– Ты поставишь ее под угрозу.
– Она окажется под угрозой, если я свяжусь с этими парнями! Думаешь, они просто застрелят меня и успокоятся на этом? Такие, как они, сотрут с лица земли всю твою семью. Еще повезет, если они остановятся на Эбби. А может, потом возьмутся за папу и Трента, Тэйлора и Тайлера! Томми, какого черта ты сделал?
– Трэвис, помоги мне покончить с ними.
– Ты продал нас. Ради чего? Ради долбаного повышения? – Трэвис покачал головой.
Я внутренне поежилась. Томасу сейчас не позавидуешь.
– Папа говорил, чтобы мы и носа не совали в правоохранительные органы. Мама этого не хотела!
Томас вздохнул:
– И это говорит тот, кто выбрал основной специальностью криминальное право. Трэвис, мы просто сейчас тратим время впустую. Эбби скоро проснется.
– Ты всех нас подвел! – закричал Трэвис, размахивая кулаками. – Ты чертов мерзавец!
– Ты закончил? – ровным голосом проговорил Томас.
– Я не буду лгать Эбби. Если мне придется врать, никакой сделки не будет.
– Значит, ты не согласен на сделку?
Трэвис с потерянным видом сцепил руки в замок и завел их за голову.
– Я не могу врать жене. – Он уронил руки, а его глаза заблестели. – Томми, прошу, не вынуждай меня. – Его нижняя губа задрожала. – Ты же мой брат.
Томас молча смотрел на него, словно лишился дара речи.
Я переступила с ноги на ногу и решительно посмотрела на Трэвиса:
– Тогда, может, тебе в первую очередь не стоило участвовать в незаконной деятельности, которая привела к смерти ста тридцати двух подростков.
Лицо Трэвиса исказилось, а потом он уронил голову на грудь. Спустя минуту он потер шею и посмотрел на меня.
– Я подумаю, – сказал он, направляясь к двери.
– Трэвис! – Томас сделал шаг к брату.
– Я же сказал, что подумаю.
Я прикоснулась к руке Томаса; резко захлопнулась дверь, и я вздрогнула.
Он согнулся, опираясь о колени и ловя ртом воздух, а потом рухнул на пол. Я опустилась рядом, крепко обняла и так держала, пока он тихонько всхлипывал.
* * *
Я кивнула Энтони, чтобы налил Томасу еще рюмку. Трэвис согласился стать агентом, и с тех пор Томас не проронил ни слова. Даже в машине по дороге от отеля до аэропорта. Молчал весь перелет, а потом лишь махнул в сторону такси, предлагая вместе добраться до дома.
Я не спрашивала, а скорее заявила, что мы идем в «Каттерс». Как же просто его в чем-то убедить, когда он не возражает.
– Боже, – тихо сказала Вэл, снимая сумочку с плеча и опускаясь на стул. – Выглядит он просто ужасно.
Маркс сел рядом с Томасом, не мешая другу напиваться в спокойной обстановке. Бросив в рот пару орешков, Маркс уставился в экран телевизора.
– С ним все будет в порядке, – сказала я. – Как Сойер?
Вэл скривилась:
– Откуда мне знать?
– А то не догадываешься? – невозмутимо проговорила я. – Ты и дальше будешь мне врать?
Вэл посмотрела на Томаса, взглядом сверля его затылок.
– Мэддокс разболтал? – прошипела она.
– Да, но у него выдались поганые выходные, так что не стоит на него злиться. А вот мне обидно, что ты утаила нечто столь важное, хотя из меня вытягивала все до малейших подробностей.
– Прости. – Вэл надула губы. – Я не хотела, чтобы ты узнала. Чтобы кто-то узнал. Жалею, что это вообще произошло.
– Может, просто не жить с ним?
– Он не подписывает бумаги о разводе, а если я перееду, то потеряю квартиру.
– И что?
– Я первая туда заехала!
– Переезжай ко мне.
– Правда? – Взгляд Вэл смягчился. – Ты пойдешь на это ради меня?
– Да. Какой разговор! И к тому же я смогу оплачивать только половину счетов. Куплю наконец себе машину, а пока буду ездить на работу с тобой.
– Я очень это ценю. – Вэл склонил голову набок. – Правда. Но я не собираюсь терять квартиру. Она моя, выехать должен этот засранец.
– А почему ты больше не хочешь ездить на работу со мной? – пробурчал Томас.
Он заговорил впервые за несколько часов, и я даже удивилась, услышав его голос. Было такое впечатление, будто Томас только пришел.
– Хочу. Я имела в виду, что если Вэл переедет, это будет честной взаимопомощью.
Рукава его рубашки были закатаны почти до локтя, а галстук небрежно свисал с шеи. Томас уже так напился, что еле открывал глаза.
– Так почему не ездить со мной? Что в этом такого?
– Ты переезжаешь к Лииз? – Маркс откинулся назад, чтобы посмотреть на Вэл.
– Нет, – ответила она.
– Почему? Она предложила, а ты отказалась? Почему ты не хочешь?
– Потому что это моя квартира, и я не отдам ее Чарли!
Маркс открыл рот, желая что-то сказать, но тут заговорил Томас, приблизившись ко мне:
– Теперь ты выше того, чтобы ездить со мной в машине?
Я закатила глаза:
– Нет. – Я взглянула на Вэл. – Кто такой Чарли?
– Сойер, – скривилась она.
– Думаю, так и есть, – сказал Томас. – Думаю, что ты так и считаешь: ты выше многих вещей.
– О’кей, – саркастически отрезала я.
Раньше я проделывала этот трюк с мамой, чуть не сводя ее с ума. Она могла накричать на меня на японском только в ответ на это двусложное слово. Ей казалось, это было верхом неуважения.
– Томас, твоя задача напиться, мы же отведем тебя домой, а Маркс уложит в постель.
– Для тебя я агент Мэддокс.
– Отлично. Я буду тебя так называть, когда ты протрезвеешь и перестанешь пускать слюни.
– Забыла, что сама привела меня сюда? – Томас сглотнул.
Вэл и Маркс переглянулись.
– Хочешь еще выпить? – спросила я Томаса.
– Нет. – Он выглядел оскорбленным. – Пора нам домой.
Я изогнула бровь:
– В смысле, тебе пора.
– Значит, все, что ты сказала на выходных, – чушь собачья?
– Насколько я помню, я была очень откровенна.
Он поморщился:
– Когда мы в последний раз здесь пили, ты пошла домой со мной.
Марк вздрогнул:
– Эй, Томас, может не стоит…
– Нет, это ты пошел со мной. – Я старалась не воспринимать его слова в штыки.
– Да что это вообще значит? – сказал Томас. – Говори по-английски!
