– Хватит спать, бездельник.
– Сударь? – Пьер очнулся и сонно захлопал глазами. – Вы очнулись? Слава Всевышнему! Не представляете, как мы переживали! Вчера вы пришли в себя, но лишь на короткое время. Вы так долго пребывали в беспамятстве!
– Как долго я лежу?
– Больше недели! Сегодня пошел девятый день, как вас принесли.
– Кто?
– Стражники, сударь.
– Рассказывай.
– О чем?
– Все, что знаешь.
– Даже и не знаю, с чего начать. – Пьер поднялся, хлопнул себя по ляжкам и задумался. Некоторое время он молчал и надувал щеки. Наконец выдохнул и затоптался на месте, как конь.
– Вас принесли уже за полночь… – начал он. – Сержант сказал, что он с вами знаком. Он же и лекаря нашел! Я уж не знаю, что с вами делал этот коновал, но только сказал, что вы, сударь, и до утра не протянете. Тогда сержант его прогнал и ушел сам. Потом, уже под утро, пришли монахи из монастыря Святой Женевьевы. Не знаю, откуда они узнали, но если бы не они… – Слуга перекрестился и вздохнул.
– Когда… Когда вернулся шевалье де Брег?
– Вчера! Вчера утром!
– Долго же его не было…
– Господин де Брег привез в город колдуна! – выпучив глаза, прошептал он и обернулся, словно за спиной кто-то стоял и подслушивал.
– Что? Колдуна?!
– Люди говорят, что колдун обуян самим нечистым! Многие видели, как за ним плыли какие-то тени! Наверное, это были призраки!
– Что ты врешь, неуч?! Всем известно, что призраки могут бродить только по ночам! Они появляются после полуночи, но до рассвета обязаны исчезнуть… – Я выдохся и замолчал.
– Не знаю, сударь, но люди врать не будут! Шевалье протащил колдуна на аркане через весь город, а потом передал братьям Святого Трибунала…
– Это кто здесь поминает Святой Трибунал? – Дверь распахнулась, и я увидел Орландо де Брега. Шевалье, впрочем, как и всегда, выглядел эдаким щеголем, который больше заботится о своем платье, нежели о спасении души. На нем был новый наряд, пошитый из дорогой материи бордового цвета, с золотой вышивкой, которая, позволю заметить, очень подходила этому кавалеру. Пусть его длинные черные волосы и украшала обильная седина, но выглядел он прекрасно.
Шевалье сбросил на руки Пьеру плащ, снял берет и бросил его на стол:
– Ну что, друг мой? Сегодня вы, слава Богу, выглядите намного лучше.
– Рад вас видеть, Орландо. Говорят, вы опять отличились?
– Я? – удивился шевалье де Брег и посмотрел на застывшего у дверей Пьера: – Ты что, баранья твоя голова, вывалил на больного все сплетни Баксвэра?
– Боже меня упаси, сударь! Как можно!
– Не оскверняй язык ложью! Пошел прочь!
– Да, сударь! – кивнул парень и проскользнул в дверь.
– Итак… С чего же начать? – Шевалье осмотрелся и опустился на лавку.
– С плохих новостей. – Я улыбнулся, а если быть честным, то попытался улыбнуться.
– Оставьте, Жак де Тресс! – Он даже отмахнулся. – Негоже ослаблять страждущих дурной пищей, неумелым врачеванием и скверными вестями! Тем более что они весьма приличные. Вы живы, ужас, так испугавший Баксвэр, убит. Все счастливы. Ну… или почти все.
– Почти?
– Отец Раймонд в плохом настроении, но это частое и не достойное удивления событие.
– Надеюсь, причина не в убийстве оборотня?
– Нет, Боже упаси! Вы просто герой Баксвэра! Его преподобие просил передать вам свои поздравления. Награду, как понимаю, получите сами, когда встанете на ноги. Признаться, даже отец настоятель, который весьма скуп на похвалу, имел неосторожность похвалить вас, и сделал это прилюдно.
– Это радует.
– Уже не говорю о графине де Фуа, которая, по слухам, только и ждет, когда ее секретарь вернется на службу! Как мне говорили, первые дни после происшествия ваш дом был в настоящей осаде! Люди приходили, чтобы увидеть героя, освободившего город от нечисти.
– В ваших словах, шевалье, слышна ирония, – улыбнулся я.
– Нет, вы ошибаетесь! Воистину вы совершили храбрый и благородный поступок. Если в моих словах и прозвучал легкий сарказм, то лишь в отношении жителей Баксвэра. Люди, да будет вам известно, весьма забывчивые создания. Сегодня они рукоплещут героям, а завтра проклинают и предают их анафеме. Людская благодарность весьма ненадежна… Так или иначе, но память о вашем подвиге останется.
– Какая же?
– В виде шрамов и болезненной ломоты в костях.
– Сильно обезображен? – Я шевельнул рукой и скривился. – Эта повязка…
– Успокойтесь! – Де Брег поднялся и подошел к кровати. Осторожно приподнял материю на моем лице и прищурился: – Ну что я могу сказать… На щеке останется шрам, который, как известно, украшает мужчину. Что касается остального, то не вижу причин для беспокойства. Вчера я беседовал с братом-инфирмарием, и он утверждает, что не пройдет и двух седмиц, как вы, Жак, сможете ввязаться в очередную переделку. Слава Богу, что у вас хватило ума надеть кольчугу! Она изрядно пострадала, но уберегла вас от тяжелых увечий. Рана на груди, левой руке и бедре. Признаться, я видел раны и пострашнее.
– Слава Богу… – облегченно выдохнул я.
– Вы так переживаете за свою внешность, что у меня начинают появляться некоторые мысли. Уж не влюбились ли вы, Жак де Тресс?
– Господи, де Брег, что вы такое говорите!
– Мало ли… – Он усмехнулся и даже подмигнул. – Вдруг у графини смазливая служанка? Неисповедимы пути Господни!
– Не богохульствуйте…
– Хорошо, не буду вас расстраивать вашими же будущими грехами.
– Де Брег… – начал я, но вдруг замолчал, понимая, что мой вопрос прозвучит бестактно.
– Спрашивайте!
– Этот оборотень… Убивший монахов… Кто он?
– Я не был с ним знаком, – ответил де Брег и помрачнел.
– Он жил в Баксвэре?
– Нет. Я бы знал.
– Почему он это делал?
– Вы задали хороший вопрос, Жак… Очень хороший.
– Он убивал только монахов.
– Оборотни, сударь, не наемные убийцы! – поморщился де Брег. – Их нельзя заставить убивать. Зверь – он и есть зверь! Он убивает, чтобы защититься или насытиться. В этом, позволю себе заметить, они гораздо честнее людей, готовых убивать ради грязных идеалов, замешанных на золоте и власти!
– Вы говорите так, словно оправдываете эти злодеяния.
– Я говорю как человек, который знает, что это такое, – сухо заметил шевалье.
– Простите, я не хотел вас обидеть.
– Пустое, – отмахнулся Орландо. – Скажите, Жак, вы признаете, что кабан, окруженный охотничьими псами, имеет право выпустить им кишки?
