– Благодарю вас, но это, право слово, лишнее.
– Если бы не ваш храбрый поступок, избавивший город от оборотня, то я бы не знал, к кому и обратиться…
– Обратиться ради чего?
– Мне нужна ваша помощь.
– Помощь?
– Признаться, сударь, – скрипучим голосом сказал Морель, – даже не знаю, с чего начать, и посему начну с самого начала.
– Это весьма разумно с вашей стороны, – заметил я.
– Мой торговый дом известен не только в Баксвэре, но и по всему побережью. Дела, несмотря на тяжелые времена, идут довольно неплохо, хоть и не так хорошо, как это бывало при отце нынешнего монарха, чья сила и мудрость освещали жизнь его подданных. В ваш благословенный город я перебрался не так давно. Около года тому назад купил дом и перенес сюда большую часть торговли. Обстоятельства, ради которых был вынужден сменить место жительства, никак не связаны с интересующей нас историей. Посему не стану их рассказывать, дабы не утомлять вас лишними подробностями…
– Это ваше право.
– Дела, как говорил, шли неплохо, и я прикупил несколько заброшенных помещений, где, после небольшого ремонта, хотел обустроить склады для товаров. Весьма выгодное дело, особенно если вести дела с южанами, которые прибывают в Баксвэр.
– Неверными? – уточнил я.
– Торговля не имеет вероисповедания… Это признают все, даже святые отцы.
– Простите, господин Морель, но я так и не понял: чем могу быть полезен?
– Дело в том, что одно из этих зданий некогда принадлежало здешнему монастырю. При осмотре был найден замурованный вход в подвал. Его нашел муж моей дочери, который ведет дела под моим началом. Слава Богу, что в тот момент рядом не было рабочих и эта неприятная история не стала достоянием городских сплетников.
– Что же было в этом подвале?
– Зал подвала довольно велик. Кроме этого, там есть галерея из небольших комнат…
Огюст Морель говорил медленно и нехотя, а в его голосе звучала тяжелая безысходность. Тяжелая, словно свод подземелья. Было видно, что ему не хочется рассказывать, но другого выхода он не видел.
– Что же вы там нашли? – повторил вопрос я. Когда старик ответил, мне показалось, что меня подвел слух. – Что?!
– Вы не ослышались, – кивнул Огюст Морель. – Теперь вы понимаете, почему я не могу обратиться к слугам Господним? И это, сударь, еще не все мои беды…
Глава 32
Когда мой гость ушел, я некоторое время стоял напротив очага, уставившись на пламя и размышлял о тайне, доверенной мне купцом. Его поведение, далекое от приличествующей возрасту степенности, навевало на весьма грустные мысли. Несмотря на всю опасность, я не мог отказать этому человеку. Полагаю, что вы поймете причину моего любопытства. Меня привлекало все связанное со святой обителью, а тайна касалась монастыря самым прямым образом. Кроме этого… Да, вынужден признать и существование мирского интереса, а именно изрядной награды, обещанной Огюстом Морелем.
– Сударь!!! – Вечерние сумерки огласились оглушительным криком Пьера. Следом за ним послышался возглас Магды, призывающей святых угодников, Господа Бога и всех, кого полагается призывать в исключительно неприятных и опасных случаях. Слуги в этот момент были во дворе, и я, схватив меч, выскочил из дома.
Рядом с воротами стоял де Брег. Судя по его бледному лицу и окровавленному воротнику рубашки, он был ранен. Я бросился к нему, а он уже обессиленно оседал на землю, пытаясь улыбнуться сквозь гримасу боли.
– Сегодня крайне неудачный день… – пробормотал он. – Крайне неудачный.
– Что случилось?
– Пытался избавиться от прошлого, и вот – слегка не повезло.
– Кто это был?!
– Не обращайте внимания, Жак! – Шевалье скривился и попытался махнуть рукой. – Мне надо всего лишь перевязать рану…
– Тот самый старик?
– Надо отдать ему должное, – кивнул де Брег. – Он дьявольски ловок, хорошо фехтует и очень упрям. Если бы не городские стражники, то еще неизвестно, чем бы закончилась наша потасовка.
– Он убит?
– Увы, скрылся. Я тоже не стал задерживаться, чтобы лишний раз не объясняться с этими господами, которые весьма трепетно следуют приказам баксвэрского шерифа.
– Держитесь, де Брег! Магда!
– Да, сударь! – Служанка подскочила и была готова запричитать, но я резко оборвал этот еще не родившийся крик:
– Горячей воды и полотна! Живо, дьявол вас раздери!
– Не богохульствуйте, Жак… – скривился от боли де Брег. – Вам это не к лицу.
Через час раны шевалье были перевязаны, он успокоился и заснул живительным сном. Слава Богу, они оказались не опасными, и, хотя де Брег потерял изрядное количество крови, его жизни ничто не угрожало. Несмотря на мою уверенность, я все же собирался сходить в монастырь и пригласить брата-инфирмария.
Я вышел из дома и осмотрелся. Пьер, получив мое разрешение, копался в сарае, где он хотел обустроить жилье для себя и Магды. Пожалуй, что это правильно. Не дело, когда слуги живут в одном доме с господином. Особенно учитывая скромные размеры моего жилища.
– Пьер!
– К вашим услугам, сударь! – Он отложил топор в сторону и выпрямился.
– Скажи… – я покосился на слугу, – ты драться-то умеешь?
– Не знаю… – Слуга по привычке почесал в затылке и пожал плечами. – Как скажете!
– Хороший ответ… – вздохнул я.
Орландо ранен. Пусть раны и не опасны, но пару дней проведет в постели. Как понимаю, у него есть веские основания не ночевать дома. Мое жилье не лучшее убежище, но выбирать не приходится.
– Пьер, сделай хорошую дубинку и не выходи со двора. Кто бы ни пришел – гони в шею.
– Господи, помилуй… – Слуга тяжело вздохнул и оглядел двор. – Это судьба…
– Ты о чем?!
– Это я о палках, сударь.
– Палках?!
– Видно, судьба у меня такая…
– Пьер, перестань причитать и объясни толком!
– Сударь… Я же родом из Наварры…
– Тогда какой же ты Пьер?
– Признаться, на родине мое имя звучало иначе. При крещении наречен Перу, но когда я оказался в Ровальи, мастеровые переиначили его на свой лад, а я не стал спорить.
– Хорошо, – кивнул я, – но при чем здесь твоя родина?
– Там все умеют драться. – Он развел руками, словно извинялся.
– Что, и на палках драться умеешь? – заинтересовался я.
– Хорошую макиллу сделать мудрено, но если прикажете…
– Макиллу?
– Посох, сударь. – Он поднял руку, показывая его размеры. – У меня на родине это первое дело в странствиях. Помнится, мой прадед, да помилует Господь его грешную душу, как-то отправился поклониться мощам святого Себастьяна, а по дороге встретился с паломниками из соседней деревни. Все бы ничего, но тут вышел у них спор, как бы этот святой рассудил вражду между нашими деревнями по поводу одного лужка. Там и выпас-то, прости Господи, одно название… Так разошлись, что усмотрели в этой встрече перст Божий и даже задрались! Задрались, сударь, забыв обещания никуда не ввязываться, быть милосердными и возлюбить ближних, как самих себя. Уж как мой прадед не любил ссориться, только прабабка и могла рассказать, но как тут не расстроиться, если соседи – упрямцы, каких свет не видывал? Мало того – приписали святому Себастьяну неправедный поступок, на что прадедушка сильно осерчал. Он, позволю заметить, был малость покрупней меня, да оно и понятно – в старину люди покрепче были. Ох… Эскуин его звали, царствие ему небесное. – Пьер перекрестился и вздохнул.
