– Похищение Алишии – способ выразить свое неодобрение и надавить на вас?
– Самый простой и эффективный, – кивнул д’Круш. – Если это действительно дело рук тех, о ком я думаю, будет еще хуже. Они подталкивают меня к сотрудничеству, а там, откуда они родом, толчки весьма болезненны.
– Похоже, вы на девяносто девять процентов уверены в том, кто эти люди.
– Я жду подтверждения. Это часть игры. Они хотят заставить меня нервничать, и это у них неплохо получается. Весь этот спектакль с психоанализом, платьем и бриллиантами меня не удивил. Они знают, как уколоть побольнее. Настораживает одно: они до сих пор не потребовали ничего конкретного. Их цель для меня – загадка. Не знаю, каким образом я должен проявить искренность, но постараюсь выяснить.
На часах было шесть вечера. Д’Круш уехал, и, учитывая обстановку, это было к лучшему. Боксер подумал, что Эми наверняка добралась до квартиры его матери в Хэмпстеде. Она по-прежнему не отвечала на звонки и сообщения. После инсценировки казни Алишии и ее прощальной речи Боксеру хотелось во что бы то ни стало помириться с дочерью. Что бы сказала Эми, оказавшись на месте Алишии? Боксер поднялся наверх и набрал номер матери. В ожидании ответа он уставился в окно: из него открывался вид на пустую площадь.
– Привет, Эсме.
– Чарльз?
– Эми с тобой?
– Да.
– Можешь передать ей трубку?
– Сейчас.
Боксер ждал.
– Она не хочет с тобой разговаривать, – через пару минут сообщила Эсме.
– Зато я хочу поговорить с ней.
Молчание.
– Нет, она не подойдет.
– Эсме, попробуй ее уговорить.
Связь прервалась. Боксер перезвонил.
– Что случилось?
– Эми выдернула шнур.
– Что с ней?
– Не знаю. Мы только парой слов перекинулись.
– Скажи, что ей необязательно отвечать. Пусть просто послушает. Я скажу только три слова.
Опять молчание.
– Передаю трубку Эми, – сказала Эсме. – Она согласна тебя выслушать.
– Я люблю тебя, – прошептал Боксер.
Связь снова прервалась. Перезванивать он не стал.
У дома остановилась машина. Из нее вышла Мерси и направилась к двери. «Из огня да в полымя», – подумал Боксер, спускаясь, чтобы открыть ей.
– Где Исабель? – спросила Мерси.
– Плавает. Тут бассейн в подвале.
– А ты что, не составляешь ей компанию?
– Звонил Эми, – не поддался на провокацию Боксер.
– И как?
– Сказал ей пару слов, потом она повесила трубку.
Мерси покачала головой. Выслушав новости об убийствах на Грейндж-роуд, Боксер проводил ее в гостиную, чтобы показать запись. Мерси смотрела затаив дыхание. В момент выстрела она вздрогнула и закрыла лицо руками. Боксер успокоил ее, и они досмотрели запись до конца.
– Боже, как Исабель это выдержала?
– С трудом, как несложно догадаться. Гнев и злость на Фрэнка привели ее в чувство.
– Значит, она может держать удар.
Открылась дверь, и на пороге появилась Исабель в белом халатике и с полотенцем на голове. Она улыбнулась Мерси, та поднялась и, не говоря ни слова, крепко обняла ее. Прижимая Исабель к груди, Мерси почувствовала всю ее силу и слабость и поняла, что навсегда потеряла Чарли.
Вооружившись фотографией Дипака Мистри, Роджер Клейтон ждал в кафе «У Леопольда» осведомителя из банды Чхоты Тамбе, осколка некогда грозной «Компании-Д». На столе перед агентом стояла опрометчиво заказанная кружка пива «Кингфишер премиум». Пиво помогло успокоить нервы, но в сочетании со съеденной ранее пищей дало взрывоопасную смесь, которая бурлила сейчас в животе Клейтона.
Множество мыслей крутилось в его голове. Ситуация в Лондоне усложнялась с каждой минутой. Позвонил Саймон Дикон и попросил ознакомиться с полицейским отчетом о взломе ангара с прототипами электромобилей д’Круша. Также Дикон передал новые данные о похищении, включая психологический портрет преступника и информацию об инсценировке казни Алишии. Наконец он сообщил, что связался с ЦРУ по поводу Махмуда Азиза, протеже Амира Джата. Американцы опасались, что после двадцати лет подрывной деятельности в Афганистане, Пакистане и Индии амбиции Азиза простирались уже на Запад.
Пакистанские агенты занимались поиском людей из окружения генерал-лейтенанта Абдула Икбала, пытаясь найти связь между ним и Амиром Джатом. Пусть и не без некоторого давления со стороны, отдел исследований и анализа подключился к поиску связей между Фрэнком и другими офицерами пакистанской межведомственной разведки, которые могли быть уличены в симпатии к террористам. Несколько агентов были направлены в Дубай. Клейтон лишний раз порадовался, что вся эта операция началась благодаря его блестящему осведомителю – простаку Гагану с его восхитительным рыбным пирогом.
В кафе вошел таксист и позвал его, тем самым спасая от необходимости допивать пиво. У здания пожарной охраны Клейтона усадили в черно-желтую авторикшу. Впервые в жизни он был рад находиться в этой адской машине, громкие отвратительные выхлопы которой были куда ужаснее его собственных. Клейтон не стал интересоваться, куда его везут, а просто развалился на сиденье, бездумно вглядываясь в вереницу ночных огней, мелькающих по сторонам.
Через полчаса водитель рикши остановился на узенькой дорожке в самом убогом из убогих районов и указал Клейтону на зеленую дверь с красной лампой. Роджер утер пот со лба, попытался вылезти, но наступил на что-то скользкое и, поскользнувшись, неудачно приземлился на пол рикши, подвернув ногу. Уцепившись за черный балдахин, он кое-как поднялся на ноги, но тут водитель тронулся, и Клейтон с трудом удержал равновесие, чтобы не шлепнуться лицом в грязь. Его затошнило. Когда звук мотора наконец стих, до Роджера донеслись буйволиное мычание и топот копыт.
«Что за чертовы игры?» – раздраженно подумал агент и поковылял к двери.
Он постучал по деревянным доскам, и старая краска прилипла к костяшкам пальцев. Красная лампочка замигала. Дверь отворилась, и перед Клейтоном оказался пустой коридор. Из-за муслиновой занавески вышла девушка в зеленом сари и поманила его. Роджер подумал, что грезит.
Дверь позади него захлопнулась. На голову ему накинули вонючий мешок и затянули веревкой на шее так туго, что Клейтон чуть не задохнулся. Кто-то пнул его сзади по ногам, и он, кряхтя, повалился на цементный пол. Руки заломили за спину и связали у локтей грубой тряпкой, а у запястий – жгутом.
Двое мужчин рывком подняли Клейтона, от чего тот громко пернул. Те не смогли сдержать смеха. Они перекинулись парой фраз на непонятном Роджеру языке, точно не урду, и снова рассмеялись. Агента вывели по коридору во двор, где он услышал женские голоса и почувствовал запах жареной еды.
