Позвольте спросить, с какой целью?
К январю 1548-го Парр вынашивала во чреве своего первенца от Сеймура. Ей было тридцать пять лет – в ту эпоху возраст для деторождения достаточно опасный. А в феврале 1548 года Парр нечаянно застигла Сеймура и Элизабет вдвоем, причем принцесса пребывала в объятиях ее мужа. Парр напустилась на свою камеристку леди Эшли – разговор, до наших дней так и не дошедший.
Итак, свой гнев вдовствующая королева обрушила на камеристку, обвиняя ее в нерадивости по отношению к своей молодой подопечной. На что леди Эшли дала понять, что сэр лорд-адмирал Сеймур лично приказал ей удалиться.
«Да неужто ты не понимаешь? – сохранилась из того разговора единственная фраза. – Уж кто, а ты, одна изо всех, должна это знать».
Дальше повисла неловкая пауза, дающая понять, что леди Эшли на самом деле все понимала, и понимала очень даже хорошо. Вдовствующую королеву интересовало, что и насколько глубоко знала эта прилежная во всех отношениях женщина. И теперь эта глубина была ясна».
Данный фрагмент текста приводится (разумеется, в изложении современным языком) в том виде, в каком он фигурирует в хронике Роберта Сесила. Шифр мне удалось разгадать, так что теперь эту хронику можно прочесть. Слова этого повествования подтверждают все, что мы подозревали. Екатерина Парр знала не только секрет, поведанный ей на смертном одре супругом, королем Генрихом VIII. Она знала и то, что произошло после. Чего самому Генриху узнать было уже не суждено. Ответом Парр на амурные подвиги Сеймура явилось то, что в апреле 1548 года Элизабет покинула их поместье. Больше принцесса и вдовствующая королева не увиделись: спустя пять месяцев Екатерины Парр не стало. Томас Сеймур на похороны жены даже не приехал. Вместо этого он незамедлительно помчался к принцессе Элизабет (без пяти минут Елизавете), чтобы с удвоенным пылом возобновить свои ухаживания за нею. Но из этого уже ничего не вышло.
* * *
Малоун отвел глаза от экрана. Иэн стоял рядом и тоже читал текст.
– Это вообще что? – спросил паренек.
– Хороший вопрос. Похоже, Фэрроу Керри проводил некое интересное историческое исследование.
– Это тот, что на «Оксфорд-Сёркус» под поезд попал?
Малоун кивнул.
– Это его заметки. Как бы отчет о проделанной работе.
Он снова перевел взгляд на экран.
* * *
Из хроники Роберта Сесила нам теперь известно, что Екатерина Парр отправила Елизавете письмо, доставленное в канун Рождества 1548 года, через четыре месяца после смерти вдовствующей королевы. По всей видимости, оно было написано перед тем, как Парр в сентябре 1548-го разродилась дочерью, и является красноречивым фрагментом переписки, которая, будучи помещенной в должный контекст, отвечает на многие вопросы. Текст я расшифровал и привел в соответствие современным языковым нормам.
«У меня не было иного выбора, кроме как услать Вас. Простите мне, дитя мое (да, я всегда Вас таковою считала – моим дитятею, хотя у нас и нет общей крови; но мы связаны кровью Вашего отца). Мой нынешний муж – человек, не смеющий зваться благородным, пекущийся лишь о себе. Вы, безусловно, видели это и сознаете то зло и опасность, кои он собою представляет. Чего он ищет, неведомо ему самому, и он был бы недостоин быть причастным вашей добродетели. Господь наделил Вас качествами поистине несравненными. Так взращивайте их в себе неустанно и не щадите сил на улучшение их, ибо верую: волею Отца небесного уготовано вам быть королевой Англии».
Эта выдержка непосредственно из хроники Сесила. Есть и другие, не менее интригующие ссылки. Каждая из них так или иначе подтверждает правдивость бытующей легенды…
Повествование продолжалось, сопровождаясь рабочими сносками, как будто Керри собирался позднее возвратиться и довести работу до конца. Малоун торопливо просмотрел их, попутно отметив несколько упоминаний о Хэтфилд-хаус, имении Роберта Сесила к северу от Лондона, а также о «Портрете с радугой» Елизаветы I, что там висит. Никаких упоминаний о какой бы то ни было легенде и открывшейся правде больше не было; лишь в конце указывалось, что единственный способ узнать все досконально – это поехать и увидеть своими глазами.
Второй файл, самый большой по объему, содержал сканы рукописной хроники: зелено-золотистые листы с тайнописью. Материал назывался «хроника-сесила-оригинал» – очевидно, то, что Керри удалось перевести. Никаких объяснений и ссылок здесь не было.
Последний файл не открывался – нужен был пароль.
Значит, судя по всему, файл самый важный.
– А как теперь раздобыть пароль? – поинтересовался Иэн.
– Спецы докопаются.
Зазвонил сотовый. Коттон свернул изображение.
– Мистер Малоун? – послышался в трубке незнакомый голос. – Поздравляем: мы спасли Гэри.
Это что, розыгрыш? Обман слуха?
– Сейчас как раз подруливаем к вам.
Лихорадочно соображая, Малоун взглянул в окна кафе. К обочине подъезжала машина.
– Оставайся здесь, – велел Малоун Иэну, а сам заспешил к входной двери.
Снаружи было видно, как в машине открывается задняя дверца и оттуда угловато вылезает Гэри.
Слава, слава богу!..
– Ты в порядке? – подлетая, спросил он сына.
– Ага, – кивнул тот.
Из другой дверцы вышел какой-то мужчина. Высокий, плечистый, с лысеющей макушкой. На вид лет пятьдесят. Длинное темно-синее пальто распахнуто. Он обогнул машину сзади и приближался, протягивая для пожатия руку.
– Блейк Антрим.
– Это он, этот человек, меня нашел, – пояснил Гэри.
Спереди из машины вылезли еще двое, оба в длиннополых пальто. Типаж узнаваем издалека.
– ЦРУ? – односложно спросил Малоун Антрима.
– Об этом потом. Иэн Данн с вами?
– Здесь.
– За ним.
Малоун обернулся к кафе, но Иэна через окно не увидел. Он быстро зашел внутрь и приблизился к своему десктопу.
Флэшка исчезла. А с нею и Иэн.
Окинув взглядом комнату, сзади Коттон заметил дверь, ведущую на кухню. Там он подскочил к двум занятым своей работой поварам и спросил про Иэна.
– Светленький такой? Юркнул в заднюю дверь.
Выбежав из нее, Малоун оказался в темном пустом проулке, метрах в двадцати загибающемся вправо.
Вокруг не было ни души.
22
Антрим, ведя за собой Гэри, вошел в кафе в тот момент, когда Малоун проталкивался через заднюю дверь.
– Убежал, – развел руками Коттон. – Нет нигде.
– Вы не представляете, как он был нам нужен.
– Понимаю.
– С ним все было в порядке? – встревоженно спросил Гэри.
