Несмотря на начавшийся сильный заградительный огонь, самолеты продолжали идти на цель. Вскоре первые машины, зайдя над Финским заливом, резко повернули вправо и со стороны солнца начали пикировать на корабли. Находившиеся на улицах ленинградцы видели, как штурмовики, воя сиренами, стремительно неслись к земле. Затем от них отделились черные точки, и спустя несколько секунд в небо взметнулись столбы огня и дыма. Затем устье Невы наполнилось грохотом взрывов.
«Зенитчики надрывались, небо было усеяно белыми корзиночками разрывов, между которыми, не меняя курса, шли немецкие самолеты, – вспоминал контр-адмирал Пантелеев. – Самолеты пикировали на плавбазу «Полярная звезда» и на подводные лодки, стоявшие вдоль левого берега реки. Сильные взрывы, под ногами дрожит земля, с крыш полетели сосульки»
[124]
.
На позициях 592-й артбатареи, находившейся возле линкора «Октябрьская революция», взорвались немецкие снаряды, убив восемь и ранив еще семь человек. Однако зенитчики продолжали вести огонь по «Штукам». Наводчик батареи Н. Котиенко рассказывал: «Поймать «горбатого» труда не составляет, а вот удержать в центре прицела значительно труднее – он быстро пикирует и сильно воет. Тут нужны и умение и выдержка». Вскоре фугасная бомба крупного калибра угодила в соседний заводской склад. Взрыв поднял в воздух тысячи гаек, болтов и прочую железную мелочь, которая буквально засыпала зенитчиков, устрашающе застучав по их каскам.
Немцам удалось добиться внезапности. В общей сложности на стоянки кораблей за короткое время было сброшено около 230 фугасных и бронебойных бомб всех калибров, из которых порядка 72 взорвались в непосредственной близости от целей. Сильно пострадали жилые дома на набережных и здания Адмиралтейства, погибли 116 и были ранены 311 человек. Но сами корабли чудом избежали прямых попаданий! Так, в течение 36 минут линкор «Октябрьская революция» атаковали 30 самолетов, экипажи которых так и не смогли поразить его. Лишь борта и надстройки были немного посечены разлетающимися осколками. Также в результате попадания осколков разорвавшихся поблизости бомб легкие повреждения в надводной части получили крейсер «Максим Горький», эсминцы «Свирепый» и «Стойкий», подводные лодки П-2 и М-79.
Немногим более сильно пострадал легкий крейсер «Киров». Вблизи него разорвались девять бомб, а еще одна попала в верхнюю палубу корабля в районе 273-го шпангоута. Пробив две палубы и борт, она вылетела наружу возле ватерлинии и взорвалась уже подо льдом. Бомба была бронебойной и имела малый боезаряд, благодаря чему крейсер уцелел. Тем не менее на нем вышли из строя дальномеры КДП, были повреждены одно 45-мм и одно 100-мм орудия, наружная обшивка и палубы получили значительные вмятины.
И лишь плавучий док № 508, стоявший прямо позади линкора «Октябрьская революция», получил прямое попадание бомбы. На нем был полностью разрушен средний отсек 4-го понтона. Кроме того, при близком разрыве одной из бомб был поврежден и дал течь корпус 200-тонного плавучего крана, принадлежавшего Адмиралтейскому заводу.
Хотя расчеты РЛС из 72-го отдельного батальона ВНОС своевременно засекли приближавшиеся самолеты противника, командование 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ не сумело организовать их перехват. Истребители из 3-го и 4-го гв. ИАП, 26-го и 71-го ИАП начали взлетать лишь в 19:15, то есть через 23 минуты после начала налета. Они смогли атаковать лишь уже отбомбившиеся и повернувшие назад бомбардировщики.
В районе Урицка И-16 из 26-го ИАП атаковали группу Ju-87 и, согласно советским данным, сбили три «Штуки», отличились летчики Д. Оскаленко, Аполлонин и Беликов. Но при этом в бою с «Мессершмиттами» из JG54 полк потерял четыре истребителя и еще несколько «крыс» получили повреждения. Так, И-16 командира эскадрильи капитана В.А. Мациевича с поврежденным двигателем и разбитым козырьком кабины совершил вынужденную посадку на лед Финского залива. Пилот не пострадал, а самолет позднее удалось вытащить на берег и отремонтировать. Среди погибших летчиков был лейтенант Михаил Максимов, на чьем счету к этому моменту, по советским данным, числились три победы. По сведениям люфтваффе, по одному самолету сбили унтер-офицер Петер Зиглер и оберфельдфебель Карл Фухс из 2-й эскадрильи и унтер-офицеры Зигфрид Мюллер и Альфред Блекк из 9-й эскадрильи JG54
[125]
.
Официальная сводка ПВО за 4 апреля гласила: «Для отражения налета было поднято 22 наших истребителя, которые вели бои вне зоны огня зенитной артиллерии, главным образом над Финским заливом и на юго-западных подступах к городу. В результате воздушных боев истребители сбили шесть и подбили один самолет противника, потеряв при этом один свой самолет. Огнем зенитной артиллерии уничтожено 19 и подбито девять вражеских самолетов».
Таким образом, в общей сложности части советской противовоздушной обороны заявили о 25 сбитых и 10 поврежденных бомбардировщиках и истребителях.
По данным же люфтваффе, 4 апреля над Ленинградом вообще не был потерян ни один самолет. Правда, несколько бомбардировщиков получили различные повреждения в результате плотного заградительного зенитного огня, но все они благополучно вернулись на свои базы или же совершили вынужденную посадку в своем тылу. Так, например, прямое попадание в левый двигатель получил He-111H-6 «1G+EN» из 5-й эскадрильи KG27 «Бёльке». На оставшемся правом моторе он дотянул до расположения немецких войск и затем приземлился около Нарвы.
После того как в 20:10 в Ленинграде был дан отбой воздушной тревоги, генерал-майору Зашихину позвонил Жданов, в первую очередь спросивший: «Можно ли считать налет оконченным?» Лишь получив заверения, что уже дан отбой и небо над городом чисто, первый секретарь обкома решился лично приехать на КП армии ПВО. Жданов явился туда в сопровождении председателя Ленгорисполкома и по совместительству члена Военного совета армии П.С. Попкова и командующего ПВО Ленинградского фронта Ф.Я. Крюкова (вскоре освобожденного от должности за систематическое пьянство). На командном пункте Жданову был представлен командный состав армии ПВО и даны подробные объяснения по успешным действиям зенитной артиллерии при отражении налета.
Тем временем немецкие самолеты уже в сумерках вернулись на свои базы. Экипажи видели, что многие сброшенные ими бомбы рвались прямо у бортов русских кораблей, однако было ясно, что выполнить поставленную задачу не удалось. Противодействие ПВО оказалось неожиданно и неприятно мощным. Однако отказываться от продолжения операции не стали.
Согласно плану, в ночь на 5 июня 31 He-111H из KG4 «Генерал Вефер» совершили повторный налет на устье Невы. Около 2:00 лидирующие «Хейнкели» сбросили над стоянками кораблей осветительные бомбы, освещавшие все вокруг мертвенно-белым светом
[126]
. Пулеметные расчеты из 2-го зенитно-пулеметного полка и батареи 20-мм и 37-мм зенитных пушек немедленно открыли огонь по медленно опускающимся на парашютах «люстрам», а вскоре послышался ужасающий свист бомб, сбрасываемых с высоты 1000 метров.
