Кэтрин Хепберн, мой отец и я на съемках фильма «На золотом озере».
AFP / GETTY MAGES
RON GALELLA (РОН ГАЛЕЛЛА) / WIRE IMAGE
В своей работе Man’s Search of Meaning («Человек в поисках смысла») Виктор Франкл писал: «Для психического здоровья необходима некоторая напряженность, напряженность между тем, что уже достигнуто, и тем, что только предстоит совершить, или промежуточное состояние между тем, кем человек является, и тем, кем он должен стать». Мне нравится метафора Франкла, наглядно иллюстрирующая, как полезно прилагать напряженные усилия, даже в старости: «Когда архитектор хочет укрепить обветшалую арку, он усиливает нагрузку на нее сверху, благодаря чему ее отдельные части крепче соединяются между собой».
Думаю, что одной из причин, объясняющих прекрасную физическую форму Кэтрин Хепберн в преклонном возрасте, является то, что она, как старая арка, смогла принять на себя груз старости. Когда мы вместе снимались в фильме «На золотом озере», она охотно взяла меня под крыло, не упуская ни одной возможности поделиться опытом. Она дала мне понять, что наблюдает за тем, как я побеждаю страх, когда, согласно сценарию, делаю сальто назад, и сказала, что преодоление того, что пугает, помогает не быть хлюпиком в жизни.
Как-то раз, когда мы вместе пили чай, Хепберн рассказала мне о том, что каждое утро встает в пять часов и пишет о том, что ей довелось пережить. Одна из глав, как она сказала, называлась «Провал». «Знаете, Джейн, – заметила она, – провал учит нас гораздо большему, чем успех».
С ее помощью я поняла, как важно самосознание. Все мы склонны считать самосознание чем-то тягостным, что вызывает чувство неловкости или дискомфорта. Но Хепберн заставила меня посмотреть на него как на осознание собственного «я», сознательного отношения к тому, как ты своим присутствием воздействуешь на людей. «Это упаковка, – как-то сказала она, ущипнув меня за щеку. – У всех у нас есть упаковка, которая защищает от внешнего мира. Что, вы думаете, должна говорить о вас ваша упаковка?»
Мой почивший друг певец Майкл Джексон провел с нами несколько дней на съемочной площадке и наблюдал за тем, как играют Кэтрин и мой отец. В интервалах между сценами Хепберн обратила внимание на то, что Майкл придвинул свое кресло поближе к ней, чтобы послушать ее рассказы. Один из них был о Лоретте Тейлор, одной из великих американских театральных актрис. Кэтрин видела Тейлор, когда та только начинала свою карьеру и «совершенно блестяще» играла в пьесе Уильяма Теннесси «Стеклянный зверинец». Спустя много лет, когда Тейлор стала знаменитой, Кэтрин снова увидела ее в той же роли.
«Волшебство исчезло», – рассказывала Хепберн, глядя на Майкла, стараясь привлечь его внимание. – Она стала слишком успешной. Пресытилась. Печально, очень печально». Это был важный урок для восходящей звезды, которой был тогда Майкл. Хепберн никогда не докучала мне своей мудростью. Она просто вплетала ее в ткань нашего повседневного общения, заставляя анализировать свои мысли и чувства.
В рамках своей некоммерческой организации – Кампании по предупреждению подростковой беременности штата Джорджия – я работаю с подростками. Общаясь с ними, всегда стараюсь вспомнить то, что говорил мой друг и воспитатель молодежи доктор Майкл Каррера: «Молодые люди могут забыть о том, что вы сказали или сделали. Но они никогда не забудут о том, какие чувства вы у них вызвали». Помогая молодым людям почувствовать себя достойными, любимыми, самостоятельными и подающими надежды, мы помогаем им стать сильнее и выносливее. И чаще всего, все, что им нужно от нас, – это чтобы мы выслушали их, просто выслушали – с открытым сердцем, с сочувствием в глазах, не отвлекаясь, думая, что ответить.
Нам хотелось бы оставить после себя именно такие следы, уверенно ступая по которым молодые люди могут дойти до середины жизни и двигаться дальше, в свой собственный III акт.
В Санта-Монике, штат Калифорния, в гериатрическом центре благополучного старения WISE & Healthy Aging, я обнаружила настоящий очаг генеративности. Центр существует с 1976 года и получил признание в США благодаря своим новаторским программам для пожилых людей. Одна из них – Программа психологического консультирования ровесников, в рамках которой волонтеры получают практическую психологическую подготовку под наблюдением лицензированных психотерапевтов. Я беседовала с женщиной семидесяти одного года, работавшей до пенсии адвокатом. Она рассказывала: «Я пришла сюда после того, как всю жизнь занималась юриспруденцией, мне необходимо было сменить поле деятельности, и волонтерская работа дает такую возможность. Я встречаюсь с людьми, с которыми, вероятно, никогда не столкнулась бы в повседневной жизни; проблемы, которые их приводят сюда, иногда оказываются крайне сложными: непреодолимые сложности со здоровьем, финансовые трудности, проблемы с детьми. Я испытываю большое удовлетворение от того, что каким-то образом могу изменить их жизнь к лучшему, и мне кажется, что и моя жизнь заметно изменилась к лучшему в результате полученной здесь подготовки и моего участия в жизни коллектива».
Один пожилой вдовец поведал мне, что страдал от депрессии, когда друг посоветовал ему пойти в центр и стать волонтером. «Знаешь, депрессия – не заразное заболевание, – сказал ему друг. – Она не передается, как инфекция». «Он оказался прав, – радостно добавил мужчина. – Как только я начал работать волонтером, избавился от депрессии. Это совершенно новая жизнь».
Волонтеры, сами пожилые мужчины и женщины, смогли заместить утерянные социальные связи, которые они имели на работе или в браке, новой сетью общения, в которую входят клиенты и такие же консультанты.
Одна из волонтеров, школьный психолог на пенсии, обожает свою новую работу. «У меня огромный профессиональный багаж, и я подумала, что смогу быть полезной, – говорит она мне, добавляя, что самое главное для нее – новые отношения, сформировавшиеся между ней и людьми, которых она встречает на работе. – Это замечательно! Мы не просто болтаем, между нами происходит серьезный обмен мнениями».
Луис на протяжении двадцати двух лет работает в центре консультантом и считает, что именно этим ей всегда хотелось заниматься. «Всю свою жизнь я была так занята, помогая мужу в его имущественном бизнесе, – говорит она. – У меня не было выбора. Я была обязана мужу. А это – как второй шанс начать новую жизнь».
Я встретилась с Джейком, он занят волонтерской работой в Программе дружеских визитов. Он привел своего клиента – девяностопятилетнего Карла, который живет в доме престарелых и уже не может самостоятельно никого навещать. Карл поддерживает связь с Джейком. Карл – именно тот человек, слова которого я цитировала выше. Когда я спросила его, сколько ему лет, он со свойственной очень старым людям игривостью ответил: «Не знаю, сколько мне лет, но я был не промах еще тогда, когда Мертвое море только болело». Мне страшно подумать, что было бы с Карлом, если бы у него не было возможности поговорить с Джейком. «Мы во многом сходимся во взглядах – в политике, в юморе», – говорит Карл.
