— Ничего, продолжайте, — фамильярно похлопывая директора по плечу, промямлил Тур.
— Зачем я вам говорю всё это? Проще было ограничиться констатацией некоторых очевидных фактов. Первый: в нашем озере концентрация тяжёлой воды несравненно выше, чем в других водоёмах на территории СССР. Второй: здесь есть впадины, где нет ничего живого. Именно они интересуют нас более всего.
— Скажите, а кто из ваших сотрудников проявляет наибольшее усердие в работе? Задерживается допоздна, следит за всеми новейшими разработками в сфере ядерных технологий и так далее, и тому подобное? — неожиданно выдал старый чекист Ковальчук и своим нехитрым вопросом загнал руководителя НИИ в тупик.
— А почему вас это интересует? — откровенно занервничал тот.
— Так просто.
— Потрудитесь объяснить…
— Даже не представляю, чем я буду аргументировать… Может, интуицией?
— А я уже, грешным делом, подумал, что в вашу контору поступили сигналы о нарушениях трудового законодательства на моём предприятии…
— Нет-нет, что вы!
— Наши сотрудники остаются после работы исключительно в порядке личной инициативы.
— Не сомневаюсь… И кто делает это чаще остальных?
— Многие… Моя любимая заместительница Нелля Владимировна Пушнова, старший научный сотрудник Коростылёв Иннокентий Иосифович, лаборант Безбашенный Сергей Анатольевич и ряд других товарищей… Кстати, перед тем как поступить сюда на работу, они прошли тщательную проверку органов!
— За всем не уследишь, — философски рассудил Иван Иванович в ответ на это утверждение.
20
Из НИИ почётных гостей чуть ли не выносили на руках. На прощание очаровательная Нелля Владимировна преподнесла ветеранам по букету цветов и дефицитной коробке конфет «Птичье молоко», которые недавно по польскому рецепту начала выпускать Луцкая кондитерская фабрика. Подарки младший лейтенант решил изъять, уж больно косо смотрела на его деда мадам Пушнова!
И розы, и сладости были немедленно отправлены на исследование в Оперативно-технический отдел УВД Волынского облисполкома. Ничего предосудительного в них местные криминалисты не нашли.
Увядшие цветы после этого выбросили в мусор, а одну коробку конфет на всякий случай передали на экспертизу в столицу.
Пришедший через несколько дней по телетайпу ответ поразил и ошеломил всех участников этой истории: в «Птичьем молоке» был обнаружен неизвестный нашим специалистам яд замедленного действия. Принимавший в день по 2–3 таких конфетки человек уже через неделю неминуемо становился инвалидом, а на 20-й день и вовсе отправлялся к праотцам! Причём обнаружить следы отравления в организме покойника было практически невозможно — малые дозы, сделав своё дело, мгновенно выводились из организма! Подобными свойствами обладал яд японских ниндзя, добываемый из зелёного чая «Гёку-ро», но и он оказался гораздо менее токсичным.
Как в безобидные кондитерские изделия попала смертоносная начинка, поручили установить младшему лейтенанту Ковальчуку.
21
Старший Ковальчук с Туром тем временем продолжали наслаждаться нахлынувшей на них славой. О выступлении в НИИ стало известно местному партийному активу, который решил задействовать ветеранов в благородном деле патриотического воспитания молодёжи и составил график их встреч с трудящимися района на целую неделю вперёд.
Коллектив строителей турбазы в этом списке оказался на одном из первых мест. Его руководитель — Юрий Галаберда — лично пригласил Ивана Ивановича посетить вверенный ему объект в последний рабочий день недели — пятницу.
На улице было тепло, даже жарко, поэтому встречу решили провести не в душном вагончике, как планировалось изначально, а на лоне природы.
Рабочие сидели прямо на траве, а Ковальчук с Туром стояли в центре круга и, дополняя друг друга, вспоминали события далёких дней.
— Так что, дорогие друзья, — спустя полчаса начал «закругляться» полковник, — кто знает, может быть, где-то здесь, прямо под нами, действовала фашистская лаборатория, место нахождения которой органы госбезопасности пытаются установить на протяжении последних 25 лет! Всё! Спасибо за внимание!
Начальник строительства первым захлопал в ладоши. Бурными аплодисментами его поддержали каменщики и плотники, штукатуры и монтажники.
— А теперь разрешите мне от имени нашего трудового коллектива преподнести дорогим гостям в подарок картину молодого волынского живописца, всего лишь два года тому назад закончившего художественную школу в Луцке. Встань, Саша!
Невысокий, щупленький молодой человек с маленьким обветренным и смуглым лицом, смущаясь, поднялся со своего места и начал раскланиваться во все стороны.
— Запомните его фамилию — Валента. Вскоре этот парень, пришедший к нам подсобником всего на один летний сезон, обретёт всемирную известность… Да-да… Я в этом нисколько не сомневаюсь!
— Спасибо… — растроганно пробормотал Иван Иванович, принимая полотно, написанное в необычайно ярких, жизнеутверждающих тонах, особой, оригинальной авторской техникой.
— Оркестр, туш! — шутливым тоном скомандовал Галаберда и затянул: — Па-па-ра-па-ра-па-ра-па!
Его дружно поддержали подчинённые.
— Виктор Гаврилович, иди сюда, будем принимать наших гостей в почётные строители!
Но из круга никто не вышел.
— Прокопчук! Где ты? — требовательно повторил начальник.
Строители вертели головами по сторонам, пытаясь найти прораба так называемых «шабашников», но того и след простыл.
— Ладно, — не стушевался Юрий Абрамович. — Дайте кто-нибудь свою каску… Мы можем начать обряд и без него.
22
Для установления истины младший лейтенант Ковальчук первым делом посетил кондитерскую фабрику. Главный инженер предприятия долго вертел в руках коробку и в конце концов авторитетно заключил:
— Да, упаковка моя. Но бирки с датой и сменой, изготовившей продукт, которую мы обычно клеим с тыльной стороны, почему-то нет.
Тогда Иван сорвал контрольку.
— А конфеты ваши?
— Сейчас попробую.
— Стоп! Лучше этого не делать. По внешнему виду нельзя определить, произведены они Луцкой фабрикой или какой-нибудь другой?
— Нет, конечно… Хотя… Мне надо посоветоваться с технологом. Дело в том, что автомат выдаёт изделия одинаковой массы, плюс-минус несколько грамм. А те, что в вашей коробке, кажутся мне немного большими…
— Прекрасно. Я пойду с вами.
— На производство нельзя. Подождите в моём кабинете. И дайте мне для сравнения одну конфету.
— Берите. Но не вздумайте пробовать её.
— Почему?
— Секрет фирмы. Впрочем, можете ослушаться, если не хотите жить.
