Надо признать, что такими силами было невозможно разгромить озерное судоходство. Тем не менее им на лето были поставлены масштабные задачи, а именно «уничтожить опорные пункты русских на суше и загнать корабли в Шлиссельбургскую бухту». Кроме того, немцы хотели вывести из строя «особенно опасные» корабли противника, и в первую очередь флагмана Ладожской флотилии – сторожевой корабль «Пурга», который они именовали «советским миноносцем». И для этого командованию 1-го воздушного флота удавалось время от времени привлекать Ju-87 из III./StG1 и Ju-88 из KG1.
Надо отметить, что командование Ладожской военной флотилии узнало о прибытии немецких кораблей на Ладогу уже в конце июля. Над Ланденпохьей пролетел самолет-разведчик Пе-2. Его пилоту удалось незамеченным подойти к бухте с приглушенными моторами и произвести аэрофотосъемку с небольшой высоты. На полученных снимках были отчетливо видны передвигавшиеся вдоль берега десантные баржи с характерным двойным кильватерным следом. Учитывая, что ранее Чероков уже получил предупреждение от разведывательного отдела ВМФ о вероятной переброске немецких паромов на Ладогу, новость не стала неожиданной. Советские бомбардировщики и летающие лодки стали регулярно бомбить базы на северо-западном берегу озера, а в ночь на 27 июля канонерские лодки произвели первый обстрел Саунаниеми с расстояния 13 километров
[166]
.
«Мессершмитты» из подразделения «Филипп» совершили летом 1942 года с финских аэродромов в общей сложности 104 боевых вылета. От осколков сброшенных ими бомб и выпущенных снарядов и пуль главным образом страдали матросы и пассажиры. Мессеры, как правило, не могли отправить судно на дно, но огонь из пушек и пулеметов буквально выкашивал находившихся на борту. При этом многих раненых просто не успевали доставить в госпитали, и они погибали от элементарной потери крови. Большие потери среди личного состава заставили организовать на всех шести причалах в порту Осиновец специальные фельдшерские пункты. Они принимали с прибывших кораблей раненых, немедленно оказывали им первую помощь и уж затем отправляли в госпиталь. Изрешеченные же суда на скорую руку латали и как можно быстрее снова отправляли в рейс.
В июне кораблями Ладожской флотилии на западный берег озера было доставлено уже около 105 тысяч тонн грузов, а в июле – свыше 121 тысячи тонн. Несмотря на рост объемов перевозок, этого было совершенно недостаточно. Задания Госкомитета Обороны и Военного совета Ленинградского фронта не выполнялись, поскольку в день удавалось перевезти в среднем не более 3500–3900 тонн грузов при минимальном плане 6 тысяч тонн.
Командиры истребительных авиаполков ВВС КБФ, которым было приказано защищать Ладогу, делали все, что могли. Начиная с июня в течение всего светлого времени суток над озером стали патрулировать истребители 4-го гв. ИАП. Однако почти всегда это «патрулирование» оказывалось совершенно бесполезным. Во-первых, И-16, стоявшие на вооружении полка, были морально устаревшими и практически израсходовали свой ресурс. Во-вторых, в силу изношенности машин командир полка подполковник Михайлов установил высоту полета патрулей всего в 2–3 тысячи метров!
Затем майор П. Л. Ройтберг, бывший тогда начальником штаба 4-го гв. ИАП, вспоминал об этом: «Противник прекрасно изучил тактико-технические данные наших самолетов, обычно знал, в каком районе они патрулируют. Поскольку мы в целях экономного использования самолетов патрулировали на высоте 2–3 тысяч метров, то противник приходил к трассе с преимуществом в высоте, со стороны солнца и, обнаружив наши самолеты, производил на большой скорости атаку, а затем уходил с набором высоты. Заняв вновь позицию для атаки, повторял ее».
Только совершенно некомпетентный командир мог организовать патрулирование подобным образом! Получалось, что главной целью действий советских летчиков являлось формальное выполнение задачи, то есть именно «патрулирование над озером», а не прикрытие судов и перехват вражеских самолетов, которые и были ее сутью. Как и следовало ожидать, немцы, обычно летавшие на 4 тысячах метров, внезапно появлялись, несколько раз атаковали транспорты и безнаказанно улетали восвояси. Полудохлые И-16 не могли догнать не только «Мессершмитты», но и двухмоторные бомбардировщики, а посему продолжали «патрулировать» над расстрелянными кораблями. Ройтберг так и писал далее: «Да и не догнать было, так как «мессеры» имели преимущество в скорости перед «ишачками».
Чтобы сократить потери от налетов люфтваффе, командование Ладожской флотилии стало отправлять большинство судов только в составе конвоев. Это облегчало противовоздушную оборону и оказание помощи поврежденным транспортам. В составе типового конвоя были два-три буксирных парохода с одной-двумя баржами на буксире в сопровождении одной канонерской лодки. Иногда в состав конвоя включался еще и сторожевой катер типа «МО» или тральщик. При этом боевые корабли, как правило, сами брали на борт груз и даже буксировали баржи. Чтобы уменьшить опасность нападения, конвои выходили из баз к вечеру и прибывали на конечный пункт на рассвете. Также в летную погоду более интенсивное движение судов на малой трассе Кобона– Осиновец производилось в ночное время.
Однако помимо авиаударов работе трассы мешали и другие факторы. Так, в конце июля в бухте Новая произошел мощнейший взрыв. При этом были уничтожены сразу девять тендеров и три мотобота, полностью снесло настил причала и все расположенные поблизости строения. Потери составляли сотни погибших и раненых
[167]
. Возможно, это был результат работы финских или германских диверсантов. А 31 июля на Ладоге разразился сильнейший шторм силой 10 баллов. В Осиновце выбросило на камни нефтеналивную баржу, и в озеро вылилось 350 тонн мазута. Кроме того, мощные волны вынесли на мель транспорт «Стенсо», четыре баржи и тральщик ТЩ-175.
В августе Ладожский дивизионный район ПВО получил РЛС «Редут-9», которую расположили на окраине глухой деревни Сырокасска. По всей вероятности, немцам стало известно об этом, и они решили уничтожить станцию. В первых числах сентября днем одиночный самолет, опознанный как «Дорнье-217» (на самом деле это скорее всего был Ju-88A), пролетев на малой высоте над позицией РЛС, сбросил одну бомбу. Сама станция не пострадала, но был разрушен командный пункт, на котором погибли начальник РЛС «Редут-9» лейтенант Петров, замполитрука Гринштейн и двое операторов.
«Натуральный кофе» от Келлера
Потери транспортов заставили командование Ладожской военной флотилии в срочном порядке форсировать строительство деревянных барж. Первые три судна «упрощенного типа» спустили на воду еще в конце мая на Сясьской верфи, на той самой, где некогда, одержимый желанием победить Швецию, строил свои галеры Петр I. Они имели длину 40 метров, ширину 8 метров, высоту борта 3,2 метра и при осадке 1,8 метра вмещали более 380 тонн груза. Это были довольно примитивные плавсредства, однако в той ситуации годилось все, что держится на воде. Благодаря героическим усилиям сясьских «судостроителей» до 31 сентября было спущено еще 27 барж.
