— Подумаешь, пара мелких ожогов — переживут.
— Болван! Ты бы еще подпись вырезал и печать фамильную приложил. — Для негодования были основания — особенность, подаренная Кардайлу кровью Повелителей, была достаточно приметной и известной слишком многим.
— Тише ты, услышат! — оборвал воспитательную работу кузен.
Перепалка с младшим из братьев Чарди была настолько привычной, что я действительно на минуту забыла, где мы и зачем. Вернее, где мы и зачем здесь я, — о причине столь странного местонахождения Дайла у меня даже догадок не было. Пока мы с кузеном обменивались родственными приветствиями, на дорожку, ведущую к беседке, ступила еще одна пара. Брат и сестра Дзи, похоже, отличались сходностью мышления, раз умудрились одновременно притащить своих спутников к приюту влюбленных, где и столкнулись, к обоюдному неудовольствию.
Кардайл неожиданно схватил меня за предплечье, угодив ладонью как раз на мэйм, и сильно сжал, впечатывая ключик в кожу.
— Пусти, больно! — приглушенно вскрикнула я.
— Нет, ну ты посмотри на этого калфового сына! — не вняв просьбе, возмутился кузен. — Вот скотина! Я так и знал, что он притащит ее сюда.
Я послушно проехалась взглядом по мужу, на локте которого уже привычно висела Риада, согласно кивнула и спросила:
— Откуда знал?
— Самодовольный тупой змееныш,
[43]
— не удостоив меня ответом, продолжил ругаться Дайл.
— Он не тупой, — возмутилась я.
— Ты посмотри, как в мою птичку вцепился!
— Это она к нему прицепилась!
— Да она его терпеть не может!
— Оно и видно!
— Я ему все зубы выбью, — подавшись вперед, пообещал Кардайл. Я дернула его обратно за рукав и потребовала:
— Не смей соваться к моему мужу!
— Да при чем здесь твой Брэмвейл? Кстати, а он-то что тут делает?
— А… — Я помедлила, пытаясь сообразить, о чем же мы вообще пререкались, если не о Грэгори. — Ты о ком говорил?
— Да вон же этот урод мою Соэру к павильону притащил! — воскликнул кузен, а я замолкла, переосмысливая ситуацию.
Соэрой, судя по всему, звали веснушчатую девочку, сопровождавшую Коллейна. Племянницу главы Кручара, то есть члена самой влиятельной семьи чародеев в Латии. И на эту «птичку» нацелился мой бестолковый двоюродный братец?
— Тебе жить надоело? — спросила я и участливо посоветовала: — Так прогуляйся к разлому: и проще, и менее болезненно.
— Спасибо, обойдусь!
Четверка на дорожке вынужденно любезничала, а я удерживала Кардайла уже двумя руками. Конечно, особой родственной любви между нами не было, но и скандала, который он был намерен затеять, не хотелось. К счастью, голоса кузен пока не повышал, хотя уже очень плохо себя контролировал, о чем свидетельствовали несколько оплавленных дырок, появившихся на рукаве моей куртки. Самым разумным было незаметно уйти и каким-то образом утащить с собой Дайла — все равно то, что хотела, а вернее, чего не хотела увидеть, я уже увидела. В присутствии брата Риады Грэгори не рискнул бы зайти с ней в беседку, даже если Коллейн был в курсе матримониальных планов своей сестрицы. Да и сам лэйд Дзи при свидетелях не потащил бы свою девушку в приют влюбленных. Вот только донести эту простую мысль до беснующегося от ревности кузена оказалось нелегко.
Неожиданно все из-за того же фигурно обстриженного куста вылетел мужчина, в котором я с трудом опознала Мисталя, и заорал: «Прорыв!» Маги тут же без разговоров стряхнули с локтей ручки своих спутниц и через мгновение вместе с принесшим дурную весть исчезли из поля зрения. А мы остались — я, Кардайл и две юные особы, с лиц которых стремительно сползали улыбки, а с ними исчезала и наивная восторженность.
Синеглазая брюнетка в черном бархате и веснушчатая куколка в зеленых шелковых оборках почти синхронно уперли руки в бока и уставились друг на друга исподлобья. Я с опаской наблюдала за их маневрами, искренне радуясь, что облюбованное в качестве укрытия дерево достаточно далеко от приготовившихся к бою девиц. А они явно собирались если не драться, то как минимум устроить безобразную сцену.
Дайл, заметно успокоившийся после «бегства» чародеев, снова попытался шагнуть вперед, за что мгновенно получил вразумляющий подзатыльник и раздраженное: «Не лезь!» — в ухо. Удержать его от вмешательства мне бы вряд ли удалось, но тут на поле боя появилось новое действующее лицо. Мать Коллейна — худая почти до костлявости блондинка с вечно кислым выражением лица — магически воздействовала и на дочь, и на гостью, которые тут же снова превратились в образец благовоспитанности и, взявшись за руки, дружно посеменили за лэй Дзи-старшей.
А я, в свою очередь, обхватила пальцами запястье кузена и потащила его за собой в сторону калитки, пока еще кто-нибудь не явился на столь популярное этим вечером место. К лэйду Чарди у меня возникла масса вопросов, и уж его-то я точно могла заставить на них ответить.
В салоне Коши было уютно и тепло. Я стащила куртку, с сожалением удостоверилась, что рукав безвозвратно испорчен, и, повернувшись, выжидательно уставилась на братца.
— Что? — буркнул он, угрюмо глядя вперед.
— Рассказывай! — скомандовала я.
— А звезду с неба тебе не достать? — огрызнулся кузен.
— Можешь не рассказывать, — согласилась я, — но тогда я буду просто вынуждена пообщаться с тетей Марвейн. Она будет счастлива узнать о том, как ты чуть не устроил скандал.
— Тогда я буду вынужден пообщаться с твоим мужем, — поворачиваясь в мою сторону, ехидно отозвался Кардайл. — Он будет счастлив узнать, что его жена бродила по кустам вокруг чужого дома среди ночи.
— Рассказывай! — великодушно разрешила я. — Все равно я с ним развожусь.
Кузен помрачнел и полез во внутренний карман.
— Будешь? — предложил он, выудив плоскую овальную фляжку из тускло-розового полупрозрачного камня.
— Что там? — принимая сосуд, спросила я.
— А что хочешь. Вода приобретает любой желаемый вкус.
Я осторожно отхлебнула — терпкий градж приятно согрел горло и теплой волной устремился к желудку.
— Откуда такая вещица? — возвращая флягу Дайлу, не удержалась я от вопроса.
— Подарок, — в свою очередь прикладываясь к горлышку, пояснил он. — Что ты хочешь знать?
— Для начала, дорогой кузен, поведай мне, как ты обманул охранную систему Дзи-мола, если ты ее обманул, а не попался. Заплатил кому-то?
— Меня Ри в списки гостей внесла, — отмахнулся от обвинения родственник.
— Риада Дзи? — уточнила я, чуть не подавившись новой порцией граджа.
История оказалась банальна, но отягощена интригующими подробностями. Соэра Жозир, приходившаяся, как выяснилось, Мисталю не родной племянницей, а всего лишь дочерью его троюродного брата, училась вместе с любительницей чужих мужей. Почти вместе — рано осиротевшая лэй Жозир, проживавшая в семье родственников примерно на тех же правах, что и я в Чарди-моле, была на год старше. Этой веснушчатой девочке, похожей на ребенка, уже исполнилось двадцать. От меня ее отличало полное отсутствие денег и, как следствие, такая же полная зависимость от родни. Если бы тетка вздумала давить на меня или плохо обращаться, я могла подать жалобу лэйдару, и городским советом был бы назначен новый опекун. Соэра же оказалась лишена подобной привилегии, поскольку ее опекали и содержали добровольно, безо всяких обязательств, и единственной альтернативой для сироты был приют.
