Он должен был знать, ведь Гэри сейчас находился фактически в его руках.
Кэтлин покачала головой.
– Не в том смысле, в каком вы, вероятно, подумали. Вашему сыну в его компании, скорее всего, очень даже неплохо. Иное дело, если б он был подругой, идущей с Антримом на разрыв. – Она помолчала. – Тогда это совсем другой разговор.
Малоун, похоже, понял.
– Расставание происходит не самым приятным образом?
– Что-то вроде этого. Наше, скажем, вышло… довольно памятным.
– И вы согласились снова с ним контактировать?
– Судя по всему, Антрим вовлечен во что-то, угрожающее нашей национальной безопасности.
Малоун тотчас напряг внимание.
– К сожалению, Мэтьюз не сказал, в чем это выражается, – оговорилась Кэтлин.
– И он послал вас вечером в тот книжный магазин ко мне и Иэну… Позвольте, я угадаю зачем. Ему нужна флэшка?
Кэтлин кивнула:
– Именно так. Вы, видимо, не будете разглашать то, что на ней?
Почему, спрашивается? Ему-то какое дело? Это вообще не его заваруха. Да и разглашать, если на то пошло, особо нечего.
– Как бы умопомрачительно это ни звучало, Антрим пытается доказать, что королева Елизавета I была в действительности не женщиной, а мужчиной.
Судя по лицу, Кэтлин и впрямь изумилась.
– Да ну, бросьте молоть чепуху… И из-за этого Мэтьюз хотел меня убить?
Малоун пожал плечами.
– Я бы и сам обрадовался, если б это была околесица. Но тут час от часу не легче. Выясняется, что Мэтьюз лично присутствовал при том убийстве в метро. Это один из его людей толкнул на рельсы Фэрроу Керри. И ту сцену своими глазами видел Иэн Данн.
– Что и объясняет, отчего Мэтьюз так жаждет его заполучить.
– Иэн – свидетель убийства, причем на британской территории, что прямиком ведет в кулуары МИ-6. Хорошо, что сейчас он находится в самом безопасном для себя месте – у Антрима, чьи интересы диаметрально противоположны интересам Мэтьюза. Безопасном, по крайней мере, на данный момент.
– А сам Антрим в курсе всего этого?
Малоун кивнул:
– Я сам ему вчера вечером рассказал об этом по телефону. Он пообещал, что не будет спускать с Иэна глаз.
Что также объясняло и то, отчего Малоун по-прежнему находился в Лондоне. Если бы Иэну не грозила явная, неприкрытая опасность, они с Гэри уже были бы в пути.
– Мэтьюз снабдил меня информацией, – сказала Кэтлин, – которая указывает на некое тайное место, где Тюдоры скрывали свое несметное состояние.
– Пунктик, который вы вчера вечером как-то обошли.
– Я уверена, что и вы не выложили все подчистую, – дерзко поглядела Кэтлин.
Малоун выслушал ее рассказ о том, что происходило у смертного одра обоих Генрихов, VII и VIII.
– У меня впечатление, – закончила она, – что флэшка могла бы указать на местонахождение той сокровищницы.
Однако Коттону из прочитанного не припоминалось ничего, что указывало бы на это.
– Ладно, давайте заканчивайте ваш завтрак, – сказал он, – а мне еще надо кое-что распечатать.
– С флэшки?
Он кивнул.
– Печатная копия – самая надежная.
– Мы куда-то собираемся?
– В Хэмптон-Корт. Там надо кое с кем поговорить.
Кэтлин исподтишка оглядела ресторан. Ничего и никого подозрительного заметно не было. Оба выключили свои мобильники: Малоуна Антрим выследил как раз по включенной трубке. С этой технологией Кэтлин была знакома и знала, что хороший телефон – мертвый телефон.
Интересно, зачем им в Хэмптон-Корт? Что они там забыли, с кем предстоит встреча? И что в ней для нее лично? За последние двенадцать часов она потеряла две работы. В этой кутерьме ей ловить больше нечего. Может, лучше просто подвести незавидные итоги и уйти? Но остановит ли это Томаса Мэтьюза? Едва ли. Ей все еще предстоит как-то наводить с ним мосты. Он что, всерьез намеревался ее убить? Сказать пока сложно, но то, что тот «бобби» вполне мог всадить в нее пулю, не прекрати она сопротивляться, было вполне вероятно.
Заканчивая завтрак, Кэтлин в ожидании Малоуна вполуха слушала монотонное жужжание голосов. Подошел официант, убрал тарелки, вежливо долил ей в чашку кофе. Она не курила, не злоупотребляла спиртным, не увлекалась азартными играми и уж тем более наркотиками. Кофе был, пожалуй, ее единственным пороком. Он ей нравился и горячим, и холодным, и с сахаром, и со сливками, и без – главное, чтобы кофеин был в норме, а еще лучше с превышением.
– Это вам, – неожиданно послышалось рядом.
Она подняла глаза.
Неожиданно возвратившийся официант протягивал конверт. Кэтлин взяла.
– Это со стойки регистрации, – видя ее недоумение, пояснил официант. – От какой-то женщины.
У Кэтлин пересохло в горле. Чувства обострились. Кто и каким образом проведал, что она здесь? Кэтлин вскрыла конверт и вынула единственный листок бумаги с паучьими чернильными строчками.
Поздравляю, мисс Ричардс. Вы сейчас в уникальном положении. Никто не находится от Коттона Малоуна так близко. Воспользуйтесь этим, выжмите максимум. Завладейте флэшкой и в точности установите, что ему известно. Даю вам свое слово рыцаря короны, что в случае достижения этого результата вы будете вознаграждены должностью в штате моей организации. Наша страна находится в опасности, и долг наш ее защитить. Да, я понимаю, вы меня подозреваете. Но судите сами. Ваше точное местонахождение было известно мне всю ночь, однако я не предпринял никаких действий. Знайте и вот еще что. «Общество Дедала» не дремлет; оно действует и способно на очень многое. Это ваш последний шанс на искупление. Сослужите нам службу. Если вы со мной солидарны, кивните. Как только флэшка будет у вас, позвоните мне на уже известный вам номер.
T.M.
Прочитанное просто не укладывалось в голове.
Томас Мэтьюз сейчас смотрит на нее.
Мысленно она велела себе успокоиться.
Поступить по указке Мэтьюза – значит предать Коттона Малоуна. Но он незнакомец. И они ничем друг другу не обязаны. Ну да, провели ночь в одном номере, и он произвел впечатление приличного человека. Но ведь речь идет о государственных интересах. На волоске вся ее карьера. И уже не как агента АБОП, а возможно, сотрудника секретной разведывательной службы. А туда по заявлению не устраиваются. Это удел избранных, с целым рядом тщательных проверок.
Как сейчас.
Разумеется, при условии, что слово сэра Томаса Мэтьюза как рыцаря короны что-нибудь да значит.
Кэтлин протяжно, шумно вздохнула. Изо всех сил внутренне напряглась.
И кивнула.
36
