В это время секретарь директора банка К., живший в районе Ота, с помощью архитектора, служащего той же фирмы, перестроил и расширил свой дом и захотел отпраздновать переустройство, пригласив мужскую половину наших детских праздников. Он предложил нам собраться у него в день детского праздника и сделать эту встречу как бы завершающей.
Мы с женой не только согласились, но и горячо поблагодарили его, пообещав обеспечить выпивку. Таким образом все благополучно разрешилось.
В четыре часа я один, без жены, пришел в его дом, где собрались все старые участники детских праздников. Мы провели поистине запоминающийся веселый вечер. Однако Ёсабуро в тот день не пришел.
Мало того, с тех пор, как я его видел в последний раз на нашем детском празднике, и до сего дня, хотя прошло уже больше двадцати лет, он, насколько я помню, ни разу у нас не появился.
Разумеется, я время от времени думал о нем, волнуясь, не случилось ли чего, но ни от него, ни от жены не было никаких известий. Единственный раз, на следующий год после его женитьбы, пришла открытка с распечатанным уведомлением, что они переехали в новый дом. Настолько он не любил писать. По телефону он также не звонил. Впрочем, каждый год на праздник Бон и в конце года он обязательно посылал нам в подарок консервы с нори
[33]
…
Можно было предположить, что, окончательно смыв с себя деревенскую грязь, он осознанно решил отдалиться от людей, знавших его в ту эпоху, когда он был еще «сыном рыбака», поэтому я был за него спокоен и постарался о нем забыть. Не исключено, что он дорос до начальника филиала банка в какой-нибудь деревне…
Однако почти три года назад, когда Небесный сёгун отвел меня в Истинный мир, я случайно встретил там своего старого друга Накатани, незадолго до того умершего, который при жизни был директором банка М., мы о многом поговорили, между прочим он попросил меня встретиться с директором универмага И., чтобы рассказать ему, как он счастлив, и вдруг упомянул Ёсабуро.
— Ну да, ты же родом из Сидзуоки. И он из Сидзуоки. Кстати, я вспомнил, — он рассмеялся, — когда служащий банка, отвечавший за прием на работу, просматривал заявления, он, увидев, что соискатель не соответствует требованиям, хотел сразу его вычеркнуть, но поскольку ты выступил поручителем, пришел со мной посоветоваться… У меня глаза на лоб полезли от изумления, но я решил дать ему возможность сдать экзамены… Однако, увидев результаты письменного экзамена, все экзаменаторы были поражены. По их мнению, так мог ответить только специалист по финансовым проблемам… Тогда на устном экзамене экзаменатор из любопытства стал задавать особенно каверзные вопросы, но парень отвечал прекрасно, наконец, я спросил, почему он так хочет служить в банке. «Я и сам не знаю, — ответил он, — но мне кажется, это веление Небес. А раз так, я буду рад его исполнить. С этой мыслью я поступил в университет и теперь надеюсь поступить в банк…» Наверно, он тебе говорил об этом.
— Нет, такого я от него не слышал.
— Неужели? Когда он поступил в банк, то был довольно невоспитан… В то время директором нашего банка был нынешний директор универмага И. Узнав, что новичок родом из Сидзуоки, он сразу же встретился с ним и взял под свою опеку, и вскоре его манеры изменились в лучшую сторону, в конце концов он стал прекрасным банковским служащим… Ты его двадцать лет не видел, поэтому, наверно, не знаешь, но порасспроси директора универмага… Не исключено, что в будущем он возглавит наш банк!
— Ёсабуро… Это имя как-то не вяжется с главой банка! — рассмеялся я.
— Нет-нет, вот увидишь, он станет во главе банка! А в его имени, напротив, есть что-то обаятельное… Все-таки люди — удивительные создания! Отпрыск рыбака, вообразив, что Небо велело ему стать банковским служащим, прилагает старания, и оказывается, что нет ничего невозможного, глядишь, а он уже возглавляет банк… Достаточно приложить волю и довести однажды принятое решение до конца.
— Однако случается, что на человека в юности находит блажь, он уверует, что это — веление Неба, а после, надорвавшись, только наделает бед. У людей все так сложно! — Рассмеявшись, я с ним простился.
Как я уже рассказывал в предыдущей главе, просьбу покойного друга я в результате так и не исполнил. Нет, когда вышел «Замысел Бога», я послал книгу директору универмага, получил от него благодарственное письмо и решил, что тем самым просьба выполнена. Мол, одной заботой меньше.
Однако не так давно у меня вдруг возникло желание все же встретиться с директором универмага Цуюки.
Дело в том, что в конце сентября этого (1989) года, мне позвонил корреспондент газеты «Майнити» Ю. Он сказал, что прочитал мою трилогию о Боге и «Счастье человека», находится под сильным впечатлением и хотел бы непременно встретиться, чтобы расспросить меня о моем необыкновенном опыте.
Терпеть не могу давать интервью, к тому же я не был знаком с Ю., поэтому колебался. Корреспондент работал в кансайской редакции газеты и вел религиозную колонку и, поскольку собирался приехать в столицу, настаивал на встрече. Однако я продолжал колебаться, когда внезапно Небесный сёгун ответил за меня:
— Я согласен. Когда приедете в Токио, буду ждать вас в два часа.
Ну, раз Небесный сёгун согласился, он и будет давать интервью, подумал я и перестал беспокоиться.
Между тем за несколько дней до этого меня попросили из газеты «Асахи» написать три страницы на тему «обретения себя» для понедельничной колонки «Душа». На эту тему нетрудно написать длинно, но вот коротко — сложно, я несколько раз переделывал, наконец сократил до четырех страниц и, поскольку не мог больше ничего урезать, послал газетчику, отвечающему за колонку, разрешив вычеркнуть все, что тот сочтет нужным. Добрый человек подкорнал текст, упростил фразы и, доставив мне корректуру, попросил исправить, если что не так. Я прочел, мне понравилось, поэтому позвонил ему и, поблагодарив, сказал, чтобы печатали так, как есть.
На следующий день в два часа пришел корреспондент «Майнити». Я провел его в гостиную на первом этаже. Отвечал на его вопросы Небесный сёгун, а я выступал в роли слушателя, но Небесный сёгун ни разу не погрешил против фактов. Беседа затянулась на два часа, быть сторонним слушателем не слишком приятно, но наконец все закончилось. Уходя, довольный корреспондент поблагодарил, извиняясь, что утомил меня, но присутствия Небесного сёгуна не заметил.
Я с нетерпением ждал, думая, каким образом он обработает нашу беседу, и был уверен, что, подготовив текст, он попросит хотя бы проверить, не закралось ли каких ошибок. Но прошло несколько дней, а от него ни слуху ни духу, я решил, что из статьи ничего не вышло, и даже, напротив, успокоился. А может, думал я, материал поместили лишь в кансайском выпуске «Майнити»…
Однако третьего октября, во вторник, в вечернем выпуске газеты в колонке «Религия и жизнь» под крупным заголовком «Сэридзава — удивительный опыт», на половину газетного листа была напечатана статья с моей фотографией и обложками моих книг. Я изумился, застигнутый врасплох.
