Она достала телефон и позвонила брату в Пасадену.
– Это я, – сказала Стата.
– Что случилось?
– С чего такой вопрос?
– У меня тут шесть пятнадцать, рановато для разговоров ни о чем. Черт, да я был в царстве грез. Может, и это мне тоже снится.
– Не снится. Слушай, Пит, я сейчас в папиной квартире, и… от него были какие-нибудь известия в последние дни?
Повисло молчание, потом брат с холодком произнес:
– А с какой стати? Мы с ним особенно не разговариваем. И тебе это известно.
– Ну да, только дело в том, что он все равно твой отец, нравится тебе это или нет, и теперь он пропал.
– То есть как это пропал?
– А так! Он оставил квартиру Орнстайну и уехал, никому не сказав, когда вернется. Я отследила его сотовый. Последний раз он им пользовался в Миссисипи, а когда я наконец дозвонилась, ответил какой-то мексиканский пацан. То есть телефон либо украли, либо выбросили, и оба варианта меня не радуют. Я очень волнуюсь за него. Слушай, у тебя нет пароля от его компьютера? Хочу там проверить.
– Нет. Чужие пароли я не храню. В отличие от некоторых моих родственников, я не сую нос куда не надо.
– Спасибо большое. Но он наверняка его записал – может, ты видел? Вряд ли он стал бы запоминать пароль из десяти цифр.
– Да, он записал его на обороте водительских прав, – сказал Питер, заставив сестру выругаться – отрывисто, но смачно.
– А ты не знаешь случайно, с чего бы ему вот так исчезать? Питер, тут дело очень странное – он даже документы все вычистил.
Снова пауза.
– А пистолет он взял?
– О господи. Минутку, я проверю.
Она кинулась к оружейному сейфу и набрала комбинацию, которую знала с одиннадцати лет. Отец долго ничего не подозревал, а когда правда открылась, она уже достаточно выросла, чтобы учиться обращению с пистолетом, и смысла в секретности больше не было.
– «Стейра» и обоих пистолетов нет. Остался только «вудсмен».
– Ну что ж, теперь мы точно знаем, что кончать с собой он не собирается. Для этого хватило бы и одного пистолета.
– Боже, Питер! Какие гадости ты говоришь. Ты и в самом деле думаешь, что папа способен на самоубийство?
– Не знаю. Я вообще не знаю, что он за человек. Думал, что знаю, но ошибался.
– Так ты никогда не простишь его за маму?
– Никогда.
– Слушай, ну что за чушь! Господи, он же наш отец! Твой отец совершил ошибку. Сожалею, что он не дотягивает до твоих идеалов, но мы все равно семья.
– Ну что же… давай каждый останется при своем мнении. Тебя я по-прежнему люблю, если тебе от этого легче. И я понимаю, что ты беспокоишься о нем. Ты уже звонила Хэлу Дэниелсону? И его бухгалтеру – как его там, Бенни?
– Берни. Нет, не звонила еще. Хорошая мысль.
Стата попрощалась и дала отбой.
Но она не стала звонить ни адвокату, ни бухгалтеру, хотя их фамилии и номера были в списке, который прислал ей друг Кэвэны. Не заметила имена доктора Гергена и Патрика Скелли. Ее интересовало единственное имя, и она сразу набрала нужный номер.
– Buenos dias! – поприветствовал ее автоответчик. – Вы позвонили в «Су Асьенда», это Нина Ибанес. В данный момент я не могу взять трубку, но если вы оставите сообщение после сигнала, то я перезвоню вам при первой возможности.
Сообщения Стата не оставила. Вместо этого она запустила свой ноутбук, зашла на сайт «Су Асьенда» и отыскала электронный адрес Нины Ибанес. Потом позвонила в Кембридж и, когда включилась голосовая почта, сказала:
– Боро, это Стата Мардер. Мне надо срочно с тобой поговорить. У меня вроде как чрезвычайная ситуация.
В ожидании звонка она прошла в свою старую спальню. Стата постоянно ночевала здесь, когда приезжала в Нью-Йорк, так что в комнате имелась одежда и все необходимое. Она сложила в рюкзак вещи, которых должно было хватить на короткую поездку в теплые края.
Зазвонил мобильник. Взглянув на номер, она ответила.
– Боро, спасибо, что перезвонил.
– Что за чепэ, дорогая? – произнес голос с русским акцентом.
Стата хорошо управлялась с компьютерами, но на хакера никак не тянула. А вот Борис Боросовский, напротив, считался украшением факультета компьютерных наук и одним из лучших хакеров в МТИ, а это была элита.
– Мне нужно взломать электронную почту.
– Это незаконно, дорогая Стата. Вешаю трубку.
– Нет, в самом деле нужно. Я бы тебя не стала просить, если б это не был вопрос жизни и смерти.
– Вот как. Так в чем дело?
– Тут запутанная история.
– Отлично. Люблю такие.
– Это касается моего папы. Кажется, он свихнулся и сбежал с одной женщиной.
– Повезло.
– Нет, это очень плохая женщина. Она… она много лет преследовала отца и пыталась наложить лапы на его деньги, квартиру и все прочее. Она стерва и манипулятор, и ее надо остановить. Я что хочу сказать – у папы не все в порядке с головой, и он совершенно беззащитен. Он уехал из города и никого не предупредил, и я почти уверена, что сейчас они вместе. И мне нужно залезть в ее почту, чтобы выяснить, где они скрываются.
– Прямо-таки Шекспир. Или «Как вращается мир»
[41]
.
– Нет, Боро, я серьезно… мне очень это нужно.
– Ну раз так, раздобуду тебе пароль. С тебя тогда сексуальные услуги, договорились? Что-нибудь поотвратнее.
Она невольно рассмеялась.
– Я опробую все свои экзотические умения на твоей волосатой тушке.
– Буду ждать с нетерпением, ты уж не сомневайся. Адресок какой?
Записав адрес, он заверил, что в течение получаса пришлет сообщение с паролем. И не обманул.
После этого ей потребовалось лишь несколько минут, чтобы войти в ящик сеньоры Ибанес и отыскать переписку между «Су Асьенда» и отцом. Насчет охоты Нины за отцовскими деньгами она все выдумала, но вообще-то это могло оказаться и правдой. Собственно, он прикупил для себя и нее дом в Плайя-Диаманте!
Она поняла вдруг, что скрежещет зубами, и заставила себя остановиться. Да как он мог? Папа клялся ей, что с тем романом покончено, что это было не более чем временное наваждение, и вот теперь он покупает дом – «любовное гнездышко», всплыло ее в сознании, – в родном городе ее матери, чтобы там… что? Завести семью еще с одной мексиканкой? И это после того, как мать наложила на себя руки, не сумев пережить его измену с Ниной? Нет, это все чушь, выдумки Питера.
