На заднем сиденье Ри потянулась, зевнула и вытянула руки и ноги. Посмотрела на него, на Мистера Смита. Выглянула в окно. Узнав здание, тут же оживилась.
– Мамочка здесь? Мы приехали за мамочкой?
Джейсон моргнул, обдумывая ответ и тщательно подбирая слова.
– Помнишь, как нам присылали полицейских, чтобы помочь в поисках Мистера Смита?
– Ага.
– Так вот, мы попробуем сделать то же самое для мамочки. Полицейские уже ищут ее, но и наши друзья тоже хотят помочь. Мы поговорим с мамочкиными друзьями и узнаем, что они могут сделать. Как уже было с Мистером Смитом.
– Мистер Смит вернулся домой.
– Верно. И мамочка тоже вернется.
Ри кивнула, вполне довольная таким объяснением. Впервые после исчезновения Сандры они заговорили на эту тему, и все прошло примерно так, как и следовало ожидать. Конечно, дети не могут жить в постоянном эмоциональном напряжении. Ри еще не оправилась после утреннего испытания, и сейчас ей хотелось покоя и тишины. Печаль и гнев придут потом.
Джейсон вышел из машины и забрал Ри. Мистера Смита оставил на заднем сиденье, а на переднее и заднее стекло наклеил те же листки с предупреждением о «бешеном коте». Ученикам средней школы он доверял не больше, чем хулиганам Роксбери.
Через минуту они вошли в административный отдел – Джейсон с опущенной головой, Ри – с Крошкой Банни.
– Мистер Джонс! – поспешила им навстречу школьная секретарша, Адель.
Прозвучавшее в ее голосе сочувствие и брошенный на Ри жалостливый взгляд ошеломили Джейсона, и он остановился, стараясь справиться с накатившими на глаза слезами. Сейчас ему даже не потребовалось притворяться; впервые за последнее время исчезновение Сандры стало реальностью. Она пропала, а он превратился в скорбящего мужа, оставшегося один на один с растерянным ребенком.
Колени вдруг стали как ватные, и Джейсон едва не упал, глядя на линолеум, по которому Сандра ступала пять дней в неделю, на стены, которые она видела пять дней в неделю, на конторку, мимо которой проходила пять дней в неделю.
Никто не выразил ему никакого сочувствия. До этого момента все сводилось к играм с полицией, общению с боссом и соседом-извращенцем на улице. И вот теперь Адель вышла из-за стойки, быстренько похлопала его по спине и тепло обняла дочь. В этот момент Джейсон и решил, в привычной для себя манере, что ему неприятна эта женщина, школьный секретарь. Ее жалость обжигала. Он знал правила игры и умел ими пользоваться.
– Уверена, Фил будет рад поговорить с вами, – затарахтела Адель, имея в виду директора школы. – Сейчас у него собрание; телефон не смолкает с самого утра после объявления. Мы, конечно, уже привлекли психолога, и, знаете, все работники выразили желание помочь. В четыре у нас специальное совещание по вопросу организации поисков. Фил считает, что мы могли бы собрать всех желающих в спортивном зале, и уже оттуда…
Адель резко остановилась, поняв должно быть, что говорит лишнее в присутствии ребенка. Она смутилась и даже покраснела, а потом еще раз обняла Ри.
– Подождете? Может, хотите кофе или воды?.. – любезно предложила она. – Карандаши или мелки?
– Вообще-то я бы хотел сначала поговорить с миссис Лизбет, если это возможно. Мне всего на минутку…
– Конечно, конечно. Второй перерыв на ланч начнется через три минуты. Уверена, она найдет время, чтобы поговорить с вами.
Джейсон ответил быстрой благодарной улыбкой, протянул руку дочери, и они вместе пошли по коридору. Как и сказала Адель, через пару минут зазвенел звонок, и в коридор из классов хлынули ученики. Начавшаяся суета отвлекла Ри, избавив его от необходимости отвечать на вопросы, которых у нее наверняка набралось немало.
Повернув вправо, они прошли сначала мимо выкрашенных синей краской шкафчиков, а потом, повернув налево, мимо ярко-оранжевых. Элизабет Рейес, она же миссис Лизбет, преподавала обществознание в седьмом классе, и ее кабинет находился в самом конце коридора. Слегка за пятьдесят, стройная, с длинными, тронутыми сединой волосами, обычно собранными в тугой узел, она еще вытирала доску, когда Джейсон и Ри вошли в класс.
– Миссис Лизбет! – закричала девочка и, раскинув руки, бросилась к учительнице.
Та повернулась, присела и встретила Ри распахнутыми объятиями.
– Ри-Ри! Как ты, милая?
– Хорошо, – застенчиво ответила Ри, в свои четыре года уже понимавшая, что в приличном обществе этот ответ – единственный приемлемый.
– Смотрите-ка, а это кто у тебя?
– Крошка Банни.
– Привет, Крошка Банни. Красивое платье.
Ри хихикнула и прижалась к женщине, обхватив ее за талию. Какой-то особенной нежности в отношении взрослых за дочерью не замечалось, и сейчас она, скорее всего, искала в объятиях миссис Лизбет привычный комфорт, которого ей так не хватало без матери. Учительница посмотрела на Джейсона, и ему стоило усилий, чтобы не дрогнуть под этим оценивающим взглядом. В отличие от полицейских, с самого начала зачисливших его в категорию подозреваемых, она, похоже, наделила мужа коллеги нейтральным статусом, не разделив сочувственного порыва Адели.
– Милая, – миссис Лизбет отстранилась от девочки, – ты помнишь Дженну Хилл из баскетбольной команды? У Дженны сейчас перерыв, и она хочет с кем-нибудь потренироваться. Что ты думаешь? Можешь ей помочь?
Ри вспыхнула от радости и энергично закивала.
Миссис Лизбет протянула руку.
– Хорошо, идем со мной. Я отведу тебя к Дженне, и вы сможете вместе потренироваться. Мы с твоим папой недолго поговорим, а потом придем.
То, как изящно она выкроила время для откровенного разговора, произвело впечатление на Джейсона.
Ри послушно последовала за миссис Лизбет к двери и лишь у самого выхода на мгновение задержалась. Лицо ее отразило внутренний конфликт: потребность быть с ним, оставаться его единственным якорем в быстро рассыпающемся мире, столкнулась с желанием поиграть с Дженной, звездой школьного баскетбола, бывшей для четырехлетней девочки примерно тем же, что и какая-нибудь рок-звезда для старшего поколения.
Вобрав голову в плечи, Ри ушла с учительницей по коридору. Джейсон, оставшись один, начал скучать по дочери в десять раз сильнее, чем она могла бы скучать по нему. Странное дело. Ненависть придавала ему сил, любовь же резала по сердцу.
Год назад миссис Рейес была для Сандры инструктором, а потом стала ее наставницей. За это время Джейсон встречался с ней не меньше дюжины раз. Иногда приводил Ри на ланч с Сэнди. Иногда заезжал за женой после занятий. С Элизабет они здоровались. Столько встреч, но ни он ее, ни она его толком и не знали.
Вернувшись в класс, учительница закрыла за собой дверь, взглянула на часы и нервно расправила юбку. Тем не менее двадцатилетний опыт преподавания не прошел даром. Она выпрямилась и взяла себя в руки.
