стрелял по своим одноклассникам?
О'ГРЕЙДИ: Я – умный. Я – умный, умный, умный!
КОННЕР: Ты убил тех девочек, Дэнни?
О'ГРЕЙДИ: Да! Да, я! Я – умный!
КОННЕР: Почему, Дэнни? Почему ты это сделал? (Слышно, как распахивается дверь.)
ДЖОНСОН: Меня зовут Эвери Джонсон, и я представляю Дэниела О'Грейди. Опрос закончен.
КОННЕР: Почему, Дэнни? Почему?
ДЖОНСОН: Не отвечай…
КОННЕР: Скажи мне, почему! Почему ты убил тех маленьких девочек, Дэнни?
О'ГРЕЙДИ: Мне страшно.
Сидя в кресле «Боинга-747», специальный агент по надзору Пирс Куинси снял наконец наушники и отложил магнитофон. После вылета из Сиэтла он уже трижды прослушал опрос последнего на данный момент обвиняемого в массовом убийстве. У него еще оставалось немного времени записать кое-какие мысли в блокнот, купленный в спешке в аэропорту Сиэтл-Такома. На обложке красной книжечки Куинси написал: ДЕЛО № 12. ДЭНИЕЛ ДЖЕФФЕРСОН О'ГРЕЙДИ. БЕЙКЕРСВИЛЬ, ОРЕГОН.
Подошедшая стюардесса взяла пустую чашку, чтобы освободить побольше места, и обворожительно улыбнулась. Куинси машинально улыбнулся в ответ и тут же, прежде чем у нее возникнет желание начать разговор, оборвал зрительный контакт. Мысли его были все еще заняты школьниками и теми силами, что толкают их убивать.
На протяжении последних лет Куинси получил от стюардесс немало таких вот очаровательных улыбок. И пусть темные волосы слегка посеребрились на висках, в свои сорок пять он оставался привлекательным мужчиной – высокий, крепкий, подтянутый и хорошо одетый. Он и подавал себя соответственно. Бывалый, многое повидавший, знающий свой курс, верящий в силу вежливости и не терпящий тупиц. На жизнь Куинси зарабатывал тем, что за пять дней успевал побывать в четырех американских городах и выслеживал самых опасных хищников из тех, что произвела на свет человеческая раса. Его открытый проницательный взгляд задевал сокровенные струны у одних и вгонял в страх других.
Особенно часто это случалось во время командировок, когда в кейсе у него лежали фотографии с мест отвратительнейших и жестоких убийств. Прослужив пятнадцать лет, он приобрел привычку тасовать фотографии, как игральные карты, и это действие вызывало у него двоякое чувство: он гордился своей объективностью и печалился из-за собственного бессердечия.
Тот факт, что когда из Квантико позвонили насчет стрельбы в бейкерсвильской школе, Куинси оказался на Западном побережье, был чистым совпадением. Он не занимался обычным делом – не изучал убийц и не проводил занятия по методике расследования убийств в Академии ФБР в Вирджинии, – потому что находился в отпуске. Но в последнюю неделю его известили об обнаруженной в Сиэтле, на федеральной автотрассе 5, задушенной проститутке. Местная полиция заподозрила, что преступление может быть как-то связано с серией убийств, совершенных в восьмидесятые печально знаменитым Убийцей с Зеленой реки, поймать которого так и не удалось. Годом ранее Куинси изучал материалы того расследования в рамках проекта по закрытию старых дел. К сожалению, никаких свежих зацепок найти не удалось. И тут – новое убийство…
Заместитель директора, лично сообщивший Куинси эту новость, посоветовал оставаться дома.
– Бывает так, что человеку необходимо побыть дома, – сказал он. – Мы понимаем. Скорее всего, это дело совсем другого свойства. Я бы не хотел, чтобы вы беспокоились из-за него.
Куинси поблагодарил начальника за заботу, после чего отправился в аэропорт Даллеса, купил билет на самолет до Сиэтла и поднялся на борт. Его младшая дочь возвращалась на следующий день в колледж, бывшая жена не стала бы разговаривать с ним, даже если бы он остался, а что касается старшей дочери, Аманды… Сделать что-то для Аманды Куинси больше не мог. Что случилось, то случилось, и, откровенно говоря, без работы он бы не протянул.
До своего перевода пять лет назад в отдел бихевиористики
[6]
спецагент Куинси успел заработать репутацию одного из лучших профайлеров Бюро. В среднем за каждый год ему приходилось иметь дело со ста двадцатью серийными насильниками, убийцами и похитителями детей. Он преследовал людей с коэффициентом интеллекта на уровне гениальности, заманивая их в ими же сплетенные сети. Он анализировал залитые кровью места преступлений и находил тот самый ключик, который открывал главные двери. Он спасал жизни и допускал ошибки, стоившие кому-то жизни.
Куинси знал, как справляться с такого рода стрессом. Его бывшая жена Бетти неизменно заявляла, что он просто не умеет жить по-другому. По ее словам, его мир был так же темен и мрачен, как и мир анализируемых им убийц и садистов, и, не имея на руках какого-нибудь запутанного убийства, он элементарно не знал, чем себя занять.
Куинси нисколько не беспокоил собственный имидж, и никаких попыток улучшить или поправить его он не предпринимал. Работа накладывала свой отпечаток. Когда постоянно имеешь дело с проявлениями крайнего насилия и жестокости, потерять перспективу совсем не трудно. Едва ли не каждая городская ярмарка становилась местом, где в поисках новых жертв рыщут похитители-педофилы. Во всех подвалах – стоит только вскрыть пол – можно было обнаружить человеческие останки. Все студенты-правоведы – на первый взгляд милые симпатичные люди – рассматривались как тайные психопаты.
Сказать по правде, Куинси никогда бы не согласился сесть в «Фольксваген-жук», автомобиль, предпочитаемый многими серийными убийцами. Просто отказался бы.
