Книга Царская невеста, страница 74. Автор книги Валерий Елманов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Царская невеста»

Cтраница 74

– Ноне крапива пошла, лебеда – тепереча с голоду не помрут, – жизнерадостно сообщил мне Дубак, семенивший чуть сзади.

– А что, зимой мерли? – строго спросил я.

– Дак старики да две вдовицы. Ну и детишков пяток али поболе, – замялся тот.

– С голоду? – уточнил я.

– Дак с чего ж ишшо – знамо дело, с него.

– Этой зимой от голода хоть одна помрет али дите – считай, что ты не староста, – категорично заявил я.

– Самому, что ли, кормить их?! – возмутился Дубок.

– Не хочешь кормить – помоги им поле вспахать. Да засеять. Да урожай собрать, – жестко рубил я фразы. – Думаешь, не знаю, сколько к твоим рукам прилипнет, пока от них до меня дойдет? Так что думай. Пожадничаешь – больше потеряешь.

Я торопился сделать все в ближайшие недели. Чутье подсказывало – надолго засиживаться мне тут не дадут. Откуда оно взялось – не знаю, но я ему доверял. И не обманулся. Всего один день получился у меня относительно свободным, а на второй за мной приплыли. Гребцы были молчаливы, стрельцы угрюмы и неразговорчивы. Хорошо хоть, что десяток возглавлял Истома. Одно знакомое лицо – уже неплохо.

– Государь за тобой прислал, – сурово заявил он вместо приветствия. – Сказывал, немедля везти по неотложному делу.

– В Москву? – уточнил я.

– В Александрову слободу, – поправил он.

Тимоху я хотел оставить за старшого, чтоб наблюдать за всеми работами, но очень уж он просился, и я уступил, хотя половину ратных холопов все равно оставил, прихватив с собой лишь пятерых из десятка.

В пути Истома по-прежнему оставался так же суров и со мной почти не разговаривал. На сердце становилось все тревожнее. Что-то было не так, что-то неправильное в том, как меня сопровождали. Потом дошло. Это ж не почетный эскорт, а стража, и не сопровождают они меня вовсе – конвоируют, бдительно следя за каждым шагом, чтоб не удрал. Опаньки! Это за что ж такая немилость? Или у Иоанна Васильевича снова немцы сбежали? Но я тут при чем?

Стал пытаться разговорить Истому, но на сей раз стрелец вообще не реагировал на мои вопросы, словно вовсе их не слышал. Лишь на подъезде к Александровой слободе, уже после того, как мы миновали рогатки первой из застав на подступах к ней, он еле слышно спросил меня:

– Верно ли, что ты о прошлое лето на подворье князя Михайлы Ивановича Воротынского живал?

– Верно, – удивленно ответил я. – А что случилось?

Он с жалостью посмотрел на меня и вздохнул:

– У меня брат тож под Молодями был, у князя Дмитрия Ивановича Хворостинина. Слыхал про такого?

– Да мы с этим князем бок о бок…

– Вот и брат о нем славно сказывал, – кивнул Истома. – О нем и… о тебе. Потому и не верю я, что ты вместях с князем… – Он осекся, не договорив, лишь буркнул: – Сам все узришь, когда на Пыточный двор попадешь, а мне с тобой недосуг. Уж больно много люда развелось – не угадаешь. – И бросил вороватый взгляд назад, на своих стрельцов.

– Понятно, – кивнул я, беспардонно соврав.

На самом деле мне было ничегошеньки не понятно. Кое-что забрезжило в голове, когда я поднапрягся, выковыривая из нее нужные знания. Вроде я и про это читал, только что – хоть убей, не помню.

Вспомнил я гораздо позже, но уже в самой Пыточной. Помогли вспомнить.

Глава 17 Прощай, Акела!

– А вот и еще один изменщик! – Первые слова, которыми меня встретили, едва я спустился по осклизлой лестнице.

Где-то мне уже доводилось слышать нечто подобное. Приглядевшись, понял – ничего удивительного. Слова схожи, потому что музыка, то бишь голос, одинакова – государь развлекается. И как только ему не надоест возиться в кровище наравне со своими катами?! Я едва зашел, как чуть не стошнило – настолько сильно несло, а ему хоть бы что. Вон даже платье свое измазюкал. Хоть и сумрачно в пыточной, но темно-бурые пятна хорошо видны даже на алом сукне, особенно в тех местах, где оно расшито золотыми нитями. Стыдобища!

– Что, фрязин?! Не мыслил, что я о кознях твоих проведаю?

Странно, а тон совсем не угрожающий. Скорее уж иронично-насмешливый. Таким тоном один приятель другого подкалывает. По-дружески. Тогда зачем меня завели именно сюда? Или все просто – велел привести фрязина к себе сразу же, как только прибуду, где бы он ни находился? И тут же последовал ответ, словно царь и правда услышал мой вопрос:

– Не боись. Ведаю я, что нет за тобой больших грехов.

Успокоил, называется.

– Я за собой и малых не вижу, государь, – заметил я.

– Напрасно, – возразил Иоанн. – Нет такого человека, чтоб век без греха прожил. Малые завсегда есть, и у всех. Даже у меня они имеются. Един бог без греха.

Ишь ты, идеал добродетели выискался. А скромность так и прет: «Даже у меня…»

– Я так мыслю, что ты с ним потому и рассорился, что не схотел душу диаволу продавать да на божьего помазанника умышлять. Егда он умысел свой тайный тебе обсказал, ты с им и разъехался. Выходит, знал… – протянул он с укоризной.

И опять мне невдомек. С кем рассорился? Кто и про что мне рассказал? Ладно, разберемся, а пока лучше помолчать до окончательного выяснения обстоятельств. А голос все журчит и журчит:

– Худо, что не донес, но и ту вину я тебе скощу, ежели ты мне ныне яко на духу, пред святыми иконами обо всем поведаешь. Да помни: внапрасне побожиться – черта лизнуть.

Неужто правда они сюда иконы приперли? Тихонько огляделся и вздрогнул – прямо на меня смотрел Христос. Взгляд тяжелый, скорбный, строго соответствуя месту пребывания. И богородица тоже в унынии. А Никола-чудотворец ничего, держится. Смотрит сурово, и не понять – кого осуждает. А ниже кто? Ну этому тут и впрямь самое место. Единственный святой, икону которого никогда не встретишь в самой церкви – только над входом. Лицо черное, веки опущены – почти гоголевский Вий. Он и живет, согласно народным поверьям, не где-то, а в аду, откуда его бог отпускает раз в четыре года, на 29 февраля. Ишь как грозно на меня выпучился, словно силится припомнить что-то гадкое. Не зря его в народе кличут Касьяном злопамятным.

– Токмо гляди, чтоб без утайки, – донеслось до меня царское предупреждение.

– Все скажу как на духу, ничего не утаю, – машинально ответил я, переводя взгляд на распластанное в дальнем углу тело немолодого мужика.

Да что там – старика, который недвижно лежал прямо на земляном полу, словно не чувствовал жара от двух здоровенных дубовых бревен, уложенных параллельно телу, по бокам от него. Что-то вроде стражей, полыхающих огнем ярого возмущения, направленным против злокозненного смутьяна. Фигура мне незнакома, лицо все в крови – ничего не видно, а вот борода разительно напоминает чью-то. Вот только чью?

– Тогда ответствуй: ведал ли ты о тайных умышлениях князя Воротынского?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация