– Причина, по которой ты здесь, – ответила она, больно сжав мою руку. – заключается в том, что я нуждаюсь в тебе больше, чем в ком-либо. Ты знала меня еще до того, как я встретила Годфри. Мне кажется, ты знаешь меня даже лучше, чем я сама. Годфри это понимает. Но теперь его нет с нами, а мы – здесь.
Мы. Я мигом устыдилась своих секретов, а потом ощутила гордость. Разве мы не дадим сто очков вперед проныре Нелли Блай и всезнайке Шерлоку Холмсу? Разве мы с Ирен не были друзьями еще до того, как эти двое вторглись в нашу жизнь?
– Я пойду туда, куда нас поведет твое прошлое, – поклялась я. – И постараюсь не ныть.
– Я ценю это. – Мы вышли из кэба перед входом в наш отель, и Ирен бросила окурок на мостовую. – Сегодня вечером мое прошлое поведет нас в Новый театр на Четырнадцатой улице. Там будет выступать несравненная Саламандра, создающая поразительные огненные иллюзии.
Час от часу не легче!
Глава четырнадцатая
Занавес!
Вы знаете мой метод. Он основан на наблюдении мелочей.
Шерлок Холмс (Артур Конан Дойл. Тайна Боскомской долины)
[37]
Из дневника Нелли Блай
Было совершенно ясно, что Ирен исполнена решимости пренебречь моей помощью в расследовании. Таким образом, мне пришлось удовольствоваться экспедицией с Шерлоком Холмсом в дом, где имел место роковой спиритический сеанс.
Обнаружив, что туда можно дойти пешком из его гостиницы, детектив, привычный к ходьбе, немедленно отправился в путь.
Я с трудом за ним поспевала. Он был занят изучением всего, что происходило на улице, и не замечал, что я чуть ли не бегом бегу. А быть может, и замечал, но ему это было безразлично. Англичане так поглощены собой, а этот особенно!
Следуя за Шерлоком Холмсом бодрой рысью, я сочиняла в уме газетные заголовки для статьи: «ПЕШКОМ ПО МАНХЭТТЕНУ С МИСТЕРОМ ХОЛМСОМ», «БРИТАНСКИЙ СЫЩИК НАБЛЮДАЕТ ЗА КРИМИНАЛЬНЫМИ СЦЕНАМИ НА УЛИЦАХ НЬЮ-ЙОРКА».
– Тсс! – вдруг прошипел великий детектив.
Я еще прибавила шагу, чтобы посмотреть, чем вызвано это восклицание.
– Здесь столько же карманников, как и повсюду. – Он указал тростью на женщину, которая сунула руки в муфту из шифона, усыпанного розочками.
Дама двигалась торопливым шагом, пробираясь через толпу. В следующую минуту конец трости скользнул в отверстие большой пухлой муфты. Женщина резко остановилась, как будто ей преградил дорогу меч.
– Погода слишком теплая, чтобы прятать руки, мадам, – заметил Шерлок Холмс и кивнул мужчине, мимо которого она только что прошла: – Сэр, вы можете забрать свои деньги из муфты этой леди, куда они случайно попали в уличной сутолоке.
Женщина застыла на месте. Я увидела толстую пачку банкнот, которая появилась над муфтой. Рука дамы в перчатке быстро отдала деньги пораженному прохожему. Только с того места, где стояли мы с мистером Холмсом, можно было заметить, что обе ладони этой леди оставались в муфте и она отдала деньги третьей рукой!
Рука исчезла под накидкой, как только были возвращены деньги. Нахмурившийся мужчина устремился вперед, явно недовольный нами троими. Я тоже нахмурилась, вспоминая роковой сеанс.
Вполне респектабельная на вид матрона средних лет метнула на нас злобный взгляд и поплыла дальше. Ей даже не пришлось замедлить шаг, так быстро все произошло.
– Не только у зданий бывает обманчивый фасад, – тоном профессора заметил Шерлок Холмс.
Он снова понесся вперед, и я с трудом вымолвила, задыхаясь на бегу:
– В середине следующего квартала стоит полисмен. Конечно…
– Ни одна из заинтересованных сторон не захочет даром терять время. Нью-Йорк своей американской деловитостью заставит краснеть другие метрополии. Поэтому неудивительно, что странное убийство, о котором вы упоминали, не стало здесь такой сенсацией, как преступления Потрошителя в Уайтчепеле прошлой осенью.
Я обрадовалась, что могу наконец остановиться и объявить, как кондуктор в трамвае:
– Мы пришли.
Сыщик резко повернулся и принялся изучать здание, находившееся перед нами. Это был обычный пятиэтажный дом, облицованный коричневым известняком, с полуподвальным этажом.
– Это место первого убийства? – осведомился он.
– Как посмотреть.
– Первое убийство, связанное с вашим расследованием прошлого Ирен Адлер?
– Нет. Это первое убийство, о котором я ей рассказала, предположив, что она знала жертву.
Остановившись посреди улицы, мы вызвали недовольство прохожих, которым пришлось нас обходить. Мистер Холмс взял меня под локоть, как настоящий джентльмен, и повел вверх по лестнице.
– Давайте спокойно обсудим дело, войдя в дом. Вы говорите, комнаты покойного медиума не сданы?
– Весть об убийстве облетела всю округу. Теперь у комнат дурная слава. Считается, что там есть привидение, поэтому никто не хочет их снимать.
– Привидение! Меня поражает, насколько легковерны люди. В таких случаях я испытываю искушение поверить, что мы произошли от обезьяны, как утверждают Уотсон и Дарвин, и что банан падает недалеко от бананового дерева.
Я чуть не рассмеялась:
– Вы берете на себя смелость спорить с новейшими научными теориями нашего времени?
– Я лишь высказываю свое мнение. Предъявите мне неопровержимое доказательство в пробирке, и я изменю свою точку зрения. Начните разглагольствовать о грандиозных теориях насчет Вселенной и ее обитателей – и я умру со скуки. Я специалист узкого профиля, мисс Кокрейн, но мыслю широко. Это противоречие, но меня интригуют противоречия. Вот, к примеру, дух, задушивший своего медиума: ведь он как бы совершил самоубийство. Итак, по вашим словам, квартирная хозяйка нас ждет.
– Она уже привыкла, что я привожу людей на место преступления.
– Если бы вы взяли на себя труд немного изучить мои методы, то знали бы, что своими экскурсиями безнадежно загубили улики, – бросил он с отвращением.
Шерлок Холмс был сильно разгневан. Я бы не удивилась, если бы он потребовал отвезти его в ближайшую гавань.
– Тут побывали только миссис Нортон с вездесущей мисс Хаксли, – сказала я в свое оправдание. – Ирен пришла к потрясающим выводам.
Детектив поднял руку в перчатке таким властным жестом, что мог бы остановить уличное движение на Бродвее, – а это о многом говорит.
– Умоляю вас, мисс Кокрейн, больше не портите место преступления. Меня не интересуют ничьи выводы, кроме моих собственных. Должен признать, что в Париже эти леди проявили некоторое уважение к уликам на месте убийства, которые могут о многом рассказать. Но здесь побывала также и полиция, которая, в отличие от лондонской, не была вымуштрована мною и не умеет ступать осторожно.
