– Нет, серьезно, что случилось-то? У тебя такой вид, словно на тебя напало дерево, – произнесла Венера, внимательно осмотрев Робекку.
– На самом деле, я, можно сказать…
– Это начинает звучать tr ès bizzare
[25]
, – с беспокойством воскликнула Рошель.
– Когда я поняла, что на самом деле не проспала, а проснулась ну очень рано, я решила заняться делом и расклеить объявления о моих уроках монстроликового спорта, – со страхом произнесла Робекка. – Но когда мы с Пенни носились по кампусу… я увидела…
– Ну что, что увидела? – нетерпеливо взвизгнула Венера.
– Белую кошку! Я так перепугалась, что врезалась в дерево! И хуже того – я при этом потеряла Пенни! Как вы думаете, белая кошка ничего ей не сделает?
– Конечно же нет. Зная Пенни, это скорее она перепугала кошку своим жутеньким взглядом, – попыталась успокоить Робекку Венера, хоть это и прозвучало не слишком убедительно.
– Это знак. Что бы мисс Подлётыш ни задумала – это что-то очень, очень плохое, – пролепетала Робекка и залилась слезами.
– Да-а… белая кошка – это скверно… очень скверно, – поддержала ее Венера, подергивая свои лозы. – Это я или оно теперь начало считать себя оранжереей?
– Это ты, – коротко бросила Рошель. Горгулья покачала головой и вздохнула – разговор явно встревожил ее. – Белые кошки опасны для нас не больше, чем черные – для нормалов. Это всего лишь дурацкий предрассудок…
– Но я слыхала истории, – перебила ее Венера.
– Про то, как они знаменовали недоброе? Чушь какая! Девушки, я думала, вы умнее! – сердито заявила рассудительная горгулья, складывая вещи в сумку.
– Но признай же, Рошель, в свете того, что мы только что услышали, это может что-то означать, – негромко, почти сдержанно отозвалась Робекка.
– Это означает, что вы двое куда более восприимчивы к дурацким историям, чем я думала. Что еще не значит, что нам не грозит опасность. Вполне возможно, так оно и есть – но белая кошка не имеет к этому никакого отношения! – ответила Рошель и посмотрела на Робекку. – И пожалуйста, причешись, прежде чем идти на урок. Твои волосы похожи на лес – столько там веток!
– Эй, ты куда? – окликнула подругу Венера, когда Рошель зашагала к двери.
– Сегодня утром у меня первое занятие со Сладостью и Гадостью.
– Это что, те тролли с урока катакомбства? – переспросила Робекка.
– Да, они первыми записались на занятия. Очевидно, им не терпится улучшить свой английский и узнать о гигиене, – объяснила Рошель и помахала подругам на прощанье.
Рошель выбрала для первого занятия с троллями кабинет для самостоятельной работы по двум веским причинам: во-первых, здесь стояла тишина, а во-вторых, не было никакой еды. Рошель доводилось видеть, как едят тролли, и она поняла, что разумнее будет избегать этого зрелища. К сожалению, она не осознала еще, что наблюдать троллей вблизи – даже когда они не едят, – это тоже малоприятное удовольствие.
Сидя в двух футах от лоснящихся, мрачных и грязных лиц троллей, Рошель могла разглядеть миллионы угрей и прыщей, которых не замечала прежде. И хотя дерматология не входила в ее сегодняшний учебный план, горгулья поняла, что без нее никак не обойтись.
– После того как вы выдавите себе в ладонь порцию антибактериального мыла размером с горошину… – увидев, что Сладость использует ее ручку вместо зубочистки, Рошель осеклась. – Сладость, совать в рот вещи, принадлежащие другим монстрам, без разрешения считается très
[26]
грубо.
– Грубо! – повторил Гадость и вытер нос желтым шарфом Рошель.
– Можешь считать его подарком на день рожденья, – сказала Рошель, подскочив при трубном звуке, с которым сопли Гадости вылетели в желтую шелковую ткань. – Итак, продолжаем: после того, как вы выдавили в ладонь антибактериальное мыло…
– Размером с горошину! Размером с горошину! – запел Сладость.
– Да, – скрипнув зубами, согласилась Рошель и с нетерпением забарабанила когтями по столу. – Затем вы суете руки под воду…
– Под стол! Под стол! – проворчал Гадость и начал сползать под стол.
– Нет, Гадость! Нет! Я сказала – под воду! Ты суешь намыленные руки под воду! Не под стол! – расстроенно простонала Рошель и еще сильнее застучала когтями по столу.
– Эй, что тебе сделал этот стол? – раздался чей-то голос.
Рошель узнала голос Дьюса. Сердце ее заколотилось. Она смущенно отвела взгляд.
– Zut
[27]
! Я иногда забываю про собственную силу, – простонала девушка, глядя на треснувший стол.
– Привет, Сладость. Привет, Гадость, – поздоровался с троллями Дьюс и дружески кивнул.
Сладость и Гадость тут же притихли, явно устрашенные присутствием Дьюса – и не без причины. История о том, как Дьюс случайно превратил одного из их коллег в камень, быстро разошлась среди троллей.
– Честно признаться, я немного удивился, увидев тебя в обществе троллей. Ты что, поссорилась с Робеккой и Венерой? – поинтересовался Дьюс, пригладив свой «ирокез» из змей.
– Ну что ты! Нет, конечно. Они мои лучшие подруги. Просто в рамках моих обязанностей как члена общества «Кусоловей» я вызвалась обучать троллей гигиене и английскому языку. Но оказалось, что заставить их слушать меня труднее, чем добиться, чтобы Робекка пришла на урок вовремя.
– Что, правда? А меня они вроде как слушают. Я могу тебе помочь, если хочешь, – великодушно предложил Дьюс.
– Ты сделаешь это ради меня? – выпалила Рошель и покраснела.
– После того, что ты сделала для школы в прошлом семестре? Конечно!
– Ты – первый монстр, который вообще заговорил об этом. Все остальные точно всё позабыли. Их даже не волнует, что это может случиться снова, – произнесла Рошель и покачала головой. Такая беззаботность одноклассников явно приводила ее в замешательство.
– Не то чтобы все позабыли. Просто когда мы смотрим по сторонам, то не видим никаких причин беспокоиться. Все выглядит совершенно нормально. А как нам всем известно, нет смысла беспокоиться о том, чего может не случиться вовсе, – объяснил Дьюс и расплылся в улыбке.
– Легко тебе говорить! Ты – не горгулья!
