— Что ты имеешь в виду?
— Думаю, теперь твоя очередь сказать о своих чувствах. Если ты не готов стать отцом, я не против. Однако я буду рада, если ты захочешь навещать ребенка и принимать участие в его воспитании. Но все это мы можем обсудить позже. — Чарли широко улыбнулась.
— Конечно. — Мэтт кивнул. — Я правильно понял: ты исключаешь возможность, что мы будем растить ребенка вместе? Как полноценные мать и отец?
— Да, конечно. Учитывая все то, что ты сказал мне и о чем умолчал. На прошлой неделе ты ясно дал мне понять, что не готов к серьезным отношениям с матерью своего ребенка.
Мэтт посмотрел на Чарли и внезапно почувствовал, как кровь застучала в висках. Он не знал, что руководило им сейчас: испытанное только что разочарование или внутреннее желание причинить Грании такую же боль, от какой страдал он сам. Но Грании рядом не было, а женщину, сидевшую сейчас напротив него, он знал практически всю жизнь, и она ждала от него ребенка. Что он потеряет, если сделает хотя бы попытку?
— Я передумал, — заявил Мэтт.
— Правда?
— Я говорил тебе, что мне нужно время подумать. И я считаю, что нам с тобой могло бы быть хорошо вместе.
— Ты серьезно? — с недоверием спросила Чарли.
—Да.
— А как же Грания?
Имя повисло в воздухе, словно черная туча.
— Все кончено.
— Ты уверен? — не отступала Чарли. — На прошлой неделе все обстояло по-другому. Почему ты внезапно изменил свое мнение?
— Я просто подумал, что мы с тобой... Мы всегда были близкими друзьями. Ты даже когда-то была моей девушкой. А теперь случилось это. — Он показал на живот Чарли. — Похоже, сама судьба подсказывает нам правильное решение.
— Понятно. — Чарли продолжала смотреть на него. — Ты уверен в своих словах, Мэгги? Я уже смирилась с тем, что буду растить ребенка одна, и не давлю на тебя. Просто хочу, чтобы ты это знал.
— Чарли, я знаю и очень ценю твое отношение. Но, как только что сказал, я готов попытаться. А ты?
— Я потрясена... И... — Чарли разволновалась. — Не хочу, чтобы ты снова сделал мне больно.
— Даю слово, клянусь жизнью нашего ребенка, что не обижу тебя.
— Не сомневаюсь, что ты не разделяешь чувств, которые я всегда испытывала к тебе. — Она смущенно опустила глаза. — Ты знаешь, Мэтти, что я всегда тебя любила?
— И я всегда любил тебя, — солгал Мэтт с удивительной легкостью. Внутри у него что-то сломалось.
— Любил как друга?
— Мы так давно дружим, Чарли, что, думаю, это хорошая основа для близких отношений.
— Хорошо, — согласилась она. — И что ты предлагаешь?
— Во-первых, тебе не нужно никуда уезжать. Оставайся со мной в лофте.
— В моей спальне? — поинтересовалась Чарли.
— Нет. — Мэтт глубоко вздохнул и протянул ей руку. — В моей.
— Вот это да! Ты, несомненно, знаешь, как поразить девушку. Никак не ожидала услышать это от тебя сегодня.
— Ну, тебе же известно, что я полон сюрпризов, — ответил Мэтт с горечью.
Чарли, не заметив этого, взяла его за руку.
— За нас, — тихо произнесла она, — и за маленького мальчика или девочку, которого мы создали вместе.
— Да. — Мэтта затошнило. — За нас.
36
Прошло две недели после отъезда Грании из Дануорли в Швейцарию, и вот она неожиданно появилась на кухне в середине дня. Кэтлин спустилась вниз и увидела, что дочь сидит за столом, положив голову на руки. Она несколько минут смотрела на нее и только потом решила обозначить свое присутствие.
— Привет, Грания.
— Привет, мама, — послышался тихий ответ. Она так и не подняла голову.
— Я вскипячу воду и заварю чай, хорошо? — предложила Кэтлин.
Грания промолчала. Кэтлин налила в чайник воду и поставила его на плиту, затем села на стул рядом с дочерью и осторожно положила руку ей на плечо.
— Что случилось?
— О, мама... мама...
— Ну же, дорогая. Не знаю, что тебя огорчает, но очень хочу обнять тебя.
Грания с трудом подняла голову, и Кэтлин увидела ее бледное, усталое лицо. Оказавшись в объятиях матери, Грания расплакалась. Чайник свистел целых две минуты, прежде чем Кэтлин пошевелилась.
— Я сейчас выключу чайник и заварю нам обеим по чашке чаю.
Она приготовила чай и, вернувшись к столу, поставила чашку напротив дочери, которая уже выпрямилась, но сидела, уставившись в одну точку.
— Грания, Боже мой! Я не хочу лезть не в свое дело, но ты выглядишь ужасно! Можешь рассказать мне, что случилось?
Грания поначалу не могла сказать ни слова, но в итоге все же выдавила:
— Он умер, мама. Александр мертв.
Кэтлин прикрыла одной рукой рот, а другой перекрестилась.
— О нет, нет, нет... Как?..
— У него была... опухоль мозга. Он лечился все то время, когда находился в отъезде. Его не стало... четыре дня назад. Как его жена, я должна была остаться и заняться организацией похорон. И подписать все бумаги.
— Дочка, дорогая, все-таки постарайся выпить чая. Думаю, горячий сладкий чай тебе сейчас не повредит. И я взяла бы еще кое-что, что может помочь нам обеим. — Кэтлин открыла комод в поисках бренди, которое обычно использовала при готовке. Добавив бренди в чай себе и дочери, она поднесла чашку к губам Грания. — Пей, дочка.
Девушка сделала три глотка, а потом закашлялась и оттолкнула чашку.
— Грания, я понимаю, что ты многое собираешься рассказать мне, но... — Кэтлин подняла глаза и посмотрела на кухонные часы. — Аврора вернется домой меньше чем через час. Может, позвонишь Дженнифер — матери лучшей подруги Авроры — и попросишь ее забрать нашу девочку из школы и оставить у них на чай? Думаю, Авроре не стоит видеть тебя в таком состоянии.
— Да, пожалуйста, — согласилась Грания. — Я сейчас не могу... нет... — Она замолчала, и слеза скатилась по ее щеке.
— Ты, видно, не спала целую неделю. Может, ляжешь в кровать, а я принесу тебе грелку?
— Мне кажется, я не смогу заснуть, — сказала Грания, когда мать помогла ей встать и повела наверх.
— Возможно, но почему бы не попробовать? — Кэтлин сняла с дочери жакет, потом туфли и джинсы и уложила ее в кровать. Присев на краешек, как делала всегда, когда Грания была маленькой, она погладила ее по лбу. — Постарайся уснуть, дорогая. Я буду внизу, если понадоблюсь тебе. — Вставая, она заметила, что глаза Грании начали закрываться. Кэтлин задержалась на лестничной площадке, ее глаза застилали слезы. Несмотря на то, что вся семья смеялась над ее плохими предчувствиями и беспокойством из-за связи Грании с Лайлами, интуиция не подвела ее.
