Признаться, меня сильно беспокоило, что два тома моей трилогии о Боге не вызвали никаких откликов в прессе. Неужели я уже умер как писатель? Неужели две эти книги не воспринимаются как произведения художественной литературы? Или в моем возрасте не стоит вообще ждать интереса со стороны литературного истеблишмента?
Поэтому меня так удивило, что третья книга неожиданно удостоилась пространной статьи во влиятельной газете, более того, к моей вящей радости, литературный критик назвал ее превосходным произведением.
В последние десять лет я не участвовал в заседаниях ПЕН-клуба и Союза литераторов, не посещал никаких литературных собраний, да и в своей обычной жизни не встречался ни с кем из литературного истеблишмента, поэтому не знал не только этого критика, но и вообще никого из молодых писателей. Я был рад, что незнакомый мне человек взялся написать о «Замысле Бога», исходя исключительно из своих эстетических оценок.
Читая его рецензию, я был более всего тронут искренностью его подхода и ясностью выводов, благодаря чему каждое слово буквально врезалось в душу. Он настаивал, что именно вера в Бога стала источником моей неувядающей творческой силы и «без сомнения, сделала „Замысел Бога“ литературным произведением, не знающим аналогов». Подробно разобрав содержание, он заключал: «Будучи творением человека, прожившего девяносто лет, книга обладает естественностью и убедительностью. Короче, книга, озаглавленная „Замысел Бога“, заключает в себе уникальную философию жизни маститого старца, можно сказать, его исповедание веры. После чтения еще долго остается удивительное чувство чуда, окрыляющего душу».
Рецензия Такэды стала для меня радостным потрясением. Мой дебютный роман «Буржуа» в свое время был встречен молчанием, и тогда слывший безжалостным литературным критиком Масамунэ Хакутё в литературной колонке газеты «Асахи симбун» написал обо мне много лестных слов, поставив мое произведение выше прославленного перевода Мори Огая «Жалость»
[7]
. Сейчас я испытал не меньшую радость.
Нет, в самом деле, за всю свою жизнь я так радовался лишь дважды!
Оглядываясь на прошедшую жизнь, я понимаю, что та давнишняя статья Масамунэ дала мне пропуск в большую литературу. Теперешняя статья господина Такэды дала мне пропуск в литературу во второй раз. С этим убеждением я послал Такэде благодарственное письмо.
Вскоре вновь пришла Фуми Суда. Она рассказала, что на четвертый день после ее визита ко мне в половине второго к ней в дом пришел настоятель местного прихода М. с тетей Кумэ. Они объявили открывшей им старой служанке, что явились по поручению отца Фуми. Удивленная, она их впустила. Обливаясь потом, но с торжествующими лицами, они втащили тяжелый багаж.
Пройдя в гостиную, глава церкви М. присел и сказал, учащенно дыша:
— Вчера только вернулся домой и сразу позвонил в Великую церковь. К счастью, настоятель оказался на месте. Я доложил ему, что виделся с его дочерью, госпожой Фуми, он выразил свое удовольствие, тогда я передал все как есть, все, что мы от вас услышали и что видели собственными глазами, чему он премного обрадовался.
— Ну раз папа так сильно обрадовался, значит, он теперь снимете меня проклятье. Большое спасибо за ваше участие.
— Разумеется, но… После этого ваш батюшка изволил звонить каждый вечер и обсуждал ваше дело, но особенно он рад тому, что вы вернулись в веру Тэнри. То, что такая упрямица, сказал он, наконец изменилась, несомненно даровано родителям свыше.
— Раз папа так рад, мне больше ничего не нужно, остается только еще раз поблагодарить вас двоих.
— Поскольку вы — дражайшая дщерь Великой церкви, я полагал, что вы состоите непосредственно в ее приходе, но ваш батюшка настаивает, раз уж вы навсегда поселились в Токио, чтобы я взял вас в наш местный приход М. Сколько я ни отнекивался, он за вас поручился.
— Вы хотите сказать, что я теперь состою в приходе М.?
— Таково настойчивое желание вашего батюшки… Но если вам так уж хочется состоять непосредственно в приходе Великой церкви…
— Вообще-то мне совершенно все равно, что Великая церковь, что ваш местный приход, никакой разницы.
— В таком случае, в согласии с пожеланием вашего батюшки, настоятеля Великой церкви, вы вольетесь в наш приход.
— Какие обязанности у прихожанина?
— Поскольку вы уже получили божественный дар, нет, наверно, необходимости объяснять вам все по пунктам, но… Как глава местного прихода, я требую от моих прихожан справлять праздник святилища. По этому поводу я получил у вашего батюшки ручательство…
Переглянувшись с тетей Кумэ, настоятель прихода продолжил:
— Я вижу, вы спешите, позвольте нам по крайней мере выбрать в доме подходящую комнату, чтобы устроить святилище и подготовить принадлежности, необходимые для совершения ритуала.
Тут выяснилось, что все необходимое — небольшое святилище и ритуальные принадлежности — они принесли с собой.
Тетя Кумэ тотчас развязала узел и выставила святилище и столик для подношений. От изумления Фуми лишилась дара речи.
— Что вы собираетесь делать? — наконец обратилась она к главе филиала.
— Если вы соизволите мне показать ваше жилище, я бы смог определить подходящую комнату, во всем остальном положитесь на меня…
— Но у нас нет комнаты, чтобы устраивать святилище.
— Если вы проведете меня по комнатам, я смогу определить, где можно устроить церемонию, а в случае каких-либо неудобств попросим плотника из наших верующих все исправить, так что не беспокойтесь.
Тут вступила тетя Кумэ:
— Можешь во всем на него положиться. Но лучше, чтобы это была комната в японском стиле.
Поняв, что ее неправильно поняли, Фуми поторопилась разъяснить ошибку:
— Я вам уже говорила, что благодаря столетнему юбилею живосущей Родительницы и стопятидесятилетию основания веры в Бога-Родителя я под водительством Родительницы и Бога-Родителя познала истинный путь и научилась жить каждый день в радости, но поймите, это не имеет никакого отношения к религиозной организации под названием Тэнри!
— В Тэнри, в связи со столетним юбилеем живосущей Родительницы и стопятидесятилетием основания веры в Бога-Родителя, все, и высшие чины, и простые верующие, в трепете ждут сошествия великой Родительницы и Бога-Отца для Спасения Мира. Даже вы, отвергнувшая учение Тэнри и десять лет назад исторгнутая из-под родительского крова, благодаря милосердию Родительницы вернулись в веру и ведете «жизнь, полную радости». При этой вести все наши возрадовались, убеждаясь, что сроки исполнились… Как же можно говорить, что это не имеет отношения к Тэнри?
