— О…
Нога соскользнула со ступеньки, и я полетела вниз. Даже испугаться не успела, меня подхватили сильные руки.
— Нуна, у тебя поразительная любовь к лестницам! — усмехнулся кореец.
Однако это становилось привычкой. Я раз за разом падала с лестницы в объятия Ли Су Хена.
Лицо парня было совсем близко. Сейчас мой спаситель больше походил на темного эльфа, вампира или демона, чем на простого человека. Фарфоровая кожа отливала серебром. Чувственные губы кривились в гротескной усмешке. Даже показалось, что раскосые глаза Ли Су Хена слегка светились в темноте…
Сердце колотилось в груди как сумасшедшее, и, вероятно, не только падение с лестницы было тому виной, но и горячие руки странного азиата. Мысли в голове текли медленно, тягуче — подобно раскаленной лаве. Взгляд янтарных глаз гипнотизировал… А потом парень что-то прошипел сквозь зубы и отвернулся. Очарование момента улетучилось, мне стало стыдно, неловко. Я попыталась выбраться из объятий Ли Су Хена, но не тут-то было. Кореец перехватил меня поудобнее и куда-то понес.
— Тише, нуна. Не брыкайся, — шепнул на ухо парень. От его голоса дрожь пошла по всему телу. — А то оба упадем. Ты ведь этого не хочешь, правда?..
Падать я не хотела. Ни одна, ни тем более в компании с азиатом.
В темноте я могла лишь смутно различить предметы мебели, корейцу же, похоже, отсутствие света не мешало. Наконец Ли Су Хен опустил меня на стул. Кажется, он принес меня на кухню… Когда парень убрал руки, я передернула плечами и облегченно вздохнула.
— Ты извини, не хотел, чтобы ты снова упала или кого-то разбудила. Алекс спит чутко… — Голос парня прозвучал как-то глухо.
— Ага, — растеряно отозвалась я.
— Прикрой глаза, я включу свет.
Надо же, какой заботливый. Извиняться, удивительное дело, тоже умеет… Я послушно зажмурилась.
Парень щелкнул выключателем, я осторожно открыла глаза. В своих предположениях не ошиблась, кореец действительно принес меня на кухню. Судя по разложенным на столе продуктам, Ли Су Хен пытался соорудить себе поздний ужин или, вернее, ранний завтрак.
Настольная лампа на подоконнике давала совсем немного света. Двойные двери в общую комнату он закрыл, так что можно было говорить спокойно, не боясь разбудить домочадцев.
— Ты тоже извини, в общем… я не знала.
Кореец в ответ только кивнул, мол, принял извинения к сведению, и стал делать себе сандвич.
После случившегося тринадцать лет назад я, как улитка, спряталась в собственной раковине, замкнулась в жалости к себе. А ведь не только у меня было тяжелое детство, в прошлом скрывалась страшная трагедия. Ли Су Хен — сирота. Остается только гадать, при каких обстоятельствах он потерял родителей, что маленькому мальчику пришлось пережить… А я еще его упрекать пыталась, говорила, что он невоспитанный, будто его в лесу дикие звери вырастили. Ой, стыдно-то как! Возможно, вся бравада и колючесть Ли Су Хена — всего лишь защитная броня? В конце концов, он мне ничего плохого не сделал, всякий раз приходил на помощь. Вот и сегодня… Я ведь так и привыкнуть могу. Что он всегда рядом — подхватит, поможет, подаст руку…
— Нуна, тебе сделать сандвич?
Я покачала головой, а затем добавила:
— У меня вообще-то имя есть. Алиса.
— А чем тебе не нравится обращение «нуна»? — спросил Ли Су Хен и начал уплетать уже третий по счету бутерброд. Зверский аппетит парня поистине удивлял и восхищал. И как столько пищи помещалось в худощавого азиата?
— Тем, что нас, нун, много, — проворчала я.
— Ревнуешь? — вскинул бровь Ли Су Хен.
— Нет, но… — Я жалела, что начала этот разговор. Да какая разница, как он меня называл? Вот только отступать было поздно.
— Но — что?
Парень отложил сандвич, встретился со мной взглядом.
В который раз поймала себя на мысли, какие же все-таки удивительные у Ли Су Хена глаза: красивые и нечеловеческие.
— У меня имя есть, — вновь повторила я. — Да-да, знаю, у вас в Корее не принято к старшим по имени обращаться. Но только мы не в Корее, и я не кореянка.
— Да, ты не кореянка… — задумчиво сказал Ли Су Хен, а затем его лицо вдруг украсила мальчишеская улыбка. — Хорошо. Отныне для меня ты — Алиса!.. Довольна?
В ответ только кивнула.
— Но у меня есть условие.
— Какое?
— Тогда и ты называй меня по имени.
По правде говоря, имя парня казалось мне слишком длинным, сложным, непривычным. Использовать его в обычном разговоре было неудобно, поэтому по имени к азиату я почти не обращалась.
— Ли С… — Я запнулась, а затем исправилась: — Ли Су Хен.
Парень удивленно вскинул брови, а затем вдруг тихо рассмеялся.
— Однако!.. — не переставая смеяться, сказал он.
— Что?
— Я тут подумал… — Кореец все никак не мог успокоиться. — Ты вполне можешь звать меня Лисом или Су Хеном.
— Лис… Су Хен… — повторила я.
Если задуматься, в парне и правда было что-то лисье. Он ловкий, хитрый, быстрый — как тот самый лесной хищник. И глаза. Янтарные раскосые глаза Су Хена были поистине лисьи.
Ли Су Хен
Парень сидел на крыше дома и говорил по телефону с Поповски. Антиквар, как всегда, болтал без умолку, закидывал собеседника вопросами, невпопад делал пространные замечания. Рассказал целую историю про некоего европейского коллекционера, который готов щедро заплатить за книгу.
— Я пока не решил, продам книгу или оставлю себе, — перебил собеседника кумихо. — Мне нужна информация, а не покупатели.
— Да-да, конечно! Барон готов заплатить даже за возможность увидеть книгу. Это весьма выгодное предложение! Весьма! — Су Хен поморщился и убавил звук динамика телефона на минимум.
Предложение, вне всякого сомнения, было выгодное. Слишком. Обычно за информацию приходилось платить, а не наоборот.
— Как мне связаться с бароном?
— Э-э-э… — Поповски замешкался. — Видите ли, мистер Смит, у барона много врагов, он ведет крайне замкнутый и уединенный образ жизни…
— И?
— Если вы заинтересованы, то… двадцать третьего в полдень должны быть на Нойер плац
[16]
в Клагенфурте. Это на юге Австрии. Разумеется, вы должны быть один, без сопровождающих.
— Я бы хотел сам выбрать место и время встречи.
— Мистер Смит, вы же понимаете, я только посредник. Барон был крайне категоричен…
— У этого барона есть имя?
— Есть, разумеется, — антиквар рассмеялся, — только я его не знаю. Возможно, потом вы сами расскажете мне о бароне… Хотя постойте, постойте! Проклятое любопытство!.. Ничего не хочу знать! Я лишь посредник.
