Книга Фактор "ноль", страница 33. Автор книги Морис Дантек

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Фактор "ноль"»

Cтраница 33

Здесь карта и местность совершенно естественно совпадают, они являются эманациями [32] друг друга, точно так же, как я представляю собой эманацию Материнского Корабля, а он – мой протез.

«Додж-караван» – не внедорожник, и он тяжело нагружен. Моя маневренность из-за этого ограничена. Я с трудом еду по каким-то тропинкам, по едва проходимым дорожкам, порой еще покрытым толстым слоем наледи. Мне часто приходится поворачивать обратно из-за невозможности двигаться вперед.

Мы разбиваем лагерь на берегу рек, на горных перевалах, в чаще леса. В действительности я просто довольствуюсь тем, что описываю более или менее концентрические круги вокруг города Наташкан. Иногда я немного отъезжаю в направлении Кагаски или де ля Ромен, даже по побережью я не могу продвинуться дальше.

Я избегаю редких, уже открытых кемпингов. Сейчас мертвый сезон, и американский таможенник записал, что у нас есть палатка, разборный тент, разнообразные приспособления и оборудование для жизни на природе. А если американский таможенник их видел, то люди в темных костюмах могут узнать от него об этом.

Следовательно, я также избегаю адресов, отмеченных в туристическом гиде Квебека, и всех, за редким исключением, пунктов, до которых легко добраться.

Я хочу, чтобы они преследовали меня.

Но не нашли.

Пока не нашли.

Вот и все, отныне мы находимся под небом Севера, рядом с точкой встречи. Мы на севере неба, там, где мы покинем нашу земную оболочку.

Однажды, быть может, кто-нибудь расскажет эту историю про двух ангелов, один из которых упал с космического корабля, а другой – со взорванной башни.

Однажды, быть может, кто-нибудь сумеет рассказать, что же на самом деле произошло между человеком, который не был человеком, и маленькой девочкой, которая уже перестала быть маленькой девочкой.

Однажды, быть может, нас простят.

Однажды, быть может, нас даже смогут забыть?

Быть может, нам удастся убежать, и никто ничего не узнает об этом, даже эти люди, которые нас преследуют. Быть может, в конце концов получится так, словно нас никогда здесь и не было?

Итак, на границе двух провинций медленно проходят апрельские дни. Практически каждый день я ставлю и складываю палатку, перемещаю машину на тридцать или сорок километров в другую сторону и начинаю все заново. Мы живем, повинуясь течению времени и погоде. Всем телом мы чувствуем незаметное потепление, которое с каждым днем поднимает температуру воздуха на долю градуса по Цельсию. Мы живем вместе с весной, которая рождается нашим товарищем, нашим охранником, нашим лазутчиком.

Когда наступает конец месяца, я принимаю твердое решение.

Я подозреваю, что недели примерно четыре назад люди из американского правительства, скорее всего, обнаружили, что я пользовался кредитной картой в Тадуссаке. Они уже, наверное, там. Они, должно быть, патрулируют весь район. Скоро они доберутся до Наташкана.

Скоро они прибудут в Фермон.

Скоро они окажутся в опасной близости ко мне.

Опасной для них.


Я, как и собирался, поехал из Бэ-Комо по триста восемьдесят девятой дороге. Я несколько лихорадочно поглядывал то влево, то вправо, то в зеркальце заднего вида, то просто по сторонам, ожидая увидеть их на трассе, на парковке, у края тротуара, на лесной тропинке.

Их либо нигде не было, либо они очень здорово прятались, так же хорошо, как мы. Так же хорошо, как иголки в куче иголок.

Я не должен был ни на секунду забывать о том, что речь шла о профессионалах.

Я не должен был ни на секунду забывать об этом, поскольку я тоже профессионал.

Я помчался по триста восемьдесят девятой на крейсерской скорости, чуть меньше максимально дозволенной. Ошибка невозможна ни при каких условиях, все очень просто. Достаточно стать большей машиной, чем сами машины. На дорогу до Фермона я потрачу несколько дней, чтобы проверить надежность разработанной операции и обнаружить черные внедорожники и людей в костюмах за тонированными стеклами. В моей голове уже готовы все возможные защитные маневры, запасные маршруты, обходные пути.

Затем мне предстоит проверка местности. Ее ввод в картографическое запоминающее устройство.

Ну и, наконец, мой дальнейший план – поехать в Лабрадор, через Уобуш, и ждать там последних инструкций.

Я буду держать официальных охотничьих собак на расстоянии. Но я дам им возможность считать, что они меня окончательно выследили.

Что в некоторой степени соответствует истине.

Думая о том, что это означает в действительности, я испытываю даже какое-то несколько ироническое сострадание к ним.


Утром первого июня, как и предполагалось, мы приезжаем в Фермон. Я решаю спокойно пересечь весь город из конца в конец, чтобы мысленно закартографировать его, согласно своему обыкновению. Я никогда не забываю о том, что я – карта, декодирующая-запоминающая машина, постепенно расширяя круги вокруг населенного пункта. Я хочу знать все об этом маленьком кусочке Канадского щита, об этой крошечной части планеты, которую мы скоро покинем. А хочу я все знать об этой крохотной доле земного шара потому, что именно здесь назначено место последней встречи. Место встречи для последнего побега к звездам.

Конечно, все произойдет не в центре города. Моя проверка местности полностью посвящена обнаружению или необнаружению людей в темных костюмчиках.

А место встречи наверняка будет расположено где-нибудь в окрестностях города, в глуши дикой природы.

Окрестности города в такой стране, как Канада, могут находиться на расстоянии и в сто, и в двести, а то и больше километров. Я должен быть готовым к любому повороту событий, включая необходимость уехать в самую глубь Лабрадора. Поэтому я и колесил целыми днями по окрестностям города.

Все было возможно, поскольку все было предусмотрено. Спланировано до микросекунды искусственным мозгом Материнского Корабля.

Таким образом, могло произойти все что угодно.

В частности, чудо, дивное диво, свет, спускающийся с небес, чтобы забрать нас с собой.

Вечером пятого июня я решил пересечь границу провинции и найти мотель на дороге за Уобушем, где-нибудь на берегу реки Черчилл.

Завтра, шестого июня, наступит ее день рождения. Я хотел, чтобы в этот необыкновенный день мы, как никогда, стали иголками, погруженными в мир иголок.

Это будет ее последний день рождения на Земле. Я видел по ее глазам, что она прекрасно это осознавала. Это будет последний день рождения маленькой девочки, последний день рождения земного человека.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация