Да чтоб она тебя сожрала, Ники! Предатель, трус несчастный! Решил спасти свою шкуру, некромантишка!
— Я согласен стать твоим мужем, — медленно проговорил Ник, по-прежнему не обращая на меня никакого внимания. — Можешь забрать ее.
И я ощутила себя воздушным шариком, из которого разом выпустили весь воздух. Все сразу же стало неважным. Да и на собственную жизнь вдруг резко стало наплевать. Какая разница, что будет со мной, если меня так предали? Подло ударили в спину, показали всю ничтожность…
Даяна опять повернулась ко мне и, широко улыбнувшись, двинулась в мою сторону. Ненормальные для моего облика зубы меня добили. Прежде, чем кровожадная богиня добралась до меня, я провалилась в позорный обморок.
Глава 19
Кто я? Где я? Есть моменты, в которые эти вопросы перестают волновать.
Целую вечность я купалась в океане боли, да так, что даже свыклась с нею. Меня перемалывало, ломало кости, раздирало горло. Я беззвучно кричала много часов — веков? — подряд, срывая несуществующий голос. Я не ощущала тела, но ощущала его боль. Не знала, кто я, но была уверена, что мертва. Но почему тогда так больно?! Было в этом что-то неправильное, но боль была слишком ревнивой и не позволяла сосредоточиться ни на чем, кроме нее.
А потом в один момент все закончилось. И я познала самое настоящее незамутненное счастье. Целую вечность радовалась легкости и свободному полету.
Но, как и плохое, хорошее имеет свойство заканчиваться.
Однажды я пришла в себя.
В глаза ударило солнце, и я невольно прищурилась. В теле ощущалась слабость, да что там! Я была совершенно беспомощна. Даже руку и то поднять удалось с трудом.
— Ты бы лучше не шевелилась, — раздался хриплый голос.
Его я узнала моментально и едва сдержалась, чтобы не подскочить и не врезать его обладателю. Останавливала лишь полная неспособность такого действия.
Ник Кайндорф, чтоб кардан ему в форсунку! Что он… Стоп. Он ведь сам отдал меня богине, так? Но я не умерла, так? Что вообще происходит?!
— Вариантов два, — святые шестеренки, этот сиплый голос мой?! — либо у меня предсмертные видения, либо Даяна что-то перемудрила и вместо того, чтобы стереть тебе память, стерла себе. И теперь я — она, которая искренне считает, что ее зовут Глория Вейтервин.
— Шан, при всем моем восхищении, на богиню ты не тянешь никак, — хохотнул Ник, а затем тихо добавил: — И слава Святой Паре…
В этот момент я, можно сказать, пришла в себя окончательно. Широко открыла глаза и нашла взглядом Ника. Он сидел на табурете рядом с кроватью, на которой я лежала, и выглядел просто ужасно. Пожалуй, таким измотанным я не видела его никогда. Волосы нечесаны и, кажется, не мыты. Причем, судя по отросшей длине, в беспамятстве валялась я долгое время. В пользу этого свидетельствовали и борода с усами, которых у Кайндорфа отродясь не было. Осунувшееся, исхудавшее лицо, две длинные морщинки на лбу, запавшие щеки. Не знаю, что с ним было, пока я валялась в отключке, но явно ничего хорошего.
Порыв надавать ему по лицу прошел. Раз уж я жива, значит, мертва та, другая. И выходит, я была несправедлива к Нику. Да еще и оскорбила недоверием… Поспешно задавив начавшее прорезаться чувство вины, я сосредоточилась на попытке выяснить всю картину.
— Кажется, я что-то пропустила, — пробормотала я. — А… где Даяна?
— Мертва, — бесстрастно отозвался он.
— Что, правда? — Я торопливо прикусила язык, но было уже поздно.
— С тобой я потом поговорю, — буквально пригвоздил меня к кровати взглядом Ник. — О доверии и прочих прелестях жизни. Хорошего же ты обо мне мнения, если решила, что я вот так, легко и просто, соглашусь на обманку.
— Прости… — пристыженно пробормотала я, опустив глаза. — Ты был слишком убедителен…
— И все же попросил бы больше веры в меня. — Ник был непреклонен. — Мне просто нужно было, чтобы Даяна расслабилась и поверила, что у нее все получилось. Чтобы подпустила меня на расстояние удара. Виноват я только в одном — пришлось немного подставить тебя, — в его голосе прорезались вина и… тоска? — Но как по-другому сохранить жизни нам обоим в этой ситуации, я не видел.
И я вдруг почувствовала такое умиротворение! Словно все камни мира, лежавшие на моих плечах, свалились одним махом.
— Ну и ладно, — слабо улыбнулась я ему. — Главное, что Даяна мертва, а мы все-таки живы.
— Оно-то так… — он опустил голову и устало потер лоб. — Но неприятные новости все же есть…
— Что? — шепотом спросила я, ощущая, как сердце от тревоги начинает биться быстрее. — Что-то с нашими? Кто-то погиб, да? Кто?!
— А? — Ник непонимающе на меня посмотрел, а затем тихо рассмеялся. — Нет, все живы, никто не пострадал. Просто… Даяна все же успела тебя коснуться.
— Да я уже поняла, что не просто так кучу времени валяюсь, — фыркнула я и уточнила: — Кстати, сколько?
— Полтора месяца, — отозвался Ник.
— Она меня что, покусала? — присвистнула я.
— Нет, лишь коснулась, — медленно покачал головой он. — В принципе, она не успела ничего серьезного сделать. Только… ты больше не стихийный маг, Глори. Альвинга сказала, что у тебя больше нет этого дара.
— А техномагия? — выдохнула я, обмирая от ужаса, что могу лишиться любимого дела.
— На месте, — поспешил успокоить Ник.
— Слава Святой Паре! — облегченно прошептала я и криво улыбнулась. — Ты же не пугай так. Подобные новости нужно говорить в первую очередь — так и так, техномагия на месте, а вот стихийной нет. Неприятно, конечно, но не смертельно. Не особо-то она мне была нужна.
— Ну, я рад, что ты это так воспринимаешь…
— И все же, повезло, что я не погибла, — настроение улучшилось настолько, что я даже способна была на небольшую шутку, как раз в духе некромантов: — А то если бы она меня куснула, боюсь, тебе пришлось бы делать из меня духа.
Но Ник даже не улыбнулся. Лишь иронично хмыкнул и заявил:
— Ей не нужно было тебя кусать, чтобы ты начала умирать. Как оказалось, ты и сама прекрасно могла с этим справиться.
— Ты о чем? — растерялась я. — Не понимаю.
— Большую часть повреждений, которые ты получила при контакте с Даяной, — медленно и веско проговорил Кайндорф, буравя меня недобрым взглядом, — взяли на себя сережки, которые сделала твоя мать. Остальное вполне залечивалось за неделю, максимум — полторы. Даже если учесть, что темная богиня порвала тебе часть энергетической оболочки. Остальной месяц времени исключительно твоя заслуга, моя дорогая невеста.
— При чем тут я? — искренне изумилась я и сделала попытку привстать.
На меня тут же зашикали и силой уложили обратно.
— Тебе нельзя вставать, ни в коем случае! — прикрикнул Ник на меня и строго погрозил пальцем: — И еще несколько дней, а то и неделю, будет нельзя. Шутка, что ли, ты почти месяц самоотверженно пыталась умереть. И слава Святой Паре, что на Феолварте полно сильных некромантов, иначе я, непрерывно держа твою душу, еще в первый день либо сам загнулся бы, либо шагнул за критический уровень.
