– Я, как и должен был, объяснил Диксу, что из той ситуации, в какую он влип, он не сможет выйти живым, хоть добивайся переговоров, хоть объявляй войну, так что ему придется встретиться с Творцом. А я…
– …Больше не смогу давать дельные советы, – улыбнулся через стол Рико.
Джо пропустил его слова мимо ушей.
– Я не мог знать, что Дикс в итоге пойдет и расстреляет парикмахерскую, где сидел Крошка Ламар.
– Но он, – вставил Мейер, – в итоге сделал именно это. Но потом была еще и кондитерская.
– Он, кстати, уже мертв, – вставил Рико, обращаясь к Джо.
Джо посмотрел на него.
– Монтус мертв. Вчера утром сел в машину, а машина возьми да взорвись. Говорят, его мошонку нашли у гидранта на другой стороне улицы.
Джо промолчал. Лишь посмотрел на Рико пустым взглядом и закурил сигарету. Неделю назад Джо примирился с мыслью, что Монтус умрет. Но тогда тот выжил. Оказалось, надежда незаметно закралась в сердце – надежда на то, что Монтус, возможно, задержится на земле еще на несколько лет.
Но он все же погиб. Потому что змей в человеческом обличье, который сидит напротив, решил, что ему мало жетонов, он захотел заполучить паршивое казино целиком. Чтоб ты сдох, Рико! Ты и все тебе подобные. Тебе всегда мало. Позволь тебе стать принцем, ты захочешь быть королем. Сделай тебя королем, захочешь быть богом.
Джо снова повернулся к главе стола:
– Ты хотел поговорить о кондитерской?
– Да.
– Между прочим, было ли нападение санкционировано?
Сэм Даддано несколько секунд выдерживал его взгляд.
– Да.
– Почему со мной не посоветовались? Я уже не вхожу в Комиссию?
– При всем уважении, – сказал Мейер, – мы не могли тебе доверять. Ты всегда говорил, что Дион Бартоло тебе как брат. Ты судил бы предвзято.
Джо проглотил эти слова.
– А план по устранению меня? Это была шутка?
Мейер кивнул.
– Моя идея, – сказал Рико, как всегда готовый прийти на помощь. Руки сложены перед собой на столе, голос мягкий. – Я хотел оградить тебя от опасности, когда придет время. Это надо же. Я думал, ты заберешь сына и смоешься из города, чтобы пересидеть где-нибудь. Я заботился о тебе.
Джо не смог найти слов для ответа, потому снова поглядел на собравшихся:
– Вы санкционировали убийство моего друга и босса. Мой сын попал под перекрестный огонь. Эти бойцы… из Бруклина, насколько я понимаю? Кондитерская «Полуночная роза»?
Карлос Марчелло утвердительно моргнул.
– Команда чужаков на моей территории стреляет в моего босса, когда мой сын посреди всего этого сидит в машине, и кто-то еще смеет винить меня в случившемся?
– Ты в тот день убил троих наших, – сказал Даддано. – Одного покалечил.
Джо прищурил глаза:
– Это был Дейв Имбрулья?
Значит, в спину он действительно выстрелил Дейву.
– Бедняга до конца своих дней будет ходить под себя, – сказал Рико.
– Я приехал к кондитерской, – сказал Джо боссам, – и первое, что увидел, не считая парней, паливших так, словно настал День святого Валентина, это моего сына на заднем сиденье машины Диона.
– Мы не знали, что он будет там, – сказал Рико.
– Это должно меня утешить? Я увидел, как Тони Бьянко по прозвищу Пройдоха и Джерри-Нос продырявили Кармине Оркиоли, а затем навели стволы на моего сына. Вы чертовски правы, я их переехал. И я стрелял в Сола Романо, потому что он стрелял в меня и выпустил по моей машине целый магазин. И я выстрелил в спину Имбрулье, потому что тот стрелял из дробовика в моего босса. Что до Фредди, да, я выстрелил в него. Я…
– Четыре раза.
– …застрелил его, потому что он направил револьвер на моего сына.
– Сол говорит, что Фредди не собирался в него стрелять.
Мейер Лански кивнул:
– Да, Джо, он говорит, что ствол у него смотрел в землю.
Джо покивал, как будто бы это многое объясняло.
– Сол был за машиной. Сидел на тротуаре на противоположной стороне улицы. Даже не сидел. Он там валялся, скорчившись, потому что моей пулей ему вырвало из ноги клок мяса. Каким образом он мог видеть, куда был направлен ствол Фредди?
Карлос Марчелло примиряюще поднял руку:
– Почему ты подумал, что Фредди хочет убить твоего сына?
– Карлос, спрашиваешь «подумал», а сам-то стал бы думать, если бы в машине сидел твой сын? – Он посмотрел на Сэма Даддано. – Или твой? – Он перевел взгляд на Мейера. – Или если бы там был Бадди? Я ни о чем не думал. Я увидел человека, который целится в моего сына. И нажал на курок, чтобы он не смог нажать на свой.
– Джо, – негромко заговорил Рико, – посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Потому что в один прекрасный день я тебя убью. Я тебя прикончу голыми руками и ложкой.
– Рико, – проговорил Карлос Марчелло, – прошу тебя.
– Мы все здесь взрослые люди, – сказал Мейер. – Мужчины, собравшиеся обсудить сложную ситуацию. Кажется, всем ясно, что Джо не пытается снять с себя вину. Он не подыскивает оправданий.
– Он убил моего брата.
– Но твой брат навел ствол на его сына, – сказал Карлос Марчелло. – Здесь не о чем говорить. Оружие, направленное на белого ребенка, Рико, – это infamia
[23]
, и здесь не может быть никаких оправданий.
Рико поднимался на борт яхты, уверенный, что Джо не уйдет оттуда живым, но сейчас в черных глазах Карлоса Марчелло он увидел свой безжизненный труп.
Сэм Даддано посмотрел на Джо со своего конца стола.
– С другой стороны, ты убил одного полноправного члена клана и двух его бойцов. Ты должен заплатить за это штраф.
– Большой штраф, – согласился Мейер.
– И не только штраф, – сказал Сэм. – Ты должен оплатить убытки на несколько лет вперед, потому что после такого шума доходы у нас уменьшатся. Ведь это пища, которая исчезнет с нашего стола, деньги, которые исчезнут из наших карманов. Деньги, на которые мы рассчитывали. Я не вижу способа, как можно возместить такой ущерб.
– Кажется, я знаю, – сказал Джо.
Карлос Марчелло покачал большой головой:
– Джозеф, ты выдаешь желаемое за действительное. Та заваруха, которую вы с Рико устроили в Тампе на прошлой неделе, выжмет из нас все соки.
– Что, если я сумею вытащить Чарли из Даннеморы? – сказал Джо.
Зажигалка Мейера замерла на полпути к сигарете.
Карлос Марчелло застыл с опущенной головой.
