- Хороший. - (Он зашипел.) - Не такой уж хороший. Что такое? - (Он отпрянул от моей ладони, потрескивая шипами, и вытянул шею. Вокруг нее было что-то красное). - Ой, что это у тебя?
Снова замурлыкав, он наклонил голову, показывая Мне красную бархатную ленточку, завязанную вокруг шеи. На ней висело что-то серебряное. Я протянула руки и осторожно ослабила ленточку, стягивая ее через голову гоблина. Он не шевелился, продолжая подбадривающе мурлыкать, но даже с этой символической помощью я раз пять укололась, пока завладела ленточкой.
Я узнала ключ, до того как успела рассмотреть его: моя ладонь помнила его тяжесть, пусть даже я никогда прежде его не держала. Воспоминание об эльфе с крыльями, похожими на осенние листья, вылетевшем из окна Розы и получившем за услугу плату кровью, сверкнуло в моем мозгу. Я не была там, но вспомнила. Кровь обладает властью среди фэйри, и эта власть сильнее, если кровь дана добровольно. Только донья ши могут оседлать воспоминания с ее помощью, но другие расы могут использовать ее другими способами. Этот эльф смог копировать магию Ролы как минимум в течение ночи, а то и дольше. Достаточно долго, чтобы заключить какие-то собственные сделки.
Маленькие обитатели мира фэйри обладают собственной культурой и обычаями. Большинство из нас почти человечны так или иначе: развитием и сознанием. Меньшие народцы так и не обрели это «почти», и они презирают нас и возмущаются за то, что у нас это есть. Они не носят костюмы, не берут ипотеку и не посещают школьные собрания. Они населяют тропинки в садах, обитая на границе между тем, что глаз видит, и тем, что он предпочитает не замечать, и никогда не притворяются тем, чем Не являются. Полагаю, поэтому им сложнее забыть, чем они являются, и в действительности в них нет ничего человеческого… и они жадные. Мне было нетрудно поверить, что эльф, которому заплатила Роза, отправил гоблина закончить дело, чтобы не подвергать себя опасности.
Когда я убрала руки, розовый гоблин начал прихорашиваться, вылизывая место между передними лапами, как кошка. Я секунду понаблюдала за ним, перед тем как обратить внимание на ключ. Он был отлит из серебра и украшен таким множеством завитушек из плюща и роз, что в нем едва можно было опознать ключ, но он не утратил своего значения: он знал, что должен делать. Розы на оси ключа никогда не касались зубцов. Они не станут мешать. Он лег в ладонь теплой тяжестью и источал бледный свет, подсвечивая туман вокруг себя. У меня возникло чувство, что практически нет дверей, которые он не сможет открыть. Я лишь надеялась, что он справится с теми, которые мне нужны.
Внезапно я почувствовала привкус роз, накативший на меня вместе с покалыванием призрачных шипов. Если бы логика не подсказала мне, что ключ важен, это сделала бы усилившаяся магия проклятия Розы. Это ключ и ее прощальный дар мне. Она дала мне работу, выполнение которой включает сомнительную привилегию умереть на ее службе. Она вполне могла дать мне и ключ к моему спасению.
- Итак, куда же мы теперь направимся? - спросила я, взглянув на машину.
Розовый гоблин исчез, и туман, который он принес с. собой, уже рассеивался. Я подавила ругательство, прикусив язык и зашипев, чтобы не закричать. Гоблин был моей единственной потенциальной связью с замком, который надо открыть ключом, и я оказалась достаточно бестолковой, чтобы упустить его. Отлично. Прислонившись к машине, я закрыла глаза. Металл холодил мне плечи и спину, но по крайней мере облегчал головную боль. Во всяком случае, я на это рассчитывала.
Ключ был последней каплей, которая потребовалась, чтобы ситуация стала совершенно печальной: убийство без мотива, проклятие без излечения, а теперь еще ключ без замка. Если я как-то смогу свести это все воедино, я справлюсь. Стараясь сосредоточиться на фоне сильной головной боли, я открыла глаза и забралась в машину, где электрический свет позволит мне лучше рассмотреть ключ, а печка - не замерзнуть.
Казалось, нет логики в переплетенных ветвях ежевики, образующих головку и ось ключа, они спутались, как настоящие лозы, и выглядели так, словно, если их не трогать, они продолжат расти. Судя по тому, что я знала, это вполне возможно. Я прищурила глаза в поисках места, где начинаются колючки. Когда я присмотрелась, увидела отличия в металлических деталях. Некоторые сплетения были сделаны из более темных металлов - меди, бронзы или золота, а цвет других сливался с цветом серебряной оси. Я выбрала лозу, сделанную из золота, проследила ее вдоль выступа выгравированных ветвей плюща и роз до того места, где она спряталась за тройным изгибом переплетенных шипов. Джекпот.
Деревья священны для фэйри. У нас есть три Двора и три правителя, исчезнувшие Короли и Королевы, породившие множество наших рас. Большинство легенд говорят, что есть три пути: трудный, легкий и длинный. Роза была приверженницей традиций. Даже когда она притворялась человеком, часть ее не хотела полностью скрывать, кто она на самом деле, поэтому ее человеческое имя было Роуз Уинтерс, а ее человеческий бизнес назывался «Третий путь». Она торговала золотом фэйри и своими магическими умениями с помощью «Третьего пути», и никто никогда не задумывался об этом, хотя само название говорило о том, что она скрывает.
«Третий путь», чей офис по счастливому совпадению находился недалеко от того места, где я изучала ключ, который она так стремилась защитить. Я не верю в совпадения. В этом мире все происходит по определенным причинам. У меня опять есть направление. Теперь… что ж, теперь мне лишь надо найти замок для моего ключа.
Глава девятая
В «Третьем пути» было темно. Судя по часам на вывеске, оставалось меньше часа до рассвета, когда начнут приходить уборщики. Остальные сотрудники появятся не раньше чем через несколько часов, если вообще придут. В конце концов, до Рождества оставалось два дня. Если есть время, когда у меня будет возможность войти и выйти незамеченной, это сейчас.
Несмотря на все усилия, я поймала себя на мысли о том, сколько людей из тех, что работают здесь, проведут пару дней, изображая скорбь по Розе, перед тем как неожиданно обнаружат, что работа стала намного приятнее. Роза обращалась с людьми еще хуже, чем я, - она их замораживала, в то время как я просто отстранялась. Большинство людей позабудут меня, если я снова исчезну, но они запомнят Розу: она была слишком дикой, странной и красивой, чтобы ее могли забыть.
Люди в этом здании никогда бы не поверили в истинную сущность Розы. Они думают, что знают ее, но они ошибаются. Они знают женщину, такого же человека, как они, и я готова поспорить, что никто из них отродясь не стремился заглянуть глубже. Они никогда не испытывали в этом необходимости, потому что в их мире фэйри исчезают, когда гасишь ночник в детской. Сейчас для нас нет места в человеческом мире, и все же мы не можем с этим смириться.
И когда, черт возьми, дело вернулось к «мы»?
Я подошла к зданию, радуясь отсутствию охранников. Принимая во внимание мое испачканное платье, никто не поверит, что у меня есть серьезная причина войти в престижный офисный центр посреди ночи. Это выходит за пределы правдоподобия и просто глупо.
