В большинстве своем посетители напоминали студентов университета, но имелись и обладатели профессорской внешности, еще меньше было бизнесменов и деловых женщин. Иными словами, вряд ли убийца вроде Реймонда стал бы проводить время в обществе подобной публики. Но, с другой стороны, нельзя забывать и о том, каким хамелеоном являлся преступник, как ловко он менял внешность, манеры и даже язык. Ведь именно из группы студентов он выдернул Йозефа Шпеера. Человек с такой подготовкой и такими навыками мимикрии мог сойти за своего абсолютно в любой среде.
Протиснувшись между двумя молодыми парнями и глазеющей на них девицей, Николас наконец оказался у стойки, меньше чем в десяти футах от того места, где стоял бармен. Как оказалось, блондин разговаривал с двумя мужчинами в спортивных куртках. Один из них был незнаком Мартену, а второго он знал хорошо, даже слишком. Старый легавый пес из «убойного» отдела управления полиции Лос-Анджелеса, детектив Джин Вермеер. Один из двух дежуривших у его дома детективов, мимо которых он проехал, вывозя спрятавшегося на заднем сиденье Реймонда в аэропорт Бербанка.
Вермеер был ближайшим другом Рыжего Макклэтчи и частенько выпивал вместе с членами бригады. Из-за его необузданного, непредсказуемого нрава и склонности к насилию его не сочли достойным войти в состав знаменитого подразделения. Из всех полицейских Лос-Анджелеса именно с ним Мартену хотелось встретиться меньше всего, поскольку Вермеер винил его в смерти коммандера и был бы счастлив увидеть в мешке для трупов.
— Господи! — выдохнул Николас и поспешно отвернулся.
Вермеер мог находиться здесь лишь по двум причинам. Либо он идет по тому же следу, что и Мартен, используя в качестве ориентиров заметки из ежедневника Реймонда, либо он узнал его новое имя, проследил последние передвижения и приехал в Лондон, надеясь, что их пути пересекутся, если Мартен также идет по следу, оставленному Реймондом. Если так, то сейчас Вермеер, возможно, расспрашивает бармена не только о Реймонде и загадочном И.М., но и о нем, Николасе Мартене.
— Мистер Мартен, если не ошибаюсь? — послышался за его спиной громкий женский голос.
Сердце Николаса подпрыгнуло; обернувшись, он оказался лицом к лицу с Клементиной Симпсон.
— Клем Симпсон, — напомнила она, широко улыбаясь. — Мы виделись с вами сегодня днем. В клинике «Бэлмор», помните?
— О да, конечно!
Мартин быстро оглянулся через плечо: Вермеер и его спутник все еще разговаривали с барменом. Он взял женщину под руку и молча повел в глубь зала. Когда они отошли подальше, он сообщил:
— Мне нужно было… немного развеяться, а один человек, с которым я познакомился в самолете, назвал мне этот бар, сказав, что тут можно почувствовать подлинную атмосферу Лондона.
— Да уж, развеяться вам не помешает, — все так же улыбаясь, согласилась женщина. — Мы тут отмечаем день рождения нашего друга. Не хотите присоединиться к нам?
— Я… — Николас снова оглянулся. Вермеер и его спутник, вероятно закончив разговор, направились к выходу, прямо к ним! — Да, с огромным удовольствием, — торопливо договорил он и пошел следом за Клементиной Симпсон по направлению к стоявшему в конце зала столу, за которым разместились с полдюжины человек, напоминавших университетских преподавателей.
— Вы часто здесь бываете? — поинтересовался Мартен.
— Когда оказываюсь в городе — да. У меня в Лондоне много друзей, которые собираются здесь уже не первый год. Встречаться в ближайшем от дома пабе — это очень по-английски.
Мартен снова оглянулся. Вермеер остановился и смотрел в его направлении. Затем второй мужчина тронул его за рукав и кивнул в сторону двери. Полицейский постоял, глядя на Мартена еще пару секунд, затем резко повернулся, и они пошли к выходу.
— Мисс Симпсон. — Мартен положил ладонь на руку женщины.
— Клем, — с улыбкой поправила она.
— Клем, если вы не возражаете, — он с трудом улыбнулся, — мне бы надо отлучиться на минутку.
— Разумеется. Наш столик — вон там.
Николас кивнул и повернулся к ней спиной, не сводя глаз с входной двери. Вермеер и его спутник исчезли. Он перевел взгляд в сторону стойки бара. Там царило временное затишье, и, воспользовавшись этим, бармен протирал бокалы. Его напарника рядом не было.
«Не исключено, что Вермеер расспрашивал бармена обо мне, описал внешность и оставил свой телефон с просьбой позвонить в случае, если я появлюсь».
Мартен вновь покосился на дверь, но не увидел никого, кроме посетителей. Он снова посмотрел на бармена и, немного поколебавшись, решил рискнуть. Подойдя к стойке, он прошел в ее конец и заказал пиво. Секунд через двадцать бармен поставил перед ним запотевший бокал с шапкой пышной пены.
— Я разыскиваю одного человека, который, судя по всему, является завсегдатаем вашего бара, — заговорил Мартен, пододвигая к бармену банкноту в двадцать фунтов. — В одном из Интернет-чатов мне подсказали, что он — или она — мастер подыскивать жилье для аренды. Я знаю только две буквы — «И» и «М». Может, это его или ее инициалы, может, ник для Сети — не знаю.
Он перехватил внимательный взгляд. Значит, Вермеер действительно дал его описание, и сейчас бармен пытается сообразить, тот ли это человек. Однако Мартен даже не моргнул и продолжал невинно смотреть в глаза мужчины. А затем бармен наклонился к нему.
— Вот что я вам скажу, приятель. Всего пару минут назад меня расспрашивал об этом И.М. полицейский детектив из Лос-Анджелеса. С ним был инспектор Скотланд-Ярда, но ни тот, ни другой ни словом не обмолвились про Интернет-чат или аренду квартир.
Блондин покосился на банкноту, лежавшую на стойке, и понизил голос:
— Меня не интересует, зачем вам всем вдруг понадобился этот И.М., но я скажу вам то же самое, что сказал им. Я нахожусь за этой стойкой шесть дней в неделю на протяжении последних одиннадцати лет, но ни разу за все это время я не слышал ни о ком, кто назывался бы И.М. или Им. Не слышал про Иглокожего Майка, не встречал Идиотского Мерфи, не видел Ирен Мэри. А если тут кто-то что-то и может знать, то только я, потому что я, ко всему прочему, еще и хозяин этого заведения. Понятно?
— Вполне, — кивнул Мартен.
— Ну вот и славно. — Бармен взял банкноту, не сводя глаз с Мартена.
— Мистер Мартен, — послышался голос Клементины. Она незаметно подошла и теперь стояла рядом. — Так вы идете к нам?
— Простите, — улыбнулся ей Николас, — я тут заговорился.
Он взял со стойки бокал, кивнул бармену и отошел от стойки. Только что бармен узнал его фамилию.
— Послушайте, Клем, — заговорил он, — я вдруг почувствовал страшную усталость. Наверное, дает себя знать перемена часовых поясов. Поэтому, если вы не возражаете, давайте пообщаемся в следующий раз.
— Конечно, мистер Мартен. Увижу ли я вас завтра в клинике?
— Я приеду туда утром.
