Таким образом, на примере польской кампании можно заметить, что основным видом военных действий германских войск становится стратегическое наступление, целью которого было: в короткие сроки разгромить противника до того, как он сможет полностью отмобилизовать свои вооруженные силы и перевести свою экономику на военное положение.
Затем вермахт стремился овладеть основными промышленными центрами, вынуждая противника к капитуляции. При этом решающая роль в борьбе за превосходство в воздухе принадлежала исключительно люфтваффе. Еще согласно воздушной доктрине Джулио Дуэ, которой придерживались в германских ВВС, «решение в воздухе должно считаться важнее решения на земле». Отсюда полное господство в небе.
При борьбе за превосходство в воздухе первоочередными объектами становились авиационные группировки противника, что позволяло достигать наиболее ощутимых результатов в короткие сроки, так как удары по объектам авиационной промышленности, учебным центрам ВВС, нефтепромыслам и авиационным складам не давали столь быстрого эффекта. Основной формой борьбы за превосходство были систематические боевые действия по уничтожению и ослаблению воздушного противника. Вторым и не менее значимым фактором являлась поддержка наземных и морских войск в форме воздушных налетов на войска и коммуникации противника.
Решающую роль в борьбе за превосходство в воздухе играло прежде всего уничтожение авиации противника на аэродромах. Затем уже воздушные бои и сражения.
Нововведениями в польской кампании можно считать следующие: использование офицеров авиации на автомобилях с радиостанциями по всей линии фронта с целью организации более качественного взаимодействия с наземными войсками и эффективности управления авиации над полем боя.
Тот же генерал Арменго сообщал французскому правительству: «Операции германской авиации ведутся в соответствии с правилами ведения войны».
В наступлении на Францию люфтваффе действовали точно так же, как и в Польше, но только масштабы этих действий значительно увеличились.
4
На заседании Политбюро, которое проводилось по инициативе Сталина 19 августа 1939 г. в 10 ч вечера, вождь говорил долго. Он пытался объяснить присутствующим, почему необходимо политическое соглашение с рейхом. «Мир или война, — тихим голосом сказал генсек. — Этот вопрос вступает в критическую фазу. Его решение целиком и полностью зависит от позиции, которую займет Советский Союз. Мы совершенно убеждены, что, если мы заключим договор в союзе с Францией и Великобританией, Германия будет вынуждена отступиться от Польши и искать modus vivendi с западными державами. Таким образом, войны удастся избежать и тогда последующее развитие событий примет опасный для нас характер.
С другой стороны, если мы примем известное вам предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, несомненно, нападет на Польшу, и тогда вступление Англии и Франции в эту войну станет неизбежным.
При таких обстоятельствах у нас будут хорошие шансы остаться в стороне от конфликта и мы сможем, находясь в выгодном положении, выжидать, когда наступит наша очередь. Именно этого требует наши интересы.
Итак, наш выбор ясен: мы должны принять немецкое предложение, а английской и французской делегациям ответить вежливым отказом и отправить их домой.
Нетрудно предвидеть выгоду, которую мы извлечем, действуя подобным образом. Для нас очевидно, что Польша будет разгромлена прежде, чем Англия и Франция смогут прийти ей на помощь. В этом случае Германия передаст нам часть Польши вплоть до предместий Варшавы. Включая украинскую Галицию.
Германия предоставит нам полную свободу действий в трех прибалтийских странах. Она не будет препятствовать возвращению Бессарабии. Она будет готова уступить нам в качестве зоны влияния Румынию, Болгарию и Венгрию.
Остается открытым вопрос о Югославии, решение которого зависит от позиции, которую займет Италия. Если Италия остается на стороне Германии, тогда последняя потребует, чтобы Югославия входила в зону ее влияния, ведь именно через Югославию она получит доступ к Адриатическому морю.
Но если Италия не пойдет вместе с Германией, то тогда она за счет Италии получит выход к Адриатическому морю, и в этом случае Югославия перейдет в нашу сферу влияния.
Все это в том случае, если Германия выйдет победительницей из войны. Однако мы должны предвидеть последствия как поражения, так и победы Германии.
Рассмотрим вариант, связанный с поражением Германии. У Англии и Франции будет достаточно сил, чтобы оккупировать Берлин и уничтожить Германию, которой мы вряд ли сможем оказать эффективную помощь.
Поэтому наша цель заключается в том, чтобы Германия как можно дольше смогла вести войну, чтобы уставшие и крайне изнуренные Англия и Франция были не в состоянии разгромить Германию.
Отсюда наша позиция: оставаясь нейтральными, мы помогаем Германии экономически, обеспечивая ее сырьем и продовольствием; однако само собой разумеется, что наша помощь не должна переходить определенных границ, чтобы не нанести ущерба нашей экономике и не ослабить мощь нашей армии.
В то же время мы должны вести активную коммунистическую пропаганду, особенно в странах англо-французского блока, и прежде всего во Франции. Мы должны быть готовы к тому, что в этой стране наша партия во время войны будет вынуждена прекратить легальную деятельность и перейти к нелегальной. Мы знаем, что подобная деятельность требует больших средств, но мы должны без колебаний пойти на эти жертвы.
Если эта подготовленная работа будет тщательно проведена, тогда безопасность Германии будет обеспечена, и она сможет способствовать советизации Франции.
Рассмотрим теперь вторую гипотезу, связанную с победой Германии. Некоторые считают, что такая возможность представляла бы для нас большую опасность. В этом утверждении есть доля правды, но было бы ошибкой полагать, что эта опасность настолько близка и велика, как некоторые себе это воображают. Если Германия победит, она выйдет из войны слишком истощенной, чтобы воевать с нами в ближайшие десять лет. Ее основной заботой будет наблюдение за побежденными Англией и Францией, чтобы воспрепятствовать их подъему.
С другой стороны, Германия-победительница будет обладать огромными колониями; их эксплуатация и приспособление к немецким порядкам также займут Германию в течение нескольких десятилетий. Очевидно, что Германия будет слишком занята другим, чтобы повернуть против нас...»
В заключение Сталин сказал: «Я изложил вам свои соображения. Повторяю, что в ваших интересах, чтобы война разразилась между Рейхом и англо-французским блоком. Для нас очень важно, чтобы война длилась как можно дольше, чтобы обе стороны истощили свои силы. Именно по этим причинам мы должны принять предложенный Германией пакт и способствовать тому, чтобы война, если таковая будет объявлена, продлилась как можно дольше. В то же время мы должны усилить экономическую работу в воюющих государствах, чтобы быть хорошо подготовленными к тому моменту, когда война завершится».
