Епископ Бове заметно нервничал. Грозный дядя малолетнего короля Англии Генриха Шестого строго-настрого наказал ему собрать уничтожающий компромат против Жанны Девственницы, послать людей в Домреми, проследить каждый ее шаг, выяснив, когда же она, юная ведьма, порочное создание, сговорилась-таки с дьяволом, чтобы начать свое богопротивное дело — воевать против англичан и помогать самозванцу Карлу, именующему себя королем Франции Карлом Седьмым. Но результаты поисков оказались так ничтожны, что Пьер Кошон не просто загрустил, а едва не впал в отчаяние.
Провести расследование на родине Жанны было поручено Жерару Пети, прево округа Андело в Шампани. И что же он привез из этой дальней поездки, на которую столько надежды возлагал лорд Бедфорд? Устрашающие легенды о том, как деревенские жители были свидетелями взросления колдуньи, насылающей порчу на их скот, готовящей приворотные зелья, замышляющей недоброе против всех и вся? Вовсе нет. Этот болван Жерар Пети привез почти библейский рассказ о послушной христианке, девочке Жаннете; как она любила Францию и как часто ходила в церковь и не пропускала ни одной исповеди. Пришлось выставить незадачливого следователя, не заплатив ему ни ливра за его никчемную работу. Ничтожный прево из Шампани точно предлагал ему, Пьеру Кошону, самому выдумывать о Жанне всяческие небылицы!
Как можно мягче об этом и поведал Пьер Кошон могущественному регенту.
— Что до истории с «деревом фей», — заканчивая рассказ, вздохнул епископ, — что тут скажешь! Кто не водил хороводы вокруг костров, не давал клятвы вековым дубам и не разговаривал с ветром, когда был молод?
— Да вы у нас поэт, Кошон! — грозно сказал регент, и три его пса не менее грозно взглянули на епископа. Этот рассказ разозлил лорда Бедфорда. — Сделайте милость, поделитесь вашими соображениями. Если я не ошибаюсь, осталось меньше месяца до начала процесса.
— У обвинения достаточно фактов и без юности Жанны, — поняв свою оплошность, церемонно поклонился Пьер Кошон. — Граф Уорвик, наверное, говорил вам, что мой агент Никола Луазелер, «брошенный» в ее камеру, как священник из лагеря арманьяков, собрал достаточно сведений о Жанне? У нас есть что предложить трибуналу. Это и голоса «святых», которые «вели» ее, и мужская одежда, в которую она нарядилась, что противно Писанию, и ее безграничная власть над околдованным королем и его приближенными, и грозное оружие в руках девушки, я говорю о боевом оружии, и ее вызывающая кровожадность. Вот где начинается настоящее раздолье для богословов, которых в зале руанской капеллы соберется более сотни. Ей не отвертеться, милорд.
— Так-то лучше, Кошон. Кстати, насчет богословов. Главные обвинители от Парижского университета приезжают завтра. Я бы хотел, чтобы между вами не было разногласий. Знаю я вас, теологов! — Он зло усмехнулся. — Каждый тянет одеяло на себя!
На том их разговор и закончился. А на следующий день в апартаментах все того же лорда Бедфорда Пьер Кошон встречал шестерых главных обвинителей Девы Жанны. Все они, как и сам Пьер Кошон, были в разное время профессорами Сорбонны. Перед лордом Бедфордом предстали Жан Бопер, самый старший и опытный из этой команды, ловкий и хитрый Никола Миди, Тома де Курсель, известный своей фанатичностью и любовью к исцеляющему души еретиков огню, а также Жерар Фейе, Жак де Турен и Пьер Морис. Пьер Кошон был знаком с каждым — все они верой и правдой, за хорошую плату, служили короне Англии.
— Доказать, что Жанна Девственница — пособница дьявола, это значит уже наполовину выиграть войну с Карлом Валуа, — в завершение разговора бросил лорд Бедфорд, запахивая полы непокорной медвежьей шубы. — Войну, которая, к огромному моему сожалению, непростительно затянулась!
А когда Пьер Кошон и профессора Парижского университета удалились, слуга лорда Бедфорда объявил:
— Как вы и просили, милорд! Сэр Джон Грис, сэр Вильям Талбот и сэр Джон Бервойт!
Три рыцаря вошли в залу, поклонились регенту. Каждый из них держал кисть левой руки на эфесе своего меча. Собаки взглянули на рыцарей, рыцари — на собак. И тотчас все разом уставились на регента.
— Вы мне понадобились, господа, для дела, которое я могу поручить только самым доверенным людям, — сидя в своем кресле, сказал лорд Бедфорд. — С этого дня вы денно и нощно будете охранять еретичку, именуемую Девой Жанной. Денно и нощно, — сурово повторил он. — Она не должна знать покоя — пусть почувствует себя на Страшном суде. — На губах Джона Гриса блуждала холодная улыбка. — Вы не должны истязать ее тело, но душу — обязаны. Пусть уяснит главное — у нее нет выбора. Только признание всех грехов, которые ей вменяет в вину святая церковь, избавит ее от мучений. А пока эта женщина будет упрямиться, я хочу, чтобы она страдала. Вам все ясно?
Рыцари поклонились.
— Идите… И вот что еще, — рыцари замерли под грозным взглядом регента. — Найдите такую прислугу для нее, таких добрых малых, чтобы жизнь в этой клетке стала для нее не тюрьмой — адом. Но если с этой чертовой Девой что-нибудь случится, ответите мне головой. Вот теперь вы свободны.
2
По обыкновению свернувшись калачиком на соломенном топчане в углу камеры, Жанна смотрела на охранников, что сейчас шептались друг с другом.
— Говорят, это правда, что ты спишь с дьяволом? — осторожно спросил один.
— Нет, это неправда, — ответила она.
— А еще говорят, что ты можешь так закричать, что противник бросит оружие и побежит от тебя без оглядки?
— И это — ложь.
— А что же правда? — удивился тогда стражник.
— Правда? — Жанна пожала плечами. — Правда то, что скоро англичане уйдут их Франции и никогда больше не вернутся сюда.
Из темноты вышел офицер. Оба солдата вытянулись перед ними.
— Вы так уверены в этом? — спросил подошедшей офицер. — Что англичане уйдут из Франции и не вернутся сюда?
— Да, — ответила она.
— Ну-ну, — усмехнулся офицер. — Блажен, кто верует… Меня зовут Джон Грис, — представился офицер. — Эй, солдаты, ваш караул закончен. Идите наверх.
Солдаты отдали честь и, тихо переговариваясь, ушли.
— Отнынеябуду неотступно следить за вами, Жанна. Днем и ночью. Я и мои друзья.
— Чем же я обязана такому вниманию, сэр?
— Важности вашей персоны. Вы должны здоровой и в своем уме предстать перед судом короля Англии и Франции и понести ответ за свои деяния.
— Не сомневаюсь в этом…
— Говорят, Жанна, у вас было двое герольдов? — спросил Джон Грис. — Одного звали Кёр-де-лис, а другого Флёр-де-лис? Не так ли?
— Да, это так, — ответила Жанна.
— И где же они теперь?
— Не знаю. Но надеюсь, что они живы.
Джон Грис прошелся мимо ее клетки, провел пальцем в перчатке по стальным прутьям.
— Мы подумали, что нехорошо было бы оставлять вас без привычной свиты. Вот и подыскали двух весьма симпатичных герольдов. А заодно, в их лице, и слуг, и телохранителей, и собеседников, и друзей. Один будет моей правой рукой, другой — левой. Эй, — крикнул он, — эй, герольды! Идите сюда! Покажитесь своей госпоже!
