— Ладно, подумайте. Но обещайте мне одну вещь: если решите выступить в суде, звоните только мне, а не какому-то другому адвокату. Я работаю над этим делом вот уже три года, но мы еще не подавали ни одного иска. Мне очень нужен такой сторонник, как вы, мистер Маккивер. Старик согласился хорошенько все обдумать, а Донован обещал заехать к нему недели через две. Когда они отъезжали, Джесси сидел поддеревом в тени, собака прибежала и уселась рядом с ним. Они долго молчали, потом Саманта спросила:
— Как же вы получили документы, если до сих пор не подавали иска?
— А я и не говорил, что у нас есть документы, — немного обиженно ответил Донован.
— Было проведено несколько исследований Агентством по защите окружающей среды, — вставил Вик. — Ну и другими агентствами тоже. Полным-полно разных бумаг.
— И в АЗОС видели эти документы с удручающими результатами? — спросила она. Мужчины смотрели как-то неуверенно.
— Не все, — коротко ответил Вик. И снова повисло молчание. Они свернули на гравиевую дорогу, машина, слегка подпрыгивая, проехала по ней примерно с милю.
— Ну а когда вы собираетесь подать иск? — спросила Саманта.
— Скоро, — ответил Донован.
— Но если я собираюсь работать на вас, то хотелось бы все же какой-то определенности, вы как считаете? Донован не ответил. Они свернули во двор перед старым трейлером и припарковались за грязной машиной без дисков на колесах и с бампером, прикрученным проволокой.
— А здесь у нас кто? — спросила Саманта.
— Долли Свейни, — ответил Донован. — Ее муж умер от рака печени два года назад на сорок втором году жизни.
— Она тоже ваша клиентка?
— Пока нет, — сказал Донован, открывая дверцу. На крыльце со сломанными ступеньками появилась Долли Свейни — огромная грузная женщина в просторном грязном халате, спадавшем почти до босых ступней.
— Думаю, мне лучше подождать в машине, — произнесла Саманта. Они пошли перекусить в единственное в Роквилле заведение — душное маленькое кафе, где в воздухе витал запах прогорклого жира. Официантка поставила на столик три бокала воды со льдом; до них никто не дотронулся. Вместо этого они заказали диетическую содовую в бутылках и сандвичи. Поблизости никого не было, и Саманта решила продолжить.
— Но если у вас уже тридцать клиентов и вы работаете над этим делом целых три года, то почему до сих пор не подали иска? Мужчины оглянулись по сторонам, видно, хотели убедиться, что их никто не подслушивает. Затем Донован сказал, понизив голос:
— Это огромное и очень сложное дело, Саманта. Дюжины смертей, ответчиком будет выступать компания, у которой денег куры не клюют, а потому все претензии лучше озвучить прямо в суде. Я уже потратил на это дело около ста тысяч баксов. И потребуется еще столько же, даже больше, чтобы должным образом представить его жюри присяжных. На все это нужно время — на согласование работы с клиентами, на исследования, на то, чтобы сколотить дружную команду, способную противостоять целой армии юристов и экспертов, которые будут выступать на стороне защиты «Крулл майнинг».
— К тому же это опасно, — добавил Вик. — На этих угольных полях промышляют целые банды разбойников, и «Крулл майнинг» в этом смысле худшая из всех. И не только потому, что безжалостно разрушает горы, — они поднаторели в тяжбах и будут драться не на жизнь, а на смерть. Сам иск стопудово выигрышный, но юристы просто боятся связываться с этими волками из «Крулл майнинг». Это те самые ребята, которые обычно участвуют в крупных процессах, связанных с охраной окружающей среды.
— Поэтому мне и нужна помощь, — сказал Донован. — Если вы скучаете, ищете, чем бы развлечься, самое милое дело — это заняться работой. У меня тонны документов, которые надо просмотреть и рассортировать. Саманта подавила усмешку и заметила:
— Потрясающе! Приятная перспектива. Весь первый год работы в фирме я провела словно в склепе, похороненная под грудой бумаг. Только документы и их просмотр — проклятие каждого начинающего юриста.
— Тут все будет по-другому, смею вас заверить.
— Что в них хорошего или интересного, во всех этих инкриминирующих документах? Мужчины снова огляделись по сторонам. Официантка принесла диетическую содовую и отошла. Сомнительно, чтобы ее могли заинтересовать разговоры о судебных тяжбах. Саманта подалась вперед и заговорщицким шепотом спросила:
— Так все эти документы уже у вас, да?
— Ну, скажем так, у нас имеется к ним доступ, — уклончиво ответил Донован. — Они считаются пропавшими. В «Крулл майнинг» знают, что они пропали, а вот у кого находятся — нет. После подачи иска компания узнает, что у меня имеется к ним доступ. Вот и все, что я могу пока сказать. Во время этого разговора Вик не сводил с Саманты глаз, следил за ее реакцией. Его взгляд словно говорил: «Да можно ли тебе доверять?» Видно, он так не думал, смотрел скептически. И вообще хотел сменить тему.
— А какие действия предпримет «Крулл майнинг», узнав, что у вас есть доступ? — спросила Саманта.
— Сбесится от злости. Но какого черта? Мы ведь будем в федеральном суде. Надеюсь, что и с судьей нам повезет. И он устоит, несмотря на самое безжалостное давление. Принесли тарелки с тоненькими сандвичами и картофелем фри, и они принялись за еду. Вик начал расспрашивать ее о Нью-Йорке и о том, как она там жила. Мужчин живо интересовала ее работа в фирме, где трудилось не меньше тысячи юристов — все в одном здании, — а также ее специализация, оформление договоров на строительство небоскребов. Саманту так и подмывало представить все в лучшем, самом выигрышном свете, но лгать она не умела. К сандвичам она не прикоснулась, перебирала вилкой ломтики картофеля и не могла при этом удержаться от мыслей, где сегодня обедает Блит с друзьями — без сомнения, в каком-нибудь шикарном ресторане в Виллидж, с льняными салфетками, огромным выбором вин и фирменным блюдом от шеф-повара. Другой мир…
Глава 14
«Сессна» поднялась на высоту пять тысяч футов, Донован выровнял машину и спросил:
— Ну что, готовы? Саманте понравилось лететь на небольшой высоте, обозревая окрестности, но у нее не было ни малейшего желания взять на себя управление.
— Беритесь за рукоятку, только осторожно, не дергайте, — сказал он, и девушка повиновалась.
— Передо мной есть вторая, так что не волнуйтесь, — спокойно заметил он. — С помощью рукоятки управления можно контролировать угол, под которым находится носовая часть, а также совершать повороты. Все движения плавные, медленные. Теперь поверните ее чуть-чуть вправо. Саманта повернула, и машина немного накренилась в ее сторону. Затем она повернула рукоятку влево, и самолет выровнялся. Тогда Саманта толкнула рукоятку вперед, нос нырнул вниз, они начали терять высоту. Она покосилась на альтиметр.
— Выравнивать от отметки четыре пятьсот, — сказал Донован. — Так держать. С высоты четыре пятьсот они поднялись на пять тысяч футов, и Донован сложил руки на коленях.
