— Увы, это было ее горе… Она была бесплодной. Но Хранительница нашла себе отличную замену. Фактически матерью Марии была Глафира Миновна.
— То есть Мария стала ее приемной дочерью. Так?
— Да.
— А где же тогда родная мать Марии?
Наверное, этот вопрос был для Антипа очень неприятен, потому что он скривился, будто съел дольку лимона. Но все же ответил:
— Тебе скажу, теперь это можно… Видишь ли, нас тут немного, а потому, чтобы не было кровосмешения, наши женщины рожают от чужих мужиков, а мужчины берут себе в жены девушек из окрестных деревень.
— Но тогда, по идее, в Жмани должна быть не одна улица, а несколько, однако это не так.
— Верно… — Антип тяжело вздохнул; наверное, ему вспомнились какие-то неприятные моменты. — Дело в том, что мало кто выдерживает наш затворнический образ жизни. Люди возвращаются в большой свет. А дети… дети остаются.
— Неужто матери отказываются от детей?
— Некоторые отказываются, а кое-кого Хранительница заставляет забыть о существовании и ребенка, и самой Жмани. Жестоко? Да. Но мы должны как-то выживать. Что касается матери Марии — моей жены, то она… — Тут лицо Антипа исказилось такой сильной внутренней болью, что Глебу даже стало его жалко. — Она ушла… — Антип сглотнул ком, застрявший в его горле. — Между прочим, мы всегда говорим и девушкам, и парням, что их может ждать. К нам идут только добровольцы.
— По-моему, я в добровольцы не записывался…
— Ты — совсем другое дело. Ты — ЗВАНЫЙ самой Хранительницей.
Тут Глеб неожиданно разозлился.
— Я не хочу остаток своих дней провести в вашей Жмани!
— А тебя никто и не принуждает. Редко кто способен на подвижничество. И потом, я ведь говорил, что вольному — воля. Если, конечно, народ не решит отправить вас с Антоном на Круг. Тогда да, Жмань станет твоим последним пристанищем.
— В конце концов, что такое Круг?!
— Смотри… — Антип достал из холщовой сумки, висевшей у него на плече, старинную подзорную трубу и подал ее Глебу. — Вон туда, — указал он направление пальцем.
Глеб приложил подзорную трубу к правому глазу. И увидел Жука, который бежал по хорошо различимой тропе. Он никак не мог сообразить, что тропа все время забирает влево и в конечном итоге рисует круг, центром которого являлась горушка.
«Идиот! — про себя выругался Глеб. — И кликуха Жука, оказывается, вполне соответствует его внутренней сущности. Ползает по кругу, как глупая букашка. Совсем не умеет ориентироваться на местности. Тоже мне… горе-археолог. Любитель… А мнит себя профессионалом».
Но присмотревшись, Глеб кардинально изменил свое мнение о способностях Жука. Оказалось, что его напарник попал в настоящий лабиринт из тропинок. Большая их часть была нанизана кольцами на горушку, а остальные напоминали спицы в большом колесе. И куда бы человек ни шел, он все равно попадал на круговую тропу. Конечно, можно было сойти с нее и пробираться по зарослям, но Глеб не сомневался, что там непроходимые чащи и буреломы.
Впрочем, кое-кто пренебрег тропой и рискнул пойти напрямик, вспомнил Глеб скелет на склоне…
— Тогда зачем вам несколько отрядов поисковиков? — спросил Глеб. — Хватило бы одного. Жук и так в западне. Из этого вашего Круга-лабиринта очень трудно выбраться, если не сказать — невозможно.
Антип едко ухмыльнулся и ответил:
— Много отрядов для верности. Мы не можем рисковать. Всяко может случиться… И потом, нужно, чтобы вор шибче бежал и не останавливался на отдых. Мужички маленько пошумят — сразу прыти у него прибавляется. Пусть бежит, пока не свалится от страха и упадка сил.
— Садисты! — сердито бросил Глеб.
— Неправда. Должен человек понести наказание за свое преступление? Обязательно должен. Иначе жизнь стает неупорядоченной и потеряет смысл. Вор становится правителем, а честный человек вынужден ему прислуживать. Где справедливость? Все становится с ног на голову. Это противоестественно. Да, негодяя ждет возмездие, рано или поздно, но справедливость требует, чтобы свою порцию наказаний он получил еще при жизни, здесь, на Земле.
Глеб промолчал. А что скажешь? Антип прав. И в случае с Жуком, и вообще… Вот только жаль, что многие мерзавцы так и сошли в могилу, не получив должного воздаяния за свои преступления. А некоторым «благодарные потомки» даже памятники поставили. И осанну поют с амвонов. Бардак, прости Господи…
— Думаю, хватит твоему дружку ноги бить, — сказал Антип и спрятал подзорную трубу в сумку. — Он уже еле ноги тащит. Заберем его из Круга. Так приказала Хранительница. Иди за мной…
Багровый от большого напряжения, потный, грязный, в рваной одежде, Жук представлял собой жалкое зрелище. Ларец он положил в рюкзак, но после многочасового бега по Кругу даже небольшой вес артефакта казался Жуку неподъемным. Он еле тащил его, согнувшись в три погибели и шатаясь от усталости.
Увидев Антипа, который загородил тропу, Жук испуганно отпрянул назад, но затем сорвал с плеча ружье и крикнул охрипшим голосом:
— Не подходи! Иначе буду стрелять!
— Успокойся, парень, я безоружный… — Антип показал пустые ладони. — Пора тебе в Жмань вертаться.
— Нет! Отойди с дороги! Я не шучу! — Жук прицелился. — Пропусти! Убью-ю!!!
— Ну ты и сука… — сказал Глеб, загораживая своим телом Антипа. — Ты что делаешь, гребаный Жук?! Если выстрелишь, тебе хана. Ты даже не можешь представить, какая смерть тебя ждет. Брось ствол и пошли в деревню, прошу тебя по-хорошему. Отсюда нельзя выбраться. Уж поверь мне. Ты на поводке. В лесу полно мужиков. Пойдем, может, нас помилуют.
— Нас?.. — Жук обмяк и ружье в его руках дрогнуло.
— Ну да. И мне за компанию будет кирдык. Да, дружище, подвел ты меня… На кой ляд тебе нужна эта железяка? Красиво светится? Но ты же не ребенок, падкий на механические игрушки. Или ларец доверху наполнен золотом? Судя по весу, это не так. Зачем?!
Жук тихо простонал, — почти заскулил — словно ему вдруг стало больно, бросил ружье и, не глядя на Глеба, глухо сказал:
— Откуда я знаю, зачем? Взял и взял. Привычка… А дорогу к капищу я выведал, когда двух мужиков оставили меня сторожить. Я им в питье кое-чего подсыпал… они и уснули, как дети малые. Мне осталось только проследить…
— Лжешь! — слово Антипа прозвучало, как выстрел. — То, что ты усыпил мужиков — это правда. И то, что по Тропе тайком прошел — тоже верно. Но тебе подсказали, где взять ларец, как взять и в какую сторону бежать. Да только тот, кто был наводчиком (и заказчиком, скорее всего), не знал, что я выставил заставы… на всякий случай. Вот тебя наши мужики и загнали в Круг.
— Ну что, был заказчик? — спросил Глеб. — Колись, чего уж там.
— Был… — глухо обронил Жук.
— Кто?
— Виктор…
