Все было тихо.
Тогда Гассан соскочил с лошади, которую привязал к дереву, и, размахивая саблей, пошел в кусты.
– Я не ошибся, – бормотал он, – я видел человека, и он не должен уйти от меня, пока я не узнаю, кто он такой.
Тогда посланный Галил-бея, так как это он спрятался в кустарник, не желая быть пойманным, бросился бежать.
Между тем, раздвинув кусты, Гассан увидал бежавшего солдата.
Гассан бросился вслед за ним.
– Стой, если тебе жизнь дорога! – вскричал он. – Стой, а не то я убью тебя!
Солдат продолжал бежать. Гассан вынул револьвер и выстрелил вслед бежавшему, но так как было слишком темно, чтобы хорошо прицелиться, то он промахнулся; тогда он бросился вслед за бежавшим, которого принимал или за Галил-бея, или за какого-нибудь другого гонца.
Со своей стороны солдат употреблял все усилия, чтобы уйти от Гассана. Гассан же ни за что не хотел упустить его, и так как бежавший не обращал внимания на угрозы, то оставалось только одно средство – преследовать его. Скоро Гассан увидел, что он приближается к беглецу, но тот тоже, должно быть, заметил это, потому что постоянно оглядывался. Когда Гассан готов уже был нагнать бежавшего, то вдруг заметил, что последний отбросил от себя что-то и потом снова побежал дальше.
Гассан остановился и начал осматриваться. Наконец в небольшой яме он нашел кожаную сумку с оборванным ремнем. Зная, что он всегда успеет догнать беглеца, Гассан захотел, прежде чем продолжать преследование, узнать, что находится в найденной им сумке, которую солдат бросил, очевидно надеясь, что преследователь не откроет ее. Гассан открыл сумку и вскрикнул от радости. В сумке лежало письмо! Это была депеша Мустафа-паши! Наконец-то она нашлась! Не преследуя более солдата, так как он был только слепым орудием в руках визиря и Галил-бея, Гассан вернулся назад к своему коню и, вскочив в седло, поспешил со своим сокровищем к Беглербегу. Он был в сильном волнении и крепко держал депешу – главное было сделано!
Между тем Зора-бей, не найдя на своем пути ничего заслуживающего внимания, возвратился обратно в Беглербег, и в тоже самое время к берегу подъехал Сади со своими двумя пленниками.
– Отчего у тебя две лодки? – закричал ему Зора-бей.
– Одна моя, а другая Галил-бея! – отвечал Сади.
– Значит, ты его захватил?
– Да, его и одного гребца-солдата.
– Значит, это ты подал сигнал?
– Нет, не я.
Сади причалил, и Зора-бей подошел помочь товарищу и увидел сидящего в большой лодке Галила и тяжелораненого солдата, который лежал на дне лодки и стонал.
– Поздравляю тебя, Сади! – сказал Зора-бей, видя успех своего товарища. – Мы сейчас же должны отвести его во дворец к султану.
Сади привязал лодку и потребовал, чтобы пленники выходили.
– Галил-бей тоже ранен? – спросил Зора-бей. – Тем не менее это не спасет его от передачи нам депеши.
До сих пор Галил-бей не говорил ни слова, мрачно глядя перед собой, но, услышав эти слова, он прервал молчание.
– Галил-бей прежде всего будет жаловаться на то, что офицеры напали на него, как на разбойника, – сказал он. – Никакой депеши у Галил-бея нет, а если бы и была, то он давно уничтожил бы ее, чтобы вы не могли торжествовать. Таким образом, ваша ссылка на депешу не имеет основания; клянусь вам пророком, что у меня нет никакой депеши.
Эта клятва, надо признаться, произвела неприятное впечатление на обоих товарищей.
– Очень может быть, – сказал Зора-бей, – но нам приказано привести тебя во дворец, есть или нет у тебя депеши.
– Вы не достигли вашей цели, – насмешливо отвечал посланный Мустафа-паши, довольный успехом своей хитрости, – чего же вам надо от меня? Моя особа не может быть вам ни для чего полезной. Вы можете меня обыскать с головы до ног и все-таки не найдете депеши.
Сади не произнес ни слова, но принудил Галил-бея идти вперед. Все отправились в Беглербег, куда султан возвратился уже несколько часов тому назад и прямо прошел в гарем.
Придя во дворец, Сади и Зора-бей просили, чтобы их впустили, и были сейчас же отведены к караульному офицеру, который принял их очень любезно.
– Мне приказано сейчас же доложить о вашем приезде, – сказал он. – Прошу вас подождать несколько минут!
Он ввел Сади и Зора-бея, не спускавших глаз с Галила, в дежурную комнату, а сам отправился доложить об их приходе.
После ухода дежурного офицера Зора-бей снова обратился к Галилу, требуя, чтобы тот отдал депешу, на что последний только засмеялся, тогда Зора-бей приказал обыскать его. В это время дежурный офицер возвратился и передал приказание султана, чтобы Зора-бей и Сади вместе с пленником сейчас же шли к нему.
Обыск Галил-бея не имел никаких результатов. Депеши не обнаружили. Тогда Сади и Зора-бей повели его с собой в приемную. Султан Абдул-Азис вышел почти сейчас же, так как торопился узнать о результате.
– Кого вы привели? – спросил он.
– Галил-бея, доверенного посланного Мустафа-паши, ваше величество, – отвечал Зора-бей. – Сади-баши схватил его после сильного сопротивления с его стороны, точно так же, как и сопровождавшего его солдата.
– Где депеша?
Злая улыбка пробежала по лицу Галил-бея, затем он вдруг бросился на колени перед султаном.
– Я прошу ваше величество милостиво выслушать меня! – вскричал он. – Этот офицер напал на меня, ранил и привел сюда, а я даже не знаю причины этой вопиющей несправедливости.
– Кто ты?
– Галил-бей, ваше величество.
– В какой ты состоишь должности?
– Я адъютант у Мустафа-паши.
– Ты должен был отвезти в эту ночь тайную депешу в Терапию?
– Ваше величество, можете спросить у этих офицеров, нашли ли у меня какую-нибудь депешу? – отвечал Галил-бей. – Меня не только ранили и арестовали, но в высшей степени унизили, приказав меня обыскать.
– И ничего не нашлось? – вскричал поспешно султан, обращаясь к Зора-бею и Сади.
– К сожалению, нет, ваше величество.
– Как же это могло случиться? – сказал султан, начиная сердиться, так как бесполезный арест Галила уничтожал всякую возможность открыть измену Мустафа-паши. – Адъютант визиря имеет полное право жаловаться. Мне нужна была депеша, а не пленник.
Положение Зора-бея и Сади сделалось очень скверным! Их торжество обратилось в поражение, которым Галил-бей не преминул воспользоваться.
– Я надеюсь, – сказал он, – что ваше величество прикажет за полученное мною сегодня оскорбление наказать виновных, напавших на меня без всякого повода с моей стороны, ранивших и унизивших меня.
– Действительно, это неслыханное насилие! – вскричал султан, раздраженный неудачей.
