Книга Ангелочек, страница 72. Автор книги Мари-Бернадетт Дюпюи

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ангелочек»

Cтраница 72

Блез поцеловал Анжелину в шею, а затем мокрыми толстыми губами впился в ее губы. Анжелина извивалась, отбиваясь изо всех сил, но он сумел разжать ее зубы и засунул ей в рот свой жесткий язык, жадный до удовольствий. Правой рукой Блез поддерживал ее голову, а левой прижимал к себе так сильно, что она чувствовала его напряженный член, хотя брюки Блеза не были расстегнуты. Скорее обезумевшая, чем испуганная, Анжелина боролась, пытаясь вырваться из крепких объятий шорника. К счастью, он был болтливым, и ей удалось улучить минуту передышки.

— Ну, так ты выйдешь за меня замуж? — повторил он, задыхаясь. — Вот увидишь, я сделаю тебя счастливой. Я умею это делать! Как говорит мой отец, роза станет еще прекраснее, а шип еще толще. Ты чувствуешь его, мой шип?

— Несчастный безумец! — закричала Анжелина. — Отпусти меня! Я не хочу выходить замуж! Ни за тебя, ни за кого-либо другого. Ты бредишь, Блез. У меня никогда не было ребенка, а в лесу ты видел не меня, а другую. Я могу поклясться на Библии.

Вдруг Анжелина заметила, что поведение мужчины изменилось. Не ослабляя хватки, он бросал тревожные взгляды на улицу. Неожиданно он приподнял ее и, покачиваясь, направился к темному закутку мастерской. Это был своего рода большой стенной шкаф, загроможденный старыми кожаными изделиями, метлами и верстаком.

— Я хочу тебя, моя хорошенькая, — бормотал он, широко открыв рот. — Ты получишь удовольствие, а потом сама захочешь меня, потому что я умею это делать, говорю тебе.

Блез Сеген был воплощением природной силы, горой мускулов. У Анжелины не было никакой возможности вырваться из его объятий. Он прижал ее к деревянной перегородке.

— Нет, прошу тебя, отпусти меня, — взмолилась Анжелина. — Это плохо…

— Нет, ты этого хочешь, так же, как и я, я это чувствую. Ты маленькая вертихвостка, такая тепленькая, — изрыгнул Блез, вновь целую Анжелину в губы.

Молодая женщина старалась не поддаваться панике. Внезапно перед ее глазами возник образ Магали Скотто, неистовой южанки, которая рассказывала им об одном своем злоключении хрипловатым голосом:

— Этот сукин сын не хотел меня отпускать. Напрасно я сопротивлялась, он был сильнее. И тогда я дала ему коленом по его мужским драгоценностям. Черт побери! Он завизжал как поросенок. Клянусь вам, после этого он уже не сможет объезжать кобылок!

— Подожди, Блез, — вдруг сказала Анжелина. — Я хочу тебя, но есть одна вещь, которая мешает мне. Наверное, гвоздь, там, за моей спиной…

Шорник не верил своим ушам. Он отпустил Анжелину и отступил на шаг. Та мгновенно сильно ударила его ногой по самому стратегическому месту в мужской анатомии.

— Мерзавец! — выкрикнула Анжелина.

Согнувшись пополам и держась за низ живота, шорник испускал дикие крики от разрывающей промежность боли.

— Предупреждаю тебя, Сеген, — добавила Анжелина на бегу к двери. — Если я еще раз услышу о тебе, то подам на тебя жалобу и ты закончишь свои дни в тюрьме.

Анжелина выбежала из лавки и сразу же столкнулась со старым Люсьеном Сегеном и его младшим сыном Мишелем.

— Простите! Пропустите меня, пожалуйста, — пролепетала она.

Они сразу же заметили растрепанные волосы Анжелины и испуганное выражение ее лица.

— Мадемуазель Лубе! Что с вами? — спросил отец шорника.

Он задал вопрос по привычке, прекрасно понимая, что произошло.

— Я предупреждаю вас обоих, — заявила Анжелина. — Ваш сын крайне заинтересован в том, чтобы забрать жалобу, которую он подал на моего отца. Блез затащил меня в заднюю комнату и силой стал целовать. Я уверена, что он хотел большего. Я пришла, чтобы договориться по-хорошему, но сейчас все кончено. Если он осмелится еще раз подойти ко мне, моя собака, надеюсь, перегрызет ему горло.

Мишель Сеген с сочувствием посмотрел на Анжелину, а старый Люсьен опрометью бросился в лавку. Схватив черный кожаный кнут, висевший на гвозде, он исчез за перегородкой.

— Блез! Блез! — рычал он. — Подойди ко мне, негодяй! Я сейчас проучу тебя!

Послышались яростные крики и грохот падающих инструментов. Анжелина, сжав зубы и испытывая отвращение, почти бежала. Но ей было приятно представлять, как старый Люсьен преподает Блезу, несмотря на его тридцать два года, хороший урок. Ее ботинки скользили по земляному тротуару, покрытому тонким слоем снега. То тут, то там попадались лужи с грязной водой.

В смятении чувств Анжелина быстро дошла до перекрестка трех дорог. Одна дорога вела в Фуа, другая — в Сен-Лизье и Кастильон, а третья заканчивалась на Привокзальной улице, одной из торговых улиц Сен-Жирона. Теперь, когда она добралась до широкой проезжей дороги, проложенной через пастбище, ей оставалось пройти совсем немного, прежде чем появятся первые дома ее города.

«Какой каналья! Настоящая скотина! Да, сущий мерзавец! — думала Анжелина, повторяя любимое ругательство Магали Скотто. — Когда вернусь, надо будет поблагодарить ее. Если бы не она, не знаю, как далеко зашел бы Сеген. Боже мой! Папа прав: у этого грубияна нет ни чести ни совести. А я бросилась прямо в волчью пасть. Какая же я глупая!»

Дул ледяной северный ветер, несший с собой снег. Было очень холодно. Анжелина пожалела, что не надела накидку. На ней было короткое манто без капюшона.

«Я ничего не скажу ни отцу, ни мадемуазель Жерсанде», — решила Анжелина, взбираясь по тропинке на гору, что позволяло сократить путь на добрую сотню метров. Она мысленно похвалила себя за столь мудрое решение, поскольку из-за поворота показалась черно-серая карета, запряженная крупной белой лошадью. Через окно дверцы Анжелина различила мужчину в цилиндре и довольно молодую женщину.

«Мсье Оноре Лезаж и его сноха едут за дамским седлом, — подумала она, поскольку узнала отца Гильема и Клеманс, супругу старшего сына. — Черт бы их побрал!»

Анжелина тут же пожалела о сказанных словах и перекрестилась. Слезы потекли по ее щекам. Силы оставили ее, и она зарыдала, присев на покрытый инеем белый камень.

«Сегодня я приобрела грозного врага, — говорила она себе. — Блез никогда мне этого не простит. Чтобы отомстить за себя, он может распустить слухи, что у меня есть байстрюк, ребенок, которого я родила от Гильема вне священных уз брака. Как поступит мсье Лезаж, если узнает об этом?»

Охваченная тревогой, Анжелина уже представляла себе все катастрофические последствия россказней шорника. «Папа отречется от меня, я потеряю его любовь и уважение. А вдруг Оноре Лезаж напишет Гильему? Эти люди преисполнены гордости. Возможно, они захотят забрать Анри и будут воспитывать его в мануарии… Нет, этого не будет. Я отведу опасность от своего малыша».


Через полчаса Анжелина постучала в дверь дома Жерсанды де Беснак. Радостная Октавия открыла ей дверь, вытирая руки о накрахмаленный белый передник.

— Скорее иди к своему малышу! — воскликнула служанка. — Доктор, как и обещал, пришел и осмотрел его. У нашего Анри нет ничего серьезного. Просто прорезался малый коренной зуб, так он сказал. От этого могла повыситься температура. Ох уж эти зубы… Что за напасть!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация