Я люблю каждую клеточку его тела и душу с того самого дня, как услышала в его исполнении шубертовскую сонату для фортепиано си-бемоль-мажор на Московском конкурсе пианистов имени Чайковского.
В том конкурсе победила я. Ксавьеру досталось второе место.
Я любуюсь его лицом, таким знакомым и все равно притягательным, таящим в себе неизведанные глубины. Я гораздо проще, чем он. Я умею играть на пианино, и, говорят, делаю это блестяще, но при этом я могу легко сойти с пьедестала и снова стать обычной смертной. А Ксавьер постоянно в музыке: повсюду носит ее с собой, каждую секунду думая о том, как усовершенствовать следующий фрагмент.
Если бы люди вдруг превратили в дрова все пианино и рояли, какие есть в мире, он бы бросился следом за ними в костер.
Мы вместе посмеялись над тем, что слава досталась мне, а не ему. Впрочем, мы оба знаем, что я куда лучше смотрюсь на сцене, чем он. Мне идет концертное платье, я фотогенична, и потом я девушка, а значит, на меня больший спрос.
Но Ксавьер — настоящий гений. Он берет шопеновские этюды и добавляет в них толику волшебства, некую искру, которая делает музыку его собственной. Когда-нибудь мир это признает. А я... с радостью займу второе место.
Я уверена, мой талант набирает силу благодаря Ксавьеру. И я его обожаю.
Он — мой рояль. И мой костер. Если его не будет рядом, я охотно брошусь в огонь.
Глава 6
Джулия только сейчас заметила, что ее лицо намокло от слез. Она знала, что будет еще долго плакать, заставляя себя вспоминать прошлое.
— Ксавьер! — Она впервые произнесла его имя вслух. — Ксавьер, Ксавьер... — Она снова и снова повторяла это имя, потому что знала: придется его услышать в разговорах с экономкой и агентом, и хотела заранее научиться контролировать эмоции.
Поднявшись на второй этаж, она приняла душ, оделась и опять села на край ванны, чтобы сделать самое трудное: набрать номера телефонов, которые соединят ее с прежней жизнью.
Агнесс, экономка, не ответила на звонок, и Джулия облегченно вздохнула: значит, пытка откладывается. Она оставила сообщение, в котором просила Агнесс перезвонить. Теперь ее агент Олав. Часы на мобильном телефоне Джулии показывали половину одиннадцатого. Олав может быть где угодно: у него есть офисы в Нью-Йорке, Лондоне и Париже. Хоть бы он тоже не подошел! Оставить голосовое сообщение гораздо легче, чем разговаривать с человеком... Но Олав редко не брал трубку, когда она ему звонила, даже если там, где он находился, была глубокая ночь.
Затаив дыхание, Джулия слушала длинные гудки. Он ответил после третьего:
— Джулия, дорогая! Рад, что ты позвонила! Наконец-то! — многозначительно добавил он.
— Ты где? — спросила она.
— В Нью-Йорке. Сегодня вечером один из моих клиентов играл с нью-йоркским симфоническим оркестром в «Карнеги-холл». Господи, в его музыке не было никакого вдохновения! Но давай лучше поговорим о тебе, золотце. В моей электронной почте скопилась сотня сообщений. Мне пишут из Милана, Парижа, Лондона и других юродов. Я всем говорю, что ты взяла творческий отпуск, но, Джулия, радость моя, они не будут ждать вечно.
— Знаю, Олав, — виновато откликнулась она.
— Эти ребята составляют план на полтора-два года вперед. Если мы в ближайшее время не примем их предложение, ты сможешь вернуться на пьедестал не раньше, чем через три года. Когда ты будешь готова сказать мне «да»?
Слава Богу, Олав не стал ее утешать, а сразу перешел к делам, которые любил больше всего на свете! И все же Джулия растерялась: она не знала, что отвечать.
— Честно говоря, я об этом еще не думала.
— Золотце мое, у тебя там есть доступ к электронной почте? Я могу переслать заказы. Ты посмотришь и решишь, какие из них тебе интересны.
— Нет, не получится. Мой ноутбук остался в моем доме во Франции.
В трубке повисло молчание.
— Ты до сих пор в Норфолке? — наконец спросил Олав.
—Да.
— Что ж... Тогда, крошка, у меня есть идея получше. На следующей неделе я буду в Лондоне. Мы можем встретиться на ленче в «Клариджез», и я сам отдам тебе список предложений.
Джулия услышала, как агент листает страницы.
— Следующий четверг тебя устроит? — поинтересовался он после короткой паузы. — Заодно вручу тебе стопку чеков, которые пришли сюда за последние семь месяцев. Как я уже сказал в голосовом сообщении, сумма набралась внушительная. Я не стал их обналичивать, потому что не знал, что ты сделала со старым совместным счетом.
— Понятно. — Джулия судорожно сглотнула. — Хорошо, давай встретимся в следующий четверг.
— Отлично! Буду рад с тобой повидаться, дорогая. Знаешь, здесь сейчас половина пятого утра, а завтра я улетаю в Токио, так что мне не помешает немного вздремнуть. Буду ждать тебя в полдень в баре ресторана. Пока, малышка!
В трубке послышались частые гудки.
Джулия вздохнула с облегчением: первый контакт состоялся! А встречу, намеченную на следующий четверг, всегда можно отменить. Новая, пока еще робкая искра оптимизма не позволила сразу ему отказать. К тому же надо быть практичной. Джулия жила на деньги, лежащие на ее английском счете, которые накопились за последние восемь лет, пока она сдавала свой коттедж в аренду. В последний раз, когда проверяла сумму, а это было больше месяца назад, там оказалось всего несколько сот фунтов. Во французском банке, на ее с Ксавьером совместном счете, хранились их сбережения. Туда же поступали деньги за концерты. Джулия боялась обращаться в банк, чтобы переписать счет на свое имя: придется заполнять какие-то бланки, а она еще не готова признать тот факт, что Ксавьера больше нет.
Она понимала, что должна вернуться во Францию и разобраться в собственной жизни. Но звонить — это одно, а заниматься делами и общаться с людьми — совсем другое.
«Что ж, будем двигаться постепенно, шажок за шажком», — подумала она.
Чтобы закрепить прогресс, достигнутый этим утром, Джулия решила прогуляться. Когда надевала куртку, в дверь постучали.
— Привет, милая, это я, папа, — послышалось с той стороны деревянной створки.
Удивленная Джулия открыла дверь.
— Прости, что врываюсь без звонка, — извинился Джордж, переступая порог. — Алисия сказала, ты все время дома. Если тебе сейчас неудобно, я могу зайти в другой раз.
Джулия подумала о том, как нелепо он смотрится в этой маленькой комнате — почти как Гулливер в стране лилипутов.
— Нет, все в порядке, — откликнулась она. — Хочешь кофе?
— Нет, спасибо, только что пил. Я был на болотах Солт-хауса, собирал необычное растение, которое нашел один из моих ребят, доктор философии. А по пути домой решил заглянуть к тебе. — Джордж внимательно оглядел свою дочь. — Не буду спрашивать, как у тебя дела: знаю по опыту, как это раздражает. Но скажу, что ты выглядишь лучше, чем раньше. Уже не такой осунувшейся. Алисию беспокоит, что ты ничего не ешь. Это правда?
