Книга Аутодафе, страница 65. Автор книги Эрик Сигал

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Аутодафе»

Cтраница 65

— Я не могу…

— Перестань, Деб, вспомни Екклесиаста: «Вино есть радость бытия…»

— Хорошо, — уступила она, вытирая слезы. — Пожалуй, сейчас мне это не повредит.

Бар в кабинете рава Моисея Луриа был более чем скромен: несколько бутылок вина, немного шнапса и — эврика!

— Сливовица? — Дебора вскрикнула, видя, как Дэнни достает специально припасенную отцом на Песах фигурную бутылку сливового бренди. — Говорят, это огнеопасная жидкость!

— Ну, — сказал Дэнни, изучая этикетку, — это действительно так. Будь она еще чуть крепче, ее можно было бы заливать в бензобак.

Он выставил на стол две хрустальные стопки и наполнил их крепкой, пахнущей миндалем жидкостью. Еще даже не глотнув, а только вдохнув запах, Дебора уже побледнела.

— Думаю, что повод требует прочесть благословение, — объявил Дэнни, поднял рюмку и заговорил на иврите. Голос у него дрожал от волнения. — «Благословен Ты, Всевышний, Бог наш, Который дал нам дожить, поддерживал нас и дал достичь этого момента». — И добавил: — Будь у меня бараний рог, я бы в него сейчас протрубил. — С любовью глядя на сестру, он произнес тост: — За тебя, Дебора! Долгой тебе жизни, здоровья, и удачи Эли…

У него вдруг сорвался голос.

— У моего сына есть настоящая фамилия! — взмолилась Дебора.

Дэнни немного помолчал, а затем признался:

— Знаю, просто не могу ее выговорить.

40
Дэниэл

Я тщетно ждал решающего звонка от отца, с больничной койки. И так и не дождался.

К тому времени завершился семестр. Выпускники — за исключением отбившихся от стада — стали раввинами. Мне следовало примириться с тем фактом, что, отказавшись от выпускных экзаменов, я лишил себя не только раввинского достоинства, но и диплома бакалавра — что можно сравнить с отказом не только от лимузина, но и от водительских прав.

К счастью, друзья у меня еще остались, хотя и не много. Точнее сказать — двое: Беллер — он предложил мне в пользование свой домашний кабинет — и Ариэль, в чьей квартире я уже и так держал половину своего гардероба. Она разрешила мне перебраться к ней со своими книгами. И даже пригласила пожить летом, пока она со своим «благодетелем» будет в очередной раз прожигать жизнь в Европе.

Чем я буду питаться, после того как уничтожу все запасы деликатесов в ее холодильнике, был другой вопрос.

Беллер также предложил мне пожить в его домике в Труро — его летнем убежище на полуострове Кейп-Код. Но мне надо было остаться в городе и помочь Деборе в подготовке к вступительным экзаменам, которые семинария разработала специально для нее.

После того как я одолжил сестре денег на покупку книг, я счел, что оставшейся на моем банковском счету суммы в двести шестьдесят один доллар хватит месяца на полтора — и при условии, что я стану питаться один раз в день.

Ариэль о грозящем мне банкротстве я говорить не стал. Однако, прежде чем уехать, это удивительно аморальное создание усадило меня для разговора по душам. Как я понял, для разнообразия Чарли Мейстер в этом году не снял им виллу на Ривьере, а зафрахтовал дом и яхту на Каспии, где, как предполагалось, они будут бороздить воды крупнейшего в мире озера и поглощать севрюгу и икру ложками.

— Дэнни, — сказала она, — я тревожусь, как ты здесь будешь один. Мне было бы спокойнее, если бы ты пожил у Аарона. Там ты по крайней мере смог бы поговорить со всеми этими умными людьми.

— Психоаналитики — народ неразговорчивый, — возразил я. — Они только слушают. К тому же мне предстоит натаскивать сестру к экзаменам. И здесь идеальное место, где она сможет сосредоточиться. Все будет в порядке.

— Перестань, Дэнни, — сказала она вдруг материнским голосом. — Не нужно передо мной держать фасон. Чем ты собираешься зарабатывать на хлеб?

Я судорожно искал какую-нибудь увертку, но тут вдруг увидел в ее красивых глазах неподдельную тревогу и был совершенно обезоружен.

— Не знаю, Ариэль, — признался я. — Как только Дебора устроится, надо будет идти работать.

— Твоя мужская гордость не очень пострадает, если я дам тебе в долг?

Что мне было отвечать — что у меня нет гордости? Или сказать напрямую, что сижу без денег? Я только пожал плечами.

— Отлично, — сказала она, нагибаясь ко мне. — Дай мне номер твоего счета, я распоряжусь, чтобы завтра тебе перевели денег.

— Только, чур, в долг! — запротестовал я. — Я обязательно отдам!

— Идет. — Она так энергично тряхнула головой, что несколько белокурых локонов упали на лицо. — Только спешки никакой нет. Мне эти пять тысяч, вообще-то, не нужны.

— Пять тысяч? — Я был ошарашен. — С чего ты взяла, что мне могут понадобиться такие деньги?

— Я просто хочу, чтобы ты без меня не скучал. К тому же, быть может, тебе удастся эти деньги разумно вложить, и ты сможешь разбогатеть к нашей встрече.

— Но я в этом деле профан.

— Это не беда, может, я смогу помочь. Чарльз — настоящий гений в этих делах. Иногда мне удается подслушать кое-какие мелочи… — Она вдруг замолчала, немного подумала и продолжала заговорщицким тоном: — Дэнни, я не должна тебе этого говорить, но нынешним летом самый лакомый каравай будет печься из пшеницы. Зерно! Смотри не зевай!

Единственное, что я в тот момент уяснил из ее великодушного намека, было пожелание избегать муки мелкого помола. Немного придя в себя после известия о свалившемся на меня богатстве, я пообещал серьезно подумать о ее совете.

На другое утро Чарли на своем «Роллс-Ройсе» заехал за Ариэль. Мне пришлось бороться с искушением проводить ее до крыльца и помахать на прощание.

Но я был не в силах видеть его лицо.

Печаль от расставания с Ариэль — а что-то говорило мне, что мы простились навсегда, — несколько поутихла, когда в половине десятого утра мне позвонили из моего банка (впервые в жизни!) и сообщили, что мой счет существенно пополнился благодаря переводу пяти тысяч долларов. Думаю, на клерка это произвело не меньшее впечатление, чем на меня.

Поддавшись духу расточительства, я отправился в супермаркет «Цабар» и накупил горы сига, канадской лососины, белого хлеба и других деликатесов, чтобы было чем накормить мою отважную сестрицу, когда она явится на первое занятие. В результате вышло, что мы одновременно отметили и выписку отца из больницы.

Дебора трудилась с маниакальным усердием. За долгие годы, когда она была лишена возможности учиться, в ней словно накопился академический запал, и какая-то паровая струя неутомимо толкала ее вперед. Мы не только занимались вдвоем с утра до вечера и изо дня в день, но и после этого она одна засиживалась бог знает до какого часа, повторяя пройденное за день. Как бы то ни было, на следующий день материал отскакивал у нее от зубов.

Мои предчувствия в отношении папы полностью подтвердились. Прикосновение к смерти сделало его мягче, он приветствовал решение Деборы стать «еврейским педагогом», не уточняя, в каком именно учебном заведении она намерена учиться. Конечно, придет время, когда ей придется рассказать ему, что у него есть внук. Но тут следовало подождать, пока он немного окрепнет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация