— Поинтересуйтесь, не знает ли она, когда поступил заказ.
Вир еще раз выступил в качестве переводчика. Зазвучала немецкая речь. Инспектор старательно повторил слова женщины по-английски:
— Когда поступил заказ, точно не помнит. Но где-то на прошлой неделе ее муж сделал пробный образец, а в прошлый понедельник вечером уже отпечатал всю партию. Она хотела пойти с ним в кино, но он отказался. Заказ, говорит, печатать нужно. Очень занят был — работа срочная.
Мартен и Коваленко снова посмотрели друг на друга. Форд и Вабр были убиты в среду рано утром. Вабр вполне успевал забрать меню у Лоссберга во вторник.
— Что было в меню? — не унимался Коваленко.
Бир и Максин Лоссберг привычно обменялись фразами. Она не знала. В воскресенье к ним в квартиру пришел какой-то мужчина. Ей только мельком удалось увидеть его, когда Лоссберг вел заказчика в мастерскую, вероятно чтобы показать пробу. После этого она не видела этого человека ни разу.
— Послушайте, Коваленко. — Николас потянул напарника за рукав, увлекая за собой из помещения. — Покажите ей, — произнес он, когда оба оказались на безопасном расстоянии от чужих ушей.
— Что показать?
— Фотографии Кабреры. Если это был он, женщина его сразу же опознает. И тогда у вас будет достаточно оснований, чтобы затребовать его отпечатки.
Русский колебался.
— Уж не боитесь ли вы узнать правду?
Женщина присела у стола, Коваленко расположился рядом и открыл перед нею лэптоп. Несколько щелчков мышкой, и на экране появилась фотография Александра Кабреры из досье российского МВД — он садится в лимузин у штаб-квартиры своей компании в Буэнос-Айресе.
Мартен стоял сзади и смотрел через левое плечо Коваленко. Бир и Гельмут Водуа нависали над правым плечом.
Детектив вопросительно взглянул на Максин Лоссберг.
— Не могу сказать, — произнесла она по-немецки.
Еще щелчок — на сей раз Кабрера предстал уже в комбинезоне и каске.
Женщина покачала головой:
— Nein.
Снова щелчок.
И очередной снимок — его Мартен раньше не видел. Кабрера стоял рядом с машиной, разговаривая по сотовому телефону. Справа вплотную к нему стоял шофер, держа открытой заднюю дверцу автомобиля. Внутри сидела очень привлекательная молодая женщина с темными волосами. По всей видимости, она ждала Кабреру.
При виде этой фотографии Николас оцепенел.
— Nein. — Максин Лоссберг встала из-за стола. На снимках не было мужчины, которого она видела с мужем.
— Коваленко, — хрипло произнес Мартен, — увеличьте изображение.
— Что?
— Фото, говорю, увеличьте! Вон ту женщину на заднем сиденье.
— Зачем?
— Делайте, что вам говорят!
Детектив оглянулся через плечо на Мартена, явно озадаченный. И не он один — Вир, Максин Лоссберг, Гельмута Водуа явно насторожил его тон, передававший целую гамму эмоций — недоумение, гнев, страх.
Коваленко опять уткнулся в компьютер.
Щелк. Он увеличил снимок, изображение женщины стало четче.
— Еще, — потребовал Мартен.
Щелк.
Красивое женское лицо заполнило весь экран. Его можно было видеть только в профиль. Но сомнений больше не было. Никаких.
Ребекка.
79
— Боже милостивый! — Мартен выдернул Коваленко из-за стола за рукав пиджака и потащил в коридор. — Какого черта вы не показали мне этот снимок раньше, когда мы были в Париже?
— Самого бы вас черт побрал. Что вы несете? Я же спрашивал вас: хотите посмотреть еще? И вы сказали: нет.
— Да откуда ж мне было знать, что у вас есть такое?
Они дошли до гостиной. Николас толкнул Коваленко внутрь, захлопнул дверь и тут же припер к ней собеседника.
— Вы, тупой ублюдок! Гоняетесь за Кабрерой повсюду. А с кем он, не знаете?
— Отойдите от меня, — холодно велел русский.
Мартен помедлил, но отступил. Он был бледен, его трясло от ярости. Коваленко обескураженно смотрел на него:
— Чего это вы так разошлись? Из-за девушки? Кто она?
— Моя сестра.
— Сестра?
— Сколько еще у вас есть фотографий, на которых она вместе с Кабрерой?
— Здесь больше нет. Может, еще с полдюжины в центральном архиве в Москве. Нам так и не удалось установить ни ее имени, ни где она живет. Она находится под его постоянной защитой. В каком бы отеле она ни останавливалась, он всегда лично проверяет, достаточно ли безопасен ее номер. Она часто с ним встречается. Но нас это не очень-то интересовало.
— И давно это продолжается?
— Мы ведем-то его всего два месяца — с тех пор как узнали о Китнере. Что там у них раньше было, я не знаю. — Детектив помолчал, потом неуверенным тоном продолжил: — А вы, значит, и представления не имели, что она с кем-то встречается?
— Ни малейшего. — Мартен зашагал в другой конец комнаты, затем так же быстро вернулся. — Мне нужен ваш мобильник.
— И что же вы собираетесь делать?
— Позвоню ей, узнаю, где она. Мне необходимо убедиться, что с ней все в порядке.
— Ладно. — Коваленко протянул ему телефон. — Только не выдайте себя, не говорите ей, почему звоните. Просто узнайте, где она находится, и пусть она вам подтвердит, что ей ничто не угрожает. А после решим, как быть дальше.
Николас молча кивнул, потом набрал номер. После четырех гудков записанный на пленку голос сообщил по-французски, что клиент недоступен. Мартен нажал на кнопку отбоя и набрал другой номер. Прозвучало два гудка, потом кто-то снял трубку.
— Резиденция Ротфельзов, — проговорил женский голос с сильным французским акцентом.
— Будьте добры, пригласите Ребекку. Ее спрашивает брат.
— Ее здесь нет, месье.
— Где она?
— С месье и мадам Ротфельз и их детьми. Они уехали на уик-энд в Давос.
— В Давос? — Мартен посмотрел на Коваленко и снова прижал телефон к уху. — У вас есть номер сотового телефона мистера Ротфельза?
— Простите, но я не вправе дать его вам.
— Поймите, мне очень, ну просто позарез надо дозвониться до сестры.
— Прошу прощения, месье, но есть правила. Если я их нарушу, то потеряю работу.
Мартен прикрыл телефон рукой.
— Какой номер у вашего сотового?
Русский ответил, и Николас снова заговорил в трубку.
— Я назову вам свой номер, — обратился он к невидимой собеседнице. — Пожалуйста, позвоните мистеру Ротфельзу и попросите его сказать Ребекке, чтобы она немедленно со мной связалась. Хоть это вы можете сделать?
