Книга Пир Бабетты, страница 1. Автор книги Карен Бликсен

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пир Бабетты»

Cтраница 1
Пир Бабетты
1 Две сестры

Есть в Норвегии длинный и узкий фьорд, зажатый между высокими скалами, — зовется он Берлевогфьорд. А у подножия скал лежит Берлевог, маленький городок, больше похожий на игрушку, которую составили из разноцветных деревянных кубиков, розовых и серых, желтых и многих других.

Шестьдесят пять лет тому назад в одном из желтых домиков жили две сестры, обе уже не первой молодости. В ту пору обитательницы Берлевога носили турнюры, и сестры могли бы носить их с такой же грацией, как любая другая дама, потому что обе были высоки и стройны.

Но им никогда и в голову не приходило следовать моде, всю свою жизнь ходили они в скромной черной или серой одежде. При крещении сестры получили имена Мартина и Филиппа в честь Мартина Лютера и его друга Филиппа Меланхтона. [1] Отец девушек был пробстом и пророком, основателем благочестивой и строгой церковной секты, которую знали, почитали и даже слегка побаивались во всей Норвегии. Приверженцы пробста отвергали радости здешнего мира. Земля и все земное были для них всего лишь обманной картинкой, а подлинной жизнью, к которой они стремились, Новый Иерусалим. Никогда не клялись они ни небом, ни землею, и было слово их «да, да», «нет, нет», а друг друга называли они Братья и Сестры.

Пробст [2] женился на склоне лет и теперь уже давно отошел в иной мир. Его учеников с каждым годом становилось все меньше, большинство из них стали туги на ухо, седовласы или лысы и вдобавок, пожалуй, немного раздражительны и сварливы, так что в общине случались порой мелкие, но досадные размолвки и распри. И все же Братья и Сестры по-прежнему собирались вместе, чтобы читать и толковать Слово Божие, вспоминая покойного учителя. Все они знали дочерей пробста с их младенческих лет и даже теперь смотрели на них как на своих совсем еще маленьких Сестер и любили Мартину и Филиппу как ради их отца, так и ради них самих. Старики чувствовали, что дух учителя по-прежнему обитает в желтом домике, и здесь, у родного для них очага, на них нисходил мир.

У сестер жила служанка-француженка по имени Бабетта.

То, что две пуританки в маленьком норвежском городке держали у себя такую прислугу, должно показаться весьма странным — пожалуй, придется это объяснить. Впрочем, обитатели Берлевога объясняли это благочестием сестер и добротой их сердца, потому что дочери старого пробста отдавали все свое время и почти весь свой небольшой доход делам благотворительности. Ни одна скорбящая или бездомная душа не постучала понапрасну в их дверь. А Бабетта появилась у этой двери четырнадцать лет тому назад как беженка, оставшаяся без единого друга и почти потерявшая рассудок от скорби и страха.

Но истинное объяснение тому, что Бабетта оказалась в доме двух сестер, искать надо было в далеком прошлом, в потайных глубинах человеческого сердца.

2 Поклонник Мартины

В юности Мартина и Филиппа были необычайно хороши собой, и красота их, подобно красоте фруктовых деревьев в цвету или вечных снегов, казалась почти неземноЙ. Никогда не появлялись сестры на балах или званых вечерах, но на улице прохожие оборачивались им вслед, а местные молодые люди приходили в церковь, чтобы их там увидеть. К тому же у младшей из сестер был дивный голос, и ее пение по воскресеньям оглашало церковь чарующими звуками.

В глазах пробстовых прихожан земная любовь и даже узы брака не имели большой цены, то были пустые иллюзии, и все же, надо полагать, многие из Братьев постарше находили этих девушек драгоценнее самых дорогих жемчужин и давали это понять их отцу. Но пробст давно объявил, что для него в его служении дочери словно правая и левая рука, кто же мог решиться отнять их у него? Да и сами красавицы выросли, веруя в идеал Божественной любви, они были полны ею и сами не дозволяли себе прикасаться к пламени страстей земной юдоли.

И все же они породили смятение в сердцах двух мужчин, пришельцев из большого мира за пределами Берлевога.

Одним из этих мужчин был Лоренс Лёвенхъельм, молодой офицер, который вел разгульную жизнь в своем гарнизонном городке и оказался в долгах. В 1854 году, когда Мартине исполнилось восемнадцать лет, а Филиппе семнадцать, разгневанный отец, которому сын повинился в своих прегрешениях, послал юношу пожить месяц у тетки в Фоссуме, старинной усадьбе неподалеку от Берлевога, — пусть поразмыслит там на досуге над своей жизнью и возьмется за ум.

Однажды молодой офицер отправился верхом в город и на рыночной площади повстречал Мартину. Он посмотрел сверху вниз на прекрасную девушку, а она снизу вверх на бойкого всадника. Мартина уже прошла мимо и исчезла, а молодой человек все никак не мог решить, не привиделась ли она ему.

Дело в том, что в семействе Лёвенхъельмов существовало предание, будто один из членов этой семьи в далекие времена женился на горной фее — эта обитательница норвежских гор так прекрасна, что воздух вокруг нее светится и трепещет. С тех пор время от времени некоторым членам семьи Лёвенхъельмов являлись видения. Молодой Лоренс никогда не замечал в себе особых духовных дарований. Но в этот единственный миг перед его взором пред стал вдруг властный образ иной жизни, более возвышенной и чистой, — жизни без кредиторов, без напоминаний о просроченных долгах и отцовских увещаний, жизни без утаек и укоров совести рядом с кротким золотоволосым ангелом, который будет указывать ему праведный путь и станет его наградой.

Через свою богобоязненную тетку Лоренс получил разрешение посещать дом пробста и убедился, что Мартина еще прекрасней, когда на ней нет шляпы с лентами, завязанными под подбородком. Он провожал ее стройную фигуру восторженным взглядом, а сам себе казался в ее присутствии презренным и отвратительным. Его смущало и пугало, что при ней он лишается дара речи, — в стакане воды, который стоял у его прибора на столе в доме пробста, почерпнуть вдохновение ему не удавалось.

«Милость и истина сретятся, дорогие Братья, — говорил пробст. — Правда и мир облобызаются». А молодой человек в этот миг думал о лобзаниях, какими обменяются друг с другом Лоренс и Мартина.

Лоренс все чаще навещал дом пробста и с каждым разом казался себе все более жалким, ничтожным и достойным презрения. По вечерам, возвращаясь в дом своей тетушки, он швырял в угол начищенные кавалерийские сапоги и, бывало, даже плакал, уронив голову на стол. В последний день своего пребывания в здешних краях он сделал последнюю попытку открыться Мартине в своих чувствах. До сих пор ему ничего не стоило сказать хорошенькой девушке, что он в нее влюблен. Но теперь, когда он смотрел в девичье лицо, любовные слова застревали у него в горле.

Он попрощался с хозяевами в гостиной, и Мартина со свечой в руке вышла проводить его к двери. Отсвет пламени падал сверху вниз на ее губы, длинные ресницы отбрасывали тени вверх. Офицер уже готов был откланяться в безмолвном отчаянии, как вдруг схватил руку девушки и прижал к своим губам.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация