Она уже собиралась выйти из «почтовой» комнаты виртуального офиса своего терминала, как вдруг… ЗАПОЛЫХАЛО!!! ЗАПУЛЬСИРОВАЛО!!! ЗАЗВЕНЕЛО!!! Прямо в эту секунду, на её глазах, долгожданная тема появилась в списке входящих…
«нрара шоаоа жышев ззззу бипав».
Что означало: «Мамочка, сыночку необходим материнский совет».
Скорее, скорее открыть «тело» письма и прочесть коротенький текст…
«мфдлв ллдоф огнпф лэжфа навфл лыпйж гйкьс хлрви жфотр». («Сообщите, что живая, опровергните слух о преждевременной смерти».) И всё.
Ничего себе! Она представила, каково ЕМУ сделалось от такого «слуха». Даже решился нарушить приказ, запрещавший использовать аварийную связь для личных переговоров. Связался, лелея эфемерную надежду на то, что получит ответ от неё, а не от какого-нибудь призрачного монстра, забравшегося в её тело…
Она быстро набрала кодированный ответ: «Хоронят преждевременно воистину, не дождутся, если нет ничего существенного, не пиши пока пока».
И приготовилась к неопределённо долгому ожиданию. (Ключевым символосочетанием, действительно подтверждавшим, что она ЖИВА, было «пока пока».) Ожидание продлилось ровно секунду. Даже меньше. Не успело её подтверждение получить ВВОД и отправиться в накопитель локальной подсети, чтобы подождать ответной оказии, тотчас же пришло новое послание от него.
«Радость неописуема, воистину не дождутся, гады, существенного море, хочу совета, могу общаться в реальном времени».
Это было невероятно, но факт. О том, чтобы общаться с НИМ в режиме онлайнового, в реальном времени диалога, чуть ли не проецируя «голос» и «картинку», она и мечтать не могла… Для этого он должен был пройти на ЭТУ сторону любого из ближайших мультипортов, то есть вернуться в столицу, и подключиться к здешней планетарной локальной подсети Интергаланет.
Но она даже не спрашивала, где он находится. Профессионал не сообщит такие сведения даже собственному командиру, отдававшему ему приказ. Пока не выполнит задание…
«Слушаю внимательно», – ответила она. И почувствовала, как непрошеная слезинка защекотала правое крыло носа. Директор ПРЕС-Са не помнила уже, когда плакала в последний раз, быть может, девчонкой ещё, и удивилась невольно. Надо же, не разучилась…
ОН прислал ей рапорт, в котором лаконично, но подробно описал всё, что с ним происходило в течение последних недель.
Она удовлетворённо осознала, что цепочка событий увязывается в точности по разработанному ею плану, и спросила, по какому конкретно пункту он хотел бы получить совет.
Он сказал, что его беспокоит состояние организма Макса Отто Эмберга. Базовая матрица личности сына Николаса Эм-берга оставалась хозяйкой сознания, прикрывая спрятанную на самое дно подселенную индивидуальность Грига, и эта прикрывающая личность оказалась несколько сильнее, чем планировалось. Сынок далеко не прост на поверку. Трансформация с ним, Младшим, происходит. Однако.
Под воздействием перенесённых ударов судьбы – моральных и материальных, но в первую очередь под воздействием «отражённого света» радикальной мутации, свершившейся с подселенным разумом Грига в момент прямого слияния с Я-Мы, – Эмберг-младший не по дням, а по часам из ничтожества превращается в ЛИЧНОСТЬ.
Давать ему волю нельзя. Возьмёт власть и не отдаст обратно. Но и давить в зародыше тоже нельзя. Очень рискованно. Организм может не выдержать перегрузок, он и без того живёт на пределе, за троих сразу…
Она глубоко вздохнула. Переведя дух, воздала хвалу своей предусмотрительности. По этому пункту она МОЖЕТ дать совет, ещё и какой!
Она ещё раз вздохнула, тоскливо, и быстро выстучала ответ.
Обер-Фрау сообщила Муравьеду запасную вводную. Теперь он знал: при нём, входя в экипировку, в комплекте с за-мутнителем, ковом, компутом… изначально имеется КОЕ-ЧТО ЕЩЁ. Непосредственно из плоти Макса, нажав особым образом в области пупка, необходимо извлечь спрятанные в теле… э-э, пилюльки такие. Вроде тех, что Японец выделял из своей доли наследства, но гораздо более сильнодействующие.
Про всяк случай снабдила она Грига средством этим. Опасным очень. Возможны последствия. «Пилюльки» ведь эти не для тела предназначены. И даже не для разума. Они скорее для души…
Папа Николас – живой пример. Пустота вместо души – куда уж хуже… Тело у него теперь бессмертное – зато души как не бывало. Избранные стараются не вспоминать, что он когда-то ТОЖЕ был одним из них.
Приняв средство – человек усредняется. Становится обычным. СРЕДНЕСТАТИСТИЧЕСКИМ. Самое эффективное лекарство от «заумности». Идеальное, чтоб в толпе затеряться. Стать олицетворением древней максимы: будь проще – и люди к тебе потянутся.
Оно может быть средством мимикрии умных – что может быть лучше, чем дурачком прикинуться, чтобы выйти из сложного положения.
Дураки фильтруют восприятие реальности, пропуская всё «сложное» мимо ушей. Зачем осложнять себе жизнь? Нечего забивать голову всякой ерундой. Реально только то, что можно потрогать руками, увидеть глазами, услышать ушами, обонять носом. Всё прочее – бред.
Мыслить штампами – очень удобно. Не надо ломать голову над разгадкой характеров и над сутью происходящего. Чтобы не болела голова – принимай всё как есть, не ищи знаков и подоплек…
Но беда в том, что сильная личность, вкусив соблазна БЫТЬ ПРОЩЕ, может не пожелать возвратиться в сложное состояние.
Каждый человек на самом деле ДВОЕ: тот, каким он сам себе кажется, и тот, кем его видят окружающие. Величина пропорции соотношения этих базовых ипостасей определяет то, КЕМ человек в итоге является. Пропорция имеет шанс варьироваться. Двигаться по спирали развития в любую сторону. Дорасти до небес или пасть на дно… В каком-то смысле эта способность перемещаться по спирали, не застывать истуканом – и есть душа.
Средство позволяет ОСТАНОВИТЬ изменения. Отыскать идеальную для выживания в социо пропорциональность строения эго – и больше её не корректировать ни в одну из сторон. Усредниться насовсем.
Так случилось с Николасом Эмбергом. Он стал невероятно популярным и невероятно богатым, но… утратил разум. Чтобы существовать и испытывать суррогатное счастье, ему хватает безусловных инстинктов и элементарных условных рефлексов, но чтобы ЖИТЬ – у него не осталось ни малейшего желания мыслить.
И всё равно Ружена Николаевна испытывала боль, стоило ей вспомнить состояние своего отца… Индивидуум, которого любила её мама и который зачал её, – оказался слабым. Остаётся надеяться, что его сын и его внук – окажутся сильнее. И по возвращении, после всего (если оно будет – ПОСЛЕ…) всё же сохранят желание быть СЛОЖНЫМИ. Двигаться, а не застыть.
Да, сегодня реальной опасности превратиться в счастливое усреднённое ничтожество она подвергнет ближайших родственников. Сводного, по отцу, брата и… собственного сына.
Но решение принято давным-давно.
Она никогда не стала бы Директором, если бы страшилась брать на душу груз ответственности за принимаемые решения.
