Мария-Аннунциата с детства была поразительно красива, но отличалась скверным характером. Как и все Бонапарты, родилась она на Корсике, и жизнь ее круто переменилась лишь с 1797 года, когда она вместе с матерью и сестрами приехала в Момбелло, маленький городок в 18 км от Милана. Там тогда располагалась главная штаб_ квартира Наполеона, гордости всей семьи.
«До этого тихий и спокойный, сейчас Момбелло был похож на пчелиный улей. Туда_ сюда сновали толпы озабоченных офицеров и армейских чиновников, слышалось лошадиное ржание, крики, барабанная дробь. В Момбелло Наполеон поставил себя по_ царски, организовав нечто вроде уменьшенной копии королевского двора. Во всяком случае, его жена Жозефина уж точно вела себя как коронованная особа».
Именно в Момбелло Мария-Паолетта стала на французский манер зваться Полиной, Мария-Анна — Элизой, а Мария-Аннунциата — Каролиной.
«Пятнадцатилетняя Каролина была очень хороша собой. У нее были изящные маленькие кисти рук, кожа невероятной белизны, красивая грудь, миниатюрные стройные ножки, ослепительная улыбка. Она была бойка, жизнерадостна, соблазнительна. Что еще нужно для того, чтобы разгорелся огонь любви?»
//__ * * * __//
В Момбелло новоиспеченная мадмуазель Каролина и познакомилась с генералом Иоахимом Мюратом, красавцем-гасконцем и лихим кавалеристом, которому только что исполнилось тридцать.
Произошедшее в Момбелло было похоже на вспышку пороха. Иоахим и Каролина увидели друг друга и тотчас воспылали взаимными нежными чувствами. По всей видимости, там (в Момбелло) Каролина стала любовницей великолепного Мюрата, который вывел ее в чудесный новый мир, совсем не похожий на то однообразное серое существование, которого она вдоволь хлебнула на Корсике.
Впрочем, «великолепного» — это слишком громко сказано. Великолепным Мюрат был только на поле боя, в откровенной рубке с противником. А в жизни он совсем не отличался изысканностью манер и говорил с сильным гасконским акцентом. Он был беспороден и не имел никакого образования. Но зато какая пышная у него была униформа, как лихо он держался в седле, как залихватски развевались на ветру его длинные черные кудри!
Наполеон, знавший о Мюрате все, говорил:
— Он всего лишь сын трактирщика. В том положении, куда меня вознесла судьба, я просто не могу позволить, чтобы моя семья породнилась с такой посредственностью.
Прошло время, и Мюрат здорово помог Наполеону во время государственного переворота 18 брюмера (9 ноября 1799 года), разогнав народных избранников со ставшими знаменитыми словами: «Выбросить отсюда этот сброд!».
«Можно сказать, он сыграл в приходе Наполеона к единоличной власти во Франции определяющую роль, причем сделал это в самый решающий момент, когда еще миг колебаний — и все было бы потеряно».
Теперь Наполеон чувствовал себя в долгу перед отважным гасконцем, и уже 30 ноября тот получил звание главнокомандующего и стал инспектором консульской гвардии.
А потом, став уже Первым консулом, Наполеон объявил во время семейного совета:
— Я тут подумал, пожалуй, Мюрат подходит моей сестре. К тому же с таким человеком, как он, никто не обвинит меня в гордыне и в поиске блестящего родства. Еще бы! Если бы я отдал сестру в жены кому-либо из знати, все якобинцы тут же завопили бы о том, что грядет контрреволюция.
Сказано — сделано. Брачный контракт был заключен 18 января 1800 года.
На следующий день был устроен торжественный прием в загородном доме Жозефа Бонапарта. Братья Каролины подарили ей в качестве приданого 40 000 франков золотом, не считая нарядов и драгоценностей, тянувших еще на 12 000 франков. Новоиспеченная супружеская пара обосновалась в особняке Брионн по соседству с парком и дворцом Тюильри.
Но пролетело четыре месяца, и Мюрат вынужден был оставить молодую жену, став начальником кавалерии резервной армии, формировавшейся в Бургундии. А потом эта армия вторглась в Италию, и Мюрату стало не до семейных ценностей.
//__ * * * __//
Но они успели зачать ребенка. В результате 21 января 1801 года Каролина произвела на свет первого ребенка мужского пола в клане Бонапартов.
Мальчика назвали Ашилль-Шарль-Наполеон. Ашилль, Ахиллес, воин. Шарль — это в честь его корсиканского дедушки Карло Буонапарте. Имя Наполеон, само собой, было почти обязательным. Крестными родителями мальчика стали сам Наполеон и его падчерица Fортензия де Богарне.
«С рождением Ашилля и при отсутствии у Наполеона прямого наследника. Каролине подумалось, что перспективы на получение преимуществ над сестрами и братьями ей были обеспечены».
В конце 1801 года Каролина вновь была беременна, а 25 апреля 1802 года она родила в Париже дочь, которую назвали Марией-Летицией-Жозефиной: Летицией — в честь бабушки, Жозефиной — в честь понятно кого, а Мариями называли всех девочек в семействе Бонапартов. Крестными родителями ребенка стали Наполеон и его жена Жозефина.
16 мая 1803 года в Милане у Каролины родился второй сын, которого назвали Люсьеном-Наполеоном-Шарлем. «И второй сын получил имя Наполеон. Так было надо. Так поступали все вокруг. Если бы Наполеоном можно было называть девочек, все делали бы это с превеликим энтузиазмом».
В августе 1803 года Мюрат вернулся в Париж, и на него, как из рога изобилия, посыпались почести. По всеобщему мнению, у истоков этого взлета и немалого богатства Мюрата стояли хлопоты его жены Каролины. «Дальновидная и жадная, тонкая и умелая интриганка, она ловко умела пользоваться покровительством брата».
В частности, в мае 1804 года Мюрат в числе других восемнадцати счастливчиков стал маршалом Империи. А потом Наполеон сделал его Великим адмиралом Империи, хотя Мюрат «не только не служил во флоте, но и даже просто не умел плавать».
22 марта 1805 года в Париже у Мюратов родилась дочь Луиза-Жюли-Каролина. Несложные расчеты показывают, что девочка была зачата уже на маршальском ложе.
После этого Наполеон выложил Каролине 950 000 франков, что позволило ей с Мюратом купить в марте 1806 года Елисейский дворец в самом центре Парижа.
Недалекий Мюрат был абсолютно счастлив, считая, что он достиг вершины славы, но Каролина думала иначе — она была уверена, что поднимется еще выше.
//__ * * * __//
«После рождения четвертого ребенка Каролина, пробывшая беременной тридцать шесть из последних пятидесяти восьми месяцев, то есть почти две трети прожитой за этот период жизни, посмотрела на себя в зеркало. Перед ней стояла совсем еще молодая двадцатитрехлетняя женщина, полная сил и отнюдь не потерявшая привлекательности.
Да, конечно, талия была уже не столь изящна, как это было в восемнадцать лет, но все же.
Оценив себя весьма положительно, Каролина решила, что настало время заняться собой. Ее Мюрат опять находился где-то далеко в очередном походе, а заняться собой хотелось немедленно. Мюрат. Ну и что, Мюрат? Все эти эскадроны, ментики, долманы, вальтрапы, палаши и картечи — все, что без остатка заполняло его жизнь в последние годы, для нее это был лишь пустой звук. Как ни крути, но она не ощущала себя гражданином страны под названием Иоахим Мюрат, а вдали от нее она не чувствовала себя на чужбине».
