Слава Богу, лифт тронулся с первого этажа и поплыл наверх. Скользнув по индикатору глазами, парень быстро закрыл замки, повернулся и бесшумно скрылся на лестнице, ведущей вверх. Из лифта вышли оживленные Джонатан и Шерил.
– Я так и не поняла, – говорила Шерил, – вроде это был ее голос, но она вряд ли бы стала так шутить… Должно быть, кто-то разыграл меня.
С бьющимся сердцем я тихо-претихо отодвинула засовы. Шерил отперла замки, и они с Джонатаном шумно вошли в квартиру и зажгли свет. Я прижалась к стенке на случай, если бы этот тип подглядывал с лестницы, и молча смотрела на них, слегка прищурившись после темноты. Щелкнув замками, Шерил глянула на меня внимательно и по моему белому от страха лицу поняла, что что-то за это время случилось.
– Ты хочешь кофе? – крикнула она громко Джонатану, который стоял рядом с ней.
– Хочу! – крикнул в ответ Джонатан.
Шерил погасила в прихожей свет и осторожно заглянула в «глазок». «Никого нет», – прошептала она мне и, взяв меня за руку, повела на кухню.
– Рассказывай, – велел Джонатан.
Кофе и в самом деле был нужен нам всем. Мой рассказ о попытке «джинсового» попасть в квартиру поверг нас всех в глубокое молчание. У меня на нервной почве разыгрался аппетит, и Шерил приготовила мне бутерброд. Сама она есть не стала, только тихо помешивала ложечкой свой кофе. Джонатан стоял у темного окна гостиной, и его кофе стыл в черной чашке.
– Джонатан, – позвала я его, – иди сюда, черт с ним, с этим типом. Рано или поздно он уйдет отсюда, не будет же он ночевать на лестнице…
Джонатан, помешкав у темного окна, присоединился к нам.
– Он хотел проверить, ушла ли я действительно? – спросила его Шерил.
– Наверное…
– Или его что-то интересовало в моей квартире?
– Не знаю, Шерил.
– Я вот что хочу понять: а если бы я не ушла, если бы он на меня наткнулся дома, что бы он тогда стал делать?
У меня у самой на языке крутился этот вопрос. Только у нас на него не было ответа. Ни у кого.
– Джонатан, – сказала я жалобно, – скажи, что ты об этом думаешь? Ты же у нас умный…
– Я Ги позвоню, – заявила Шерил, видя, что Джонатан молчит.
– Ему можно звонить в такое время? – удивилась я. Я уже знала, что во Франции звонить после десяти вечера считается неприличным, а уже была практически полночь.
– Он один живет, снимает студио…
– Ему нельзя звонить, – сказал Джонатан. – Твой телефон прослушивается, ты забыла? И тип этот, в джинсах, если не сидит в своей машине, то, возможно, до сих пор торчит возле твоего дома или даже у тебя под дверью.
– Господи, ну что ему надо от меня?!
Шерил отчаянно звякнула кофейной ложкой.
Джонатан спокойно допил свой кофе, отставил чашку.
– Из всего из этого, – сказал он, – я делаю один вывод: тебе надо срочно переезжать отсюда.
– Мы как раз собираемся это сделать, – сообщила я. – Уже квартиру нашли.
– Они меня все равно выследят, – возразила Шерил. – Они знают, где я работаю. Не менять же мне работу?
– Возьми отпуск, хоть на недельку. Сможешь? А мы за это время подумаем, что делать. Не нравится мне все это…
В обеденный перерыв следующего дня мы сидели в «Птичке на ветке» вчетвером – четвертым был, естественно, Ги – и обсуждали вчерашние события.
– Все очень просто, – говорил Ги, жуя, – один у них обычный «хвост», который следит, куда ты пошла и зачем. Другой же, молодой, – специалист по твоим телефонным контактам, если, конечно, можно доверять заключению Джонатана, – съязвил он слегка. – Он должен засечь твои телефонные контакты и, по возможности, их проверить. Когда он потащился в это кафе и никого там не нашел, он заподозрил, что его водят за нос, и вернулся, чтобы убедиться…
– А зачем он хотел войти в мою квартиру? – нервно воскликнула Шерил. – Если он действительно подозревал, что я вожу его за нос, то он мог же предположить, что я дома сижу, затаившись. И тогда бы он на меня наткнулся и… что бы он сделал?!
– Не паникуй. Ничего бы он не сделал. Он, скорее всего, рассчитывал, что если ты дома, то забеспокоишься, испугаешься, когда услышишь звук открывающегося замка, окликнешь «кто там?», выдашь как-то свое присутствие. И тогда он бы просто повернулся и ушел – ушел бы, уже точно зная, что он засветился. Вот и все.
Мы с Шерил переглянулись. Ги был – похоже на то – прав. Уф! Отлегло от сердца. Вот уж воистину, три головы хорошо, а четыре – лучше.
– Да! – сказала я. – Наверняка так оно и есть. Но что он должен был подумать, когда увидел, что дверь не открылась?
– Что на двери есть засов и в квартире кто-то есть, – сказал Джонатан.
– Или, – рассудительно посмотрел на него Ги, – что он что-то не так сделал своими отмычками.
– Какой ты умный, Ги, – сказала я и посмотрела на Джонатана. Ага, уело. Так ему и надо, нечего нас пугать.
– Но Джонатан прав, – веско добавил Ги, одарив англичанина наконец одобрительным взглядом, – переезжать надо. И придумать, как быть с работой. Вернее, как уйти от слежки. Иначе они в первый же рабочий день «поведут» тебя прямо от твоего офиса до дверей новой квартиры.
– Я отпуск взять не могу.
– Надо, – сказал Джонатан.
– Я придумала лучше. В понедельник я пойду к врачу и нажалуюсь на кучу недомоганий. И на следующую неделю у меня будет освобождение от работы. За это время мы что-нибудь придумаем.
– Гениально. Когда переезд?
– В субботу, – ответила я. – Я уже переехала, квартира уже оплачивается, дело только за Шерил.
– Это неосмотрительно, – сказал Джонатан. – Мы не знаем, следят ли за Шерил по выходным.
– Зачем она им нужна? Даже члены экологических обществ отдыхают по выходным, правда, Шерил? – выступил Ги. – И шпионы тоже люди, им тоже надо здоровья поднабрать, у них работа вредная.
– Не следят. Я в прошлые выходные уже наблюдала.
– Я вам помогу, девочки, – сказал Ги. – У моего приятеля есть фургончик, я возьму. В котором часу приехать?
– Я приду, помогу вам грузить, – несколько хмуро предложил Джонатан. По-моему, ему не понравилось, что Ги его опередил.
– Спасибо, мальчики, – заулыбались мы с Шерил ангельскими улыбками. – Это очень мило. Приходите сразу после обеда, вас устроит?
– Значит, в субботу, в 13.30. Да, Джонатан? – весело сказал Ги, вставая.
Джонатан кивнул без улыбки.
– А сегодня я предлагаю подежурить. Я останусь у тебя ночевать, Шерил. Ведь надо же тебя охранять!
– Хорошо, – просто согласилась Шерил. И покраснела.
Самое смешное, что и Ги покраснел.
