К счастью, в опроснике, который периодически заполняли все родители, был один очень полезный вопрос: «Принимал ли ваш ребенок антибиотики в предшествующий период?» Все нужно было отмечать, когда ребенку исполнялось 6, 15 и 24 месяца.
Почти треть получала лекарства в первые шесть месяцев жизни. К двум годам – три четверти. Изменили ли что-либо антибиотики? Вычисления были сложными, и понадобился великолепный статистик Лео, чтобы их осмыслить. Он должен был рассмотреть эффект, в то же время учитывая и другие факторы: вес ребенка при рождении, вес матери, грудное было вскармливание или искусственное, как долго оно длилось.
Заключение: дети, получавшие медикаменты в первые полгода жизни, оказались толще. Мы не удивились: чем раньше начинают давать их сельскохозяйственным животным, тем лучше результат. Лори показала, что дозы на ранней стадии жизни играют важную роль и в развитии мышей, так что, если бы нас спросили, какой период самый важный для развития человеческих детей, мы бы ответили – первые месяцы.
Итак, и на ферме, и в экспериментах с мышами, и в эпидемиологическом исследовании человеческих детей нашлись доказательства, что воздействие антибиотиков в раннем возрасте изменяет вектор развития, и это приводит к более крупным размерам и повышенному содержанию жира. Проводятся и новые эксперименты, но история продолжает подтверждаться; мы узнаем все больше подробностей и о сюжете, и о персонажах.
* * *
После первого эпидемиологического исследования Ян и Лео снова обратились к данным ALSPAC, чтобы узнать о способе рождения. Использовав параллельный статистический анализ, обнаружили, что появление на свет в результате кесарева сечения тоже ассоциируется с ожирением
{157}. Это было лишь одно из нескольких исследований, посвященных американским, канадским, бразильским и теперь английским детям, опубликованных в 2011–2013 годах. И методы, и результаты разнились: например, мы узнали, что практически все эффекты сказываются лишь в том случае, если мать уже страдала лишним весом. Тем не менее во всех изученных популяциях кесарево сечение ассоциировалось с худшими результатами; впрочем, на риск могут влиять и другие, не связанные с ним факторы. Никто еще не проводил параллели между кесаревым сечением и детским ожирением. Возможно в будущем, в форме согласия на основе полной информации, которую женщина заполняет перед кесаревым сечением, будет говориться: «Одно из возможных последствий операции – повышенный риск ожирения, целиакии, астмы и аллергий у ребенка…»
Я перечисляю и другие болезни, потому что весьма убедительные исследования показали наличие связи между кесаревым сечением и другими видами «чумы современности»
{158}. Теперь, когда мы знаем, что медицинские вмешательства влияют на развитие ребенка и могут вызвать эти болезни, возможно, удастся найти способы предотвратить и вылечить их.
Глава 14. Вернемся к «чуме современности»
Я был хорошо знаком с одной семьей. В 1974 году, когда Кэти было тринадцать лет, она прошла обычное медобследование перед летним лагерем. Она была очень энергичной, никто не ожидал, что произойдет дальше. Врач позвонил ее матери и сообщил, что в моче девочки нашли сахар. «У нее диабет. Вроде бы легкий, но вам нужно тщательно за ней следить». Дедушка Кэти заболел диабетом после сорока и умер вскоре после пятидесяти. Тем не менее это стало шоком.
Поначалу ей повезло. Многие дети вскоре после такого диагноза тяжело заболевают: они быстро теряют вес, мочатся в постель, постоянно хотят пить и чувствуют себя ужасно усталыми. Но у Кэти симптомов не было. Она была спортивной, здоровой девочкой с тонкими темно-русыми волосами, карими глазами, в очках – нормальнее не бывает. В первый год ей удавалось контролировать диабет, соблюдая диету. Но будучи подростком, Кэти очень злилась из-за внезапно свалившихся ограничений. И начала после школы есть мороженое с подружками, специально игнорировала указания медсестры.
