Я скрестила руки на груди.
– Все совсем не так. Раз тебе суждено было оказаться на «Модене», на нее бы ты и попал.
– Но если бы я решил изменить будущее? – Его глаза загорелись. – Если бы ты рассказала, что ждет меня в будущем, у меня был бы выбор, разве нет? И я мог бы изменить что-нибудь.
– Все так думают, но никто не может это сделать. Не было такого, чтобы мое предсказание не сбылось.
– Но…
– Ты не понимаешь. Сны не рассказывают о событиях, которые могут произойти, а могут и нет. Они говорят только о том, что действительно случится.
– Я думал… – Тэйн оборвал себя на полуслове, но затем продолжил: – Ладно, допустим, ты напророчила кому-то…
– Два года назад я предупредила одного китобоя, что ему в шею вонзится гарпун и он умрет. Он навсегда бросил промысел и к докам с тех пор даже близко не подходил. Дальше – больше: он переехал в маленький городишко Санта-Фе, в котором едва ли вообще слышали о китах. Однажды его подружка пришла к нему на день рождения с большим подарком. Она увидела, что он задремал на крыльце дома, и не придумала ничего лучше, чем подкрасться поближе и заорать: «С днем рождения!» От неожиданности он испугался, подскочил и упал на нее, вернее, на ее подарочек. А через десять секунд умер, захлебнувшись собственной кровью. Как ты думаешь, что было у него в шее?
Тэйн ответил не сразу.
– Кажется, догадываюсь…
– Его подружка каким-то образом пронюхала, что в прошлом он был китобоем, и решила преподнести ему особый сюрприз. Заказала у кузнеца гарпун.
Тэйн покачал головой.
– Но если бы ты не растолковала ему тот сон, китобой не переехал бы…
– Ты не понял. Это произошло бы в любом случае. Не там, так в другом месте. На берегу, в баре или посреди океана – все равно. Я не сказала, что он умрет в маленьком и пыльном городишке, где его глупая подружка, вообразив, что море – это сплошная романтика, сунется к нему с гарпуном в самый неподходящий момент. Я не видела в его сне ни деталей, ни места, ни времени. Я прочла только то, что однажды гарпун вонзится ему в шею и он умрет. Китобой попытался изменить свое будущее и не смог. Неважно, как далеко он сбежал. Все они пытаются, все, у кого в будущем должно случиться что-то плохое. И еще никому не удалось…
Щеки пылали. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Внезапно я почувствовала себя глупо, так глупо, что едва не заплакала.
– Эвери? – Тэйн робко прикоснулся к моей руке. Я отвернулась и смахнула выступившие слезы.
– Я понимаю, – произнес он тихо, – но считаю, что мы должны суметь изменить нашу судьбу. Как ты думаешь?
– Не знаю… Разве имеет значение, что я думаю?
Он ничего не ответил, просто сидел, уставившись в пол.
– Есть что-нибудь… – он осекся. – Ты когда-нибудь…
– Слушай, давай продолжим. Нечего время терять.
С минуту он еще помолчал, но затем взялся за свой дневник.
– Хорошо. Как бы то ни было, я хочу, чтобы ты растолковала мои сны. Хоть некоторые из них уже и сбылись, – он взглянул на меня и тихо попросил: – Пожалуйста.
– Ладно, – буркнула я и тут же закусила губу. Уж очень грубо это прозвучало. И хотя я ненавижу извиняться, все же добавила: – Прости. Просто продолжай читать.
Мне не сразу удалось подавить раздражение, но чем больше Тэйн читал, чем спокойнее тек его тихий голос, тем больше я расслаблялась, впитывая рожденные его снами образы. Мне стало хорошо уже просто от того, что я вошла в свою стихию, где прекрасно знала, как действует моя магия, хотя ни в одном из видений пока не обнаружила ничего интересного.
Большинство из них вообще ничего не значили. Просто сны. Такое уже случалось: порой людям не жаль было расстаться с долларом, лишь бы выяснить, не скрыт ли в самом простом сне глубокий смысл. В журнале Тэйна тщательно, во всех подробностях были описаны сотни историй – за несколько месяцев. Но лишь некоторые из них хоть что-то значили, предсказывая самые обыденные события: «Ты продашь другому вельботу свинью с двумя поросятами», «На следующей неделе ты угодишь в сильный шторм», «Человек из твоей команды украдет у тебя нож». Но Тэйн аккуратно записывал все, что я говорила, и время от времени задавал вопросы:
– Почему одни сны особенные, а другие – нет? Почему иногда ты знаешь точное время, когда что-то должно случиться? Почему не всегда? Как это происходит? В смысле, откуда тебе известно, как читать сны?
Пожав плечами, я небрежно взмахнула рукой и тут же засадила под ноготь занозу.
– Не знаю. Просто вижу и все, – я наклонилась, разглядывая доски пола.
– Но ты должна…
– Должна что? – я хмуро взглянула ему в лицо. – Думаешь, как только я родилась, мне выдали учебник по толкованию снов? Ты думаешь, здесь есть какие-то правила? Если и так, то я о них никогда не слышала. Я вижу то, что вижу. А если тебе не нравится, как я это делаю, найди себе другую ведьму.
Я ждала ответа, но он промолчал, а спустя пару минут снова принялся читать записи как ни в чем не бывало. Без десяти три я подскочила, сообщив Тэйну, что мне нужно еще кое-куда наведаться, прежде чем пойти домой.
– Уже? – спросил он, убирая дневник в сумку. – Но мы так ничего и не выяснили.
– Вернемся к этому через пару дней, – я махнула ему на прощанье и, прежде чем он успел возразить, спросила: – Какую вещь моей матери принести тебе завтра?
С минуту он молчал, задумчиво изучая свои ладони, и сказал:
– Что-нибудь ценное. То, чем она часто пользуется, что любит.
Я нахмурилась. Сразу ничего такого на ум не пришло, но времени на обсуждение у меня не было, поэтому я кивнула.
– До завтра!
– Да, до завтра, – вздохнул парень.
Я вышла из комнаты. На пороге еще раз оглянулась на Тэйна. Бедняга выглядел расстроенным. Может, ему и давались кое-какие заклинания, но он до сих пор не понимал одной простой вещи, которую я усвоила давным-давно: магия редко срабатывает именно так, как тебе нужно.
Когда я прибежала к докам, там как раз били колокола – восьмиголосый перезвон оповещал об отплытии местного корабля. На пристани толпились старики, женщины, дети – семьи китобоев, уходящих в море. В других портах это событие, возможно, и считалось печальным – моряки могли не возвращаться годами, если возвращались вообще. Но не на острове Принца. У здешних парней была надежная защита: амулеты и заклинания помогали им остаться целыми и невредимыми.
«Орлиное крыло» – судно, которое сегодня отправлялось в плавание, ходило под защитой магии моей бабушки. Каждый его дюйм был заговорен. Однако я пришла не ради того, чтобы полюбоваться тем, как отдадут швартовы, я была здесь из-за…
– Томми!
Продираясь сквозь толпу, протискиваясь меж тесными группками людей, я наконец добралась до самого конца верфи, где лестница спускалась к главному доку. Мой друг стоял внизу, слегка покачиваясь, и не сводил глаз с океана.
