И, наконец, третья причина переедания — возрастная. Обмен веществ с возрастом замедляется. Да, организм можно «расшевелить» физической активностью (и нужно, если мы хотим оставаться молодыми), но естественная скорость метаболических процессов снижается с каждым прожитым годом. Это означает, что и энергии, и вообще питательных веществ в сорок (пятьдесят, шестьдесят, семьдесят) лет нужно все меньше и меньше — гораздо меньше, чем в двадцать. Но большинство людей продолжают есть столько же, сколько в молодости. В результате — лишний вес, незаметно переходящий в ожирение и прочие сопутствующие болезни.
— Ну их, эти конфеты. — Лена сама отодвинула вазочку подальше. — Так что ты там говорила про полезные продукты? Поможешь мне составить меню?
— Систему питания? Конечно. — Я улыбнулась.
Мы просидели над составлением системы питания еще полчаса, после чего Лена ушла, бережно унося в сумочке исписанный листочек. Она выглядела гораздо лучше, чем еще час тому назад. В ее глазах наконец появился огонек, а это позволяло надеяться на позитивные перемены.
Желающий что-то сделать — ищет способ, нежелающий — причину
Другая моя подруга, Наташа, заглянула ко мне в кабинет, когда я пыталась прийти в себя после очень тяжелого рабочего дня, и буквально с порога начала охать и ахать:
— О, какая ты стройненькая! Еще похудела, да? И кожа совсем не обвисла! Прямо чудо какое-то! А у меня ничего не получается, стараюсь, стараюсь… Я тоже хочу как ты! — восклицала она, с явным удовольствием облизывая порцию пломбира.
Я обычно стараюсь не пугать людей негативом — учиться быть здоровым надо с удовольствием! — но тут не выдержала. От усталости, должно быть.
«Старается» она! Мне вспомнились вечные Наташины «это генетика, у меня в роду все крупные», «не могу без сладкого», «у меня стресс», «надо же себя побаловать», «вот с понедельника», «эх, опять сорвалась» и даже «от диеты голова кружится и кожа может обвиснуть». Это, кстати, весьма распространенная картина: человек оправдывает себя чем угодно, лишь бы не прикладывать к достижению желаемого никаких усилий.
Ну да, конечно, «старается, но не получается»! За те пару месяцев, что мы не виделись, она набрала, на мой взгляд, еще килограмма три. Зато с каким наслаждением мороженое поедает…
— Точно хочешь? — довольно язвительно поинтересовалась я.
— Да хочу, конечно! — Наташа энергично взмахнула мороженым, едва не закапав мой рабочий стол. — Только все равно ничего не получится, ты же знаешь, у меня генетика такая.
— Генетика, говоришь? А знаешь, что с тобой дальше будет?
— Опять одежду новую покупать придется, — довольно безразлично сказала она.
— В том-то и дело, что, может, и не придется.
— Это как? — заинтересовалась Наташа. — Какой-то чудо-способ появился?
— Да нет, — я покачала головой. Мне совсем не хотелось говорить о плохом, но я действительно сильно устала. Пациенты весь день шли очень тяжелые, но ведь каждый из них изо всех сил старался что-то сделать, каждый хотел жить и готов был прикладывать ради этого любые усилия! А Наташе, видишь ли, чудо-способ подавай, чтоб все само получалось, а она мороженое есть будет. И я решилась:
— Нет, Наташ, нет никакого чудо-способа. Но я же врач, я вижу и цвет лица, и как ты дышишь, и все остальное. Ты в месяц по килограмму, по два набираешь, так?
— Бывает, и по три, — вздохнула Наташа, — говорю же, все время новую одежду покупать приходится, в старую не влезаю.
— Так вот. В таком духе пройдет полгода или, если повезет, года два. Но раньше или позже, а финал очевиден: ты с инсультом попадешь в отделение интенсивной терапии. Знаешь, как это выглядит? Лежишь вся в катетерах, в датчиках и — в памперсах. Чешется нос, а ты не то что рукой двинуть, ты нянечку позвать не можешь. Никто на тебя внимания не обращает: ты же в памперсах, а пульс и дыхание на сестринском пульте видны, зачем к тебе подходить. Ты уже выучила наизусть мельчайшие пятнышки на потолке, но ты лежишь и разглядываешь потолок, потому что ничего другого делать не можешь. Приходят к тебе редко и ненадолго: у всех работа, дела и вообще жизнь. Да, за стенами больницы жизнь бурлит по-прежнему. Но уже не для тебя. У тебя только и развлечений, когда нянечка приходит памперсы поменять. Да при этом она, может, еще и фыркает: вот тушу наела, не повернешь. Врач на обходе возле тебя не задерживается. Зачем? Прогноз-то очевиден: та же койка на всю оставшуюся жизнь и, вероятно, повторный инсульт, от которого ты наконец умрешь. И перед смертью, возможно, еще успеешь обрадоваться — какое счастье, что все это кончится!
Наташа с ужасом смотрела на меня, не замечая, как тающий пломбир капает ей на юбку:
— Памперсы? Ты… ты меня пугаешь!
— Да вот еще! Очень мне надо тебя пугать! Я таких пациентов знаешь сколько навидалась? Мороженое-то твое совсем растаяло…
Наташа взглянула на остатки пломбира, вздрогнула, словно увидела ядовитую змею, и бросила мороженое в корзину для бумаг…
…за два следующих года она похудела на тридцать шесть килограммов.
Рассказанная мной «страшилка» — увы, почти не преувеличение. Мы сами превращаем себя в развалин, питаясь тем, что нашему организму не только не нужно, но и попросту вредно.
Многие древние греки и римляне были изрядными чревоугодниками — однако толстяки среди них встречались крайне редко. Да, они, разумеется, двигались значительно больше нас. Но главное — они практически не употребляли сахара.
Именно огромное количество поглощаемых нами сахара и ему подобных углеводов — прямая дорога к лишнему весу, сахарному диабету и инсультам. Именно углеводы делают нас толстыми, больными и преждевременно состарившимися.
Что же нужно, чтобы быть, напротив, стройными, здоровыми и всегда молодыми?
Разберемся, что же такое «то» и «не то» в еде, чего следует избегать, а что нам необходимо.
Три кита на столе
Основа питания — это белки, жиры и углеводы. Из них мы строим свое тело, от них получаем энергию, чтобы жить. Конечно, основы — это еще не все. Так, нельзя жить без витаминов и микроэлементов. Но об этом я расскажу позже. Начнем все-таки с основ.
Белки
Они же протеины или полипептиды — основной «строительный материал» нашего организма. Ни кожу, ни сердце, ни мозг без белков не построишь. Это общеизвестно, но функции белков далеко не исчерпываются ролью «кирпичиков». Конечно, деление на функциональные группы довольно условно, ведь один и тот же белок может играть несколько «ролей». Но представлять их нужно, хотя бы на примерах.
Ферменты — это белки-катализаторы (ускорители химических реакций). Самый известный пример — пищеварительные ферменты (такие, как пепсин). Но не будем забывать, что практически все биохимические реакции, происходящие в нашем организме, — каталитические. Поэтому пищеварением роль ферментов не ограничивается.
