– Вас поняла, альфа два-пять. Фелис-один, конец связ-и.
– Что ты делаешь, Эпифания?
Вздрогнув, она повернулась на стуле.
– О, здравствуйте, дон Рикардо. Выполняю проверку связи. Дон Эскелли велел проверять четыре раза в день. У нас тут центр связи. Как возвращаюсь из школы, до самой ночи у меня дежурство. – Улыбнувшись, она порылась в ящике стола и достала еще один мобильник. – Это вам. Номера всех командных пунктов и некоторых нолей уже занесены в память.
Мардер взял телефон. Это была «Нокла» китайского производства. На задней панели маркером вывели его имя.
– Нолей, – повторил он.
– Да, то есть командиров. Дон Эскелли нам все объяснил. Например, если вы хотите поговорить с командиром группы или если звонит он сам…
– Милая, я знаю, что в этом контексте означает «ноль», просто давно не слышал, чтоб так говорили. Вижу, у нас теперь есть медсестра.
– Да, Ильда Салинас. Из клиники в Эль-Сьело. Она двоюродная сестра Чикиты Феррар и вызвалась добровольцем. Из Эль-Сьело многие хотят приехать, но на всех места не хватит. И некоторые еще боятся los otros.
«А вот ты не боишься», – подумал Мардер, оставив ее. Ему вспомнилась до смерти перепуганная девчушка, встретившая его однажды в Каса-Фелис. На кухню он заглянул лишь мельком. Туда набилось до смешного много дородных женщин, они все что-то крошили и без умолку болтали, а вокруг исходили паром кастрюли с рисом и бобами – очевидно, тут готовили на всю общину сразу. Мардер помахал им рукой и, сопровождаемый улыбками, направился к себе в кабинет.
Пепа Эспиноса за его столом увлеченно стучала по клавишам ноутбука и даже не подняла глаз, когда он вошел и сел на диван. В комнате становилось все темнее – снаружи рабочие возводили баррикады из мешков. Мардер встал, включил верхний свет и сел обратно. Журналистка закончила свои дела, закрыла ноутбук и наконец посмотрела на него.
– Ну что, Мардер, – сказала она, – готовы к съемкам?
Она достала из-под стола цифровую видеокамеру Sony HDR и включила ее.
– Хотите взять у меня интервью?
– Уже беру. Первый вопрос: чего вы хотите добиться, превратив свой дом и усадьбу в крепость?
– Не понимаю. Я думал, вы приедете со съемочной группой. И мы с вами усядемся на диванчик, как на телевидении. Мне всегда было интересно, каким образом держится логотип канала в углу.
Она положила камеру на стол и нахмурилась.
– Я без группы, потому что продюсер мне отказал. Считает, тут нет ничего интересного.
– Эх, какое разочарование. А я-то надеялся на пятнадцать минут славы. А вообще, вы меня удивили. Взгляд изнутри на новейшую главу в наркотических войнах: «Campesinos
[122]
отбивают атаку Ла Фамилиа: отставной американский спецназовец показал народной дружине, как дать отпор los malosos». Да это же лучший сюжет года, если не десятилетия. Он пояснил свой отказ?
– О, тут классический случай – ему прислали конверт, а внутри фотография его жены и детей возле школы, и лица у всех перечеркнуты черными крестами. Не могу его винить. У меня же нет ни детей, ни близких, за чью жизнь я бы переживала. Так что я здесь как фрилансер, веду запись для «Ютьюба» и будущих поколений. И вы правы: шумиха будет колоссальная.
Дверь распахнулась, и в кабинет ввалилась кучка чумазых рабочих.
– Ой, простите, сеньор, – сказал бригадир. – Я думал, здесь никого нет; нам надо продолбить отверстия.
Он обвел рукой стены.
– Давайте освободим комнату, – предложил Мардер Пепе. – Поднимемся на крышу.
Эспиноса убрала ноутбук и камеру в большую красную холщовую сумку и вышла вслед за хозяином.
– А для чего отверстия? – спросила она на лестнице.
– Ну, в кино, когда обороняют здания, всегда стреляют из окон, но в реальной жизни окна баррикадируют и ведут огонь из бойниц.
– Так вы все это предвидели? Знали, что narcos нападут на вас?
– Скелли предвидел. Как уже было сказано, я приехал сюда поваляться на солнышке, но пока что-то не складывается. Поскольку покоя нам с самого начала не давали, Скелли решил, что рано или поздно произойдет открытое столкновение, и раздобыл кое-какое тяжелое оружие, чтоб мы могли постоять за себя.
– А поскольку вы его украли у тамплиеров, то столкновения теперь не избежать. Как изящно.
– А вы неплохо осведомлены, как я погляжу.
– Это мое ремесло. Только я не совсем понимаю, с чего вы решили, что можете так вот просто задирать narcos. У Эль Гордо четыреста вооруженных бойцов, все профессиональные убийцы, совершенно отмороженные. Для них не составит труда справиться с сотней campesinos.
– Странно слышать такое от мексиканской патриотки. Сапата и Вилья кое-чего добились как раз с такими людьми.
– И проиграли.
– Да, но мы, может, и не проиграем.
– У них есть танки, вы в курсе? Здоровенные бронированные грузовики с пулеметами.
– Бог ты мой! Ну тогда, видно, придется сдаться. С другой стороны, вы-то здесь. Значит, не так уж беспокоитесь за свою безопасность. За вашу голову назначена награда. Не думаете, что кто-то из этих ваших отморозков может ее затребовать?
– Не исключено. Но тут мне остается пожать плечами, как фаталистке и порядочной мексиканке, и сказать: «Все когда-нибудь умирают».
– Но до этого может и не дойти, – возразил Мардер. Он обвел рукой людей, сооружавших гнезда для двух увесистых советских пулеметов «ДШК» калибра 12,7 мм – один смотрел на дорогу, другой на берег. – Увидев, как хорошо у нас с обороной, они поищут более легкую добычу. Кстати, по той же причине люди и собак заводят. Вот скажем, подросток разнюхивает, в какой бы дом залезть и поживиться. С собакой ему связываться неохота, так что он лезет в соседний, где все тихо.
– Но Эль Гордо не сопливый хулиган, а если вам все сойдет с рук, то он как раз выставит себя сопляком, и ему крышка. Его свои же пришлепнут.
– Ну так и пускай, – сказал Мардер.
– И вас не волнует, что вы ставите под угрозу жизни всех этих людей?
– Очень даже волнует. А как, по-вашему, я должен поступить? Уехать, а они все пусть возвращаются в свои трущобы, на эти убогие ranchos? А бандиты пусть грызутся за право понастроить на моей земле казино? Мы никого тут не держим, не заставляем драться. По правде сказать, некоторые уехали, но вместо них приехали другие. Есть все-таки люди, которые рады, что кто-то тут борется с наркобаронами.
– И как долго вы продержитесь в осаде? Как будете кормить этих людей, как вывозить товары – эти ваши ремесленные поделки? Надо же было придумать такую ахинею…
– Почему ахинею?
