Рассматривая структуру коммунистического аппарата, автор утверждает, что она иерархична и, как невидимая армия, действует повсюду. Состоит структура из пролетариата (масс), руководителей масс и интеллектуалов – руководителей высшего ранга (С. 75). Компартии всего мира – это только отряды советской или китайской компартий. Они верно служат, а эти две всегда руководят (С. 75 – 76). Профессиональные революционеры являются главной силой партий – они должны быть фанатиками, людьми действия, но действовать втайне и всегда по приказу Москвы (С. 77). Автор называет школы по подготовке таких коммунистических агентов – в Италии в Болонье, Милане, Фагетто-Ларио, Фратточи; во Франции в Вилофлаи, в Тулузе; а также в Праге, Лейпциге, Пекине; туда же относит и Университет Дружбы народов им. Патриса Лумумбы в Москве (С. 79), а также школу шпионов на балтийском побережье в Боргензее (так в тексте – ред.), недалеко от Гатчины. Наиболее квалифицированные агенты готовятся, по его мнению, в школе в Берлине, возглавляемой Маркусом Вольфом. Центр Биографий – колоссальный архив в Москве, хранящий огромное число персональных данных, документов, писем, фотографий, отзывов в прессе, – находится в распоряжении агентов, которые нуждаются в документах для своих действий в любой точке земного шара. Этот архив находится в самом здании Госбезопасности (С. 82 – 83).
Вторая часть книги посвящена инфильтрации коммунизма как секретного оружия во все сферы человеческой деятельности и практически не содержит конкретного материала источникового характера, относящегося к России. Автор вспоминает, что Унамуно называл Альвареса дель Байо «tonto en cinco idiomas» (С. 154); утверждает, что Красная Армия – не национальная армия, но армия Партии, и не случайно Фидель Кастро доверил свою армию только родному брату (С. 187 – 189).
Диас де Вильегас цитирует Мануэля Фойяку («Persecucion religiosa en la Rusia sovietica»), который писал, что «Церковь при своем рождении и на различных этапах истории страны имела важное значение, которое не утратила в условиях столь напряженно осуществляемой советской властью секуляризации русского народа, и религиозная составляющая жизни, естественная для русской души, сохранилась» (С. 199). Подчеркивается, что Церковь не оказала какого-либо сопротивления мартовской революции 1917 года и признала Временное правительство. Ленин, получивший от Церкви послание с просьбой прекратить братоубийственную войну и борьбу с христианской верой, немедленно принял меры по уничтожению религии (С. 200). «Во время последней войны автор книги прошел несколько сот километров по ленинградскому фронту. На всем протяжении этого пути все старые церкви без исключения были превращены в овощехранилища или в дома партии. Было нелегко найти хотя бы одного попа. Напротив, во всех библиотеках было множество антирелигиозных книг…».
Автор считает, что «Россия – самая полицейская страна в мире, но парадоксально, что с наименьшим числом полицейских. Но это лишь означает, что все русские являются таковыми» (С. 201).
Касаясь уровня жизни пролетарских масс, Диас де Вильегас пишет, что в 1954 г. средняя заработная плата составляла у советского рабочего только 14 % от заработной платы американского рабочего по своей покупательной способности. Из страны, экспортирующей зерно, Россия при советском режиме превратилась в его импортера. Приводятся следующие данные о соотношении стоимости часового заработка русского и американского рабочего:
(С. 246)
Наконец, без каких-либо ссылок сообщается пять имен русских космонавтов, погибших в полетах, о которых ничего не известно: Snibolin, Dolgov, Zovodski, Lodovski, Belckoney (С. 334).
Упомянута П. Сансом книга священника, капеллана Первой эскадрильи Голубой Дивизии Андреса Гонсалеса Мартинеса, написанная в 1942 г., но не публиковавшаяся до 1955 г.
[69]
. Автор ее характеризуется Сансом как известный знаток испанско-русских культурных отношений. Приведенная цитата посвящена жизни на аэродроме южнее г. Калинина (С. 439).
В цитате из книги с претенциозным названием «Крылья над Москвой»
[70]
, принадлежащей канонику из Бадахоса, бывшему капеллану Голубой Дивизии Идельфонсо Хименесу Андрадесу, говорится о руинах Новгорода. Автор указывает, что разрушения, помимо бомбежек, обусловлены были пожарами, устроенными русскими, которым было приказано покинуть город. Тем не менее в Новгороде оставалось около семидесяти тысяч жителей (С. 445).
Луис Риндаветс де Монтес (1898–1971), военный журналист, в гражданскую войну взятый в плен республиканцами и освобожденный в 1939 г., добровольцем вступил в 1942 г. в Голубую Дивизию. В цитате из его книги
[71]
описываются русский холод, деревенский пейзаж, русские сани (С. 452–453).
И, наконец, еще один автор – Пабло Кастело Вильяос, участник Голубой Дивизии, радист, свои воспоминания о ней опубликовавший в книге Aguas frias de Wolchov, 1984; но Санс цитирует другую его книгу о поездке в Россию уже в 1987 году
[72]
, где он любуется Невским проспектом и убежден, что в мире мало столь же красивых городов, как Ленинград (С. 457–458).
Завершая эту главу, кратко остановимся на двухтомном исследовании генерал-лейтенанта испанской армии Рафаэля Гарсии Балиньо, посвященном германо-русской части Второй мировой войны
[73]
. Книга эта – исследование военного историка, и мы опускаем всё (а это большая часть), что относится к анализу военных операций и т. п. Автор также достаточно детально рассматривает дружественные довоенные советско– германские отношения начиная с Рапалло, отмечая, что «появление национал – социализма в Германии уничтожило все сердечные проекты между Германией и СССР, способствовав игре в улучшение связей с англо – французскими политиками, которые не могли с одобрением смотреть на советско – немецкое сближение. Конечно, политическая доктрина Гитлера, изложенная в его «Майн Кампф» и тщательно прочитанная Сталиным, не была подходящей основой для объединения этих стран, которые впервые в истории надеялись стать друзьями: «Когда мы говорим о территориях и пространствах Европы, – писал Гитлер, – мы можем думать прежде всего о России… Гигантская империя на Востоке созрела для своего падения» (С. VIII).
