— А кто подтвердит?
— Я не убивал его.
— И вы также не брали его ежедневник. — Юрий выразительно посмотрел на своего спутника, но тут же снова переключил внимание на дорогу. — Хорошо, допустим на минуту, что вы его не убивали. Кто-то — или вы, или мистер Форд — проявил недюжинную отвагу, уведя вещественное доказательство из-под носа полиции на месте преступления. Это означает, что вы или знали, или имели основания полагать, что оно представляет для вас немалую ценность. Не так ли? А папка?
Мартен поднял глаза. Они ехали через Сену по мосту Сен-Мишель. Прямо по курсу было здание Парижской префектуры полиции.
— Скажите, какой вам смысл сажать меня в тюрьму?
Коваленко промолчал. Через несколько секунд они подъехали к зданию. Мартен ожидал, что тут русский и остановится. Но этого не произошло. Они двинулись дальше, по Севастопольскому бульвару, забираясь глубже в кварталы правого берега.
— Куда вы едете?
Коваленко по-прежнему молчал.
— Что вам от меня нужно?
— Я неважно читаю по-английски, мистер Мартен, особенно рукописный текст. Все эти сокращения, сленг… — Он снова перевел взгляд с дороги на попутчика. — Итак, что мне от вас нужно? Мне нужно, чтобы вы ознакомили меня с содержанием ежедневника, а также с другими материалами досье.
Авеню Ош, дом 127, 12.55
Карманный фонарик зажегся, а электричество в доме отключилось.
Аккуратно выкрутив один за другим винты, Александр осторожно, стараясь не повредить провода, вынул громоздкий предохранитель. Из холщовой сумки с инструментами он достал небольшой таймер с контактами из толстой проволоки по бокам и подключил его к предохранителю. Отныне его работа целиком зависела от таймера. Предохранитель был установлен на место и крепко привинчен.
Фонарик выключился, электроснабжение в доме восстановилось.
Уже пять секунд спустя он поднимался по лестнице из подвала. Открыв дверь черного хода, вышел в переулок. Там был припаркован «форд» — взятый в аренду фургончик. Александр сел за руль и тронулся с места. Синий комбинезон, белокурый парик и лежащее в кармане фальшивое удостоверение электрика оказались ненужными. Дверь не была заперта, никто не видел, как он входил или выходил. И никто даже не успел пожаловаться на отключение электричества, вся процедура не заняла и пяти минут.
Завтра утром, в пятницу, 17 января, в 3.17 таймер сработает. В результате короткого замыкания здание погрузится в темноту. А затем начнется пожар, возгоранию поможет фосфорная таблетка в таймере. Здание старое, с деревянными перекрытиями, да и проводка в нем ветхая. Хозяин тратил деньги в основном не на безопасность, а на косметический ремонт — обычное явление для старых домов Парижа. Так что через несколько минут огонь охватит все строение, и к тому времени, когда раздастся первый сигнал пожарной тревоги, здесь уже будет настоящая преисподняя. Обесточенные лифты бесполезны, на внутренней лестнице — кромешная тьма. Здание насчитывает семь этажей, на каждом — по две большие квартиры. Спастись смогут лишь квартиранты, проживающие на нижних этажах. У обитателей верхних шансы эвакуироваться минимальны, точнее, отсутствуют вообще.
Его в первую очередь интересовал именно верхний этаж. Эти апартаменты снимала великая княгиня Екатерина Михайловна для себя и своей семьи — матери, великой княгини Марии, и сына, двадцатидвухлетнего великого князя Сергея Романова, в котором практически все видели будущего русского царя, если, конечно, на это согласится Россия. Александр только что поработал над тем, чтобы этого не произошло.
56
Отель «Сент-Оранж», улица Нормандии. Все тот же день — четверг, 16 января, 14.30
Мартен стоял у окна холодного, обшарпанного номера гостиницы, где остановился Коваленко. Русский детектив в это время сосредоточенно выстукивал что-то на клавиатуре своего лэптопа — ему нужно было срочно отправить в Москву отчет за день. На кровати возле крохотного стола, за которым разместился Коваленко, валялись записная книжка Хэллидея и папка Дэна Форда.
Грузный, бородатый Юрий Коваленко был похож на медведя. Его большой живот, обтянутый синим свитером, выпирал из расстегнутого пиджака, под полой которого пряталась поясная кобура с внушительным пистолетом. Наблюдая за тем, как тот работает, Николас вновь подумал, что облик этакого добродушного толстяка обманчив. Подобное чувство зародилось у Мартена, еще когда они впервые повстречались в гостиничном номере, где толпились люди Ленара, а на кровати лежало бездыханное тело Хэллидея. Потом — в квартире Армана…
Ленар — хороший детектив, но Коваленко был все-таки лучше, более проницательный, независимый, дотошный. Он неустанно подтверждал свои способности: установил несанкционированную слежку за квартирой Дэна Форда, устроил за ним же рано утром загородную погоню, непринужденно допросил Мартена, когда они возвращались с места убийства на реке, разыграл от начала до конца спектакль с Клем, обыскал, словно собака-ищейка, двор Армана, когда оттуда ушли люди Ленара, и в итоге обнаружил тайник. Вместо того чтобы сдать мешок с компроматом французской полиции, Коваленко сел в засаду, чтобы выследить того, кто за ней явится. Причем он был на сто процентов уверен, что кто-то придет со стороны закоулка, а вовсе не из квартиры. Короче говоря, действовал он хитро и вместе с тем решительно и определенно пришелся бы по душе Рыжему Макклэтчи.
Но если оставить в стороне его настырность и мастерство, оставался ключевой вопрос: чего он добивается? Снова напрашивался вывод о том, что присутствие Коваленко в Париже связано не только с убийством Альфреда Нойса. Были у него какие-то свои цели, в которых он не признавался французской полиции. Ко всему этому следовало добавить сведения, которые Коваленко наверняка получил у русских следователей, побывавших в Лос-Анджелесе вскоре после того, как там был убит Реймонд. И еще он знал, что Хэллидей входил в лучшую бригаду лос-анджелесской полиции. Следовательно, вполне можно было предположить, что Коваленко прослеживал четкую связь между прошлым и будущим, то есть считал, что случившееся в Лос-Анджелесе имеет прямое отношение к событиям в Париже.
— Не хотите ли водки, мистер Мартен? — Коваленко неожиданно захлопнул свой лэптоп, бодро встал и, поеживаясь от холода, подошел к ветхой тумбочке, на которой стояла опорожненная на две трети бутылка.
— Нет, спасибо.
— Ну, тогда выпью за нас двоих. — Русский налил небольшой стакан доверху, приветственно поднял его и опрокинул в рот.
— Скажите-ка мне, что там? — Он указал пустым стаканом в сторону постели, на которой лежали записная книжка Хэллидея и папка Дэна Форда.
— Вы о чем?
— О том, что вы нашли в книжке детектива Хэллидея и в папке.
— Ничего.
— Так уж и ничего… Не забывайте, мистер Мартен, я еще не до конца убежден, что это не вы убили мистера Хэллидея. Кстати, и инспектор Ленар тоже разделяет мою точку зрения по этому вопросу. Если вы хотите, чтобы я пригласил в нашу компанию французскую полицию, то я с удовольствием выполню ваше желание.
